Вас любит Президент

Роберта это признание слегка ошарашило.

– Э … Ага. Ладно. В общем, мне нужно, чтобы ты … что-нибудь сделал с этими сволочами.

Выражение «эти сволочи» не прозвучало естественно. Аристократические губы Роберта искривились. Он просто изобразил вежливость, используя лексикон Лероя, или думая, что использует его лексикон.

– Каким образом? – спросил Лерой.

– Откуда мне знать. Ты эксперт, ты и думай. Ты как-то целое правительство большой страны держал за яйца вместе с их тайной службой.

– После чего я прибежал к тебе за протекцией.

– Это правда. И все равно – у тебя есть навыки и опыт. Я не прошу тебя сделать что-то такое вселенское. Ничего особенного. Что можно сделать? Стоит ли … убрать … этих сволочей? Вообще?

– Убрать? Каким образом?

– Обычным способом.

– Ты вот что, Роберт, – сказал Лерой, – ты не дури, ладно? Я не знаю, что ты думаешь по поводу морали и так далее, но – я никогда никого не «убирал».

– Да брось ты.

– Можешь не верить. Но у меня другая специализация.

– Не верю. Но даже если это так, ты знаешь, как нужно действовать. Что-нибудь придумаешь.

– Придумаю? – Лерой засмотрелся на рябь на поверхности реки, отражавшую нью-джерзийские огни на противоположном берегу. – Хмм … Да. По-моему, лучше всего – ничего не делать.

– Пожалуйста…

– Ладно, – сказал Лерой, пожимая плечами. – Наличествуют – два мудака, водящих видеозаписью у тебя под носом, заманивая, а на видео – твой альтернативный образ жизни, запечатленный для потомков.

– Шшш…

– Не будь мнительным, когда кто-то начнет подслушивать, я тебе дам знать … С одной стороны твоя репутация, с другой запись с твоими содомскими упражнениями.

– Черт тебя возьми, Джордж! – Роберт поморщился.

– Кому они собираются ее показывать? Желтая пресса никогда о тебе не слыхала. Ежедневники не станут даже близко подступаться, поскольку нет такого редактора, у которого нет знакомого редактора, которого не уволили недавно, и который с тех пор безуспешно ищет работу. Чтобы скандальное дело заинтересовало телевизионщиков или ежемесячные журналы, нужно, чтобы о нем сперва написали в газетах. На интернете будут долго проверять, боясь исков и закрытия сайтов. По тайникам планеты разбросаны тысячи записей с грязными тайнами всех президентов начиная с Айзенхауэра. Ты видел когда-нибудь такую запись – чтобы там был Кеннеди, или Клинтон? Что-нибудь из этого дошло до публики? Клинтона даже в суд приволокли, но все, что показали избирателю – невинные фото публичных сборищ. Душевно обнять своего Президента – не преступление. Кстати, переспать с Президентом – тоже не преступление, и я затрудняюсь сказать, в чем там было дело, и ты тоже затрудняешься. Поэтому просто – не обращай внимания.

Роберт задумался.

– Ты уверен? – спросил он наконец.

– Да, – подтвердил Лерой. – У нас, знаешь ли, не Франция. Во Франции ты бы не смог избраться ни на какую должность, пока журналисты не накопали бы о тебе разных глупостей – это служит, в глазах французов, доказательством твоей мужской состоятельности. А у нас единственные, кто интересуется порнозаписями, сделанными любительским способом – цээрушники да тайная служба, и им наплевать, если тебя не избрали, а если изберут – ты автоматически становишься как бы их начальником, а они заботятся о своей репутации. А смотрят они такие записи потому, что чем-то же надо себя занять, когда у тебя неограниченный расходный бюджет.

– Не понял.

– Им платят, помимо всего прочего, для того, чтобы они охраняли Президента. Когда такая информация просачивается в СМИ, это пятно на их репутации.

Роберт снова задумался.

– Не говоря уже о том, – добавил Лерой, – что никто не знает, какие записи на кого имеются, и у кого – на флешках и драйвах. Все спрятано до поры до времени. Если кто-то пустит такую порнозапись в эфир, это создаст опасный прецедент. Те, кто захочет купить запись с тобой в главной роли не знают, какие записи имеются у тебя – с ними в главной роли. Я бы на твоем месте не волновался.

– Я не уверен, что понимаю, на кого работают те, кто мне звонил.

– Пока ни на кого, – объяснил Лерой. – Завтра, возможно, они на кого-нибудь выйдут. В Конституции сказано, что парень, желающий стать президентом, должен быть тридцатипятилетнего возраста или старше. Люди этой возрастной группы почти поголовно имеют сексуальное прошлое, и нет никакой возможности выяснить, какая часть этого прошлого записана цифровиком и в каком тайнике лежит.

– У меня таких записей нет. И они об этом могут знать.

– Они также знают, что если такие записи тебе понадобятся, ты их легко приобретешь.

– Каким образом?

– Что значит – каким образом? Помести объявление в газету. «Требуется: Лучшие Сексуальные Хиты Имярека. Хорошее качество желательно. Вознаграждение щедрое». Завтра же получишь штук десять, можно будет выбрать лучшую.

Еще подумав, Роберт сказал:

– Похоже, ты прав. Да. Думаю, что ты прав.

– Рад, что ты пришел к такому заключению, – откликнулся Лерой. – Слушай, ты ведь губернатор Вермонта, в конце концов. В Вермонте людям целый день нечем заняться. Они на все пойдут, чтобы только не скучать. Наверняка есть и другие записи, с тобой в главной роли. Если за каждую из них тебе пришлось бы платить из штатной казны, Вермонт бы обанкротился за неделю. И если бы ты захотел «убрать», как ты выразился, всех владельцев таких записей до начала избирательной кампании, тебе бы пришлось нанять целый батальон убийц.

– Ладно. Вот что мне в тебе нравится – ты порой очень здраво рассуждаешь. Где ты был всю прошлую неделю? Я пытался на тебя выйти. Мне пришлось нанять команду горлохватов для поездки в Голливуд, а так бы я взял тебя одного.

– Я ездил во Францию.

– Не шутишь? Во Францию? За тобой там разве больше не охотятся?

– Они слишком высокого обо мне мнения. Они совершенно не ждут, что я совершу вдруг ни с того ни с сего какую-нибудь дебильную глупость – ну, например, приеду к ним в страну и начну соваться в полицейские участки и тюрьмы. И, поступая именно так, я чувствовал себя в безопасности.

– Участки? По делу ездил, значит. Что ты задумал?

– Мне нужно было услышать голос одного парня. Живой голос, а не по телефону. Парня я знаю, но не мог припомнить тембр.

– О! Ты все еще этим занимаешься? Имитируешь голоса?

– Да, и все лучше получается. Вот, послушай. – Лерой сдвинул брови. – Эй, Франк, – сказал он голосом Роберта. – Зайди пока что в Брейдиз и выпей там чего-нибудь. Ты мне сегодня вечером не нужен … Вы уверены, сэр? – спросил он голосом Франка, телохранителя Роберта. – Да, уверен. Но на всякий случай сиди все время в Брейдиз, чтобы я мог тебя найти, если нужно…. Да, сэр, я, значит, просто буду в Брейдиз, сейчас как раз хоккейный матч начинается.

– Блеск, – сказал Роберт, смеясь. – Потрясающе. Действительно, не отличишь. Может, позвонишь Франку – посмотрим, купится ли он?

– Уже звонил. Именно поэтому он сидит сейчас в Брейдиз и смотрит матч.

***

Роджер Вудз пил виски в ирландском пабе и одновременно разговаривал по телефону с коллегой, неким Барри Уайнстайном, с которым было легко говорить, поскольку Барри мало волновало, слушают его монолог или нет.

– Во всех заголовках, – говорил Барри, – везде пропечатали. Целая толпа подростков в Восточном Нью-Йорке забирается на крышу здания, а там два копа, патрулируют. Один из детишек выбивает дверь ногой, и дверь попадает копу по носу. Второй коп стреляет, и убивает подростка наповал. Уверен, что ты слышал.