Вавилонская башня

Первые итоги

С того времени, когда в 1978 году в Вавилоне были развернуты усиленные работы, удалось достигнуть значительных результатов. Так, на всем протяжении, вплоть до самого храма Эсагилы, прослежена Дорога процессий и снова расчищена часть пути, вымощенная в древности каменными плитами. При этом сделано много интересных новых находок. Приятной неожиданностью оказалось открытие у стены, окружающей Эсагилу, не обнаруженного в свое время Кольдевеем хорошо сохранившегося храма нововавилонского периода. Его стены возвышаются не менее чем на три метра; дошли до нас и следы некогда украшавшей их росписи. В помещениях этого храма было найдено большое количество табличек, вероятно принадлежавших некогда архиву или школе. По упоминаниям, имеющимся в письменных источниках, удалось установить, что новонайденный храм принадлежал богу Набу. Набу был чтим не только в Борсиппе; и здесь, в Вавилоне, в непосредственной близости от главного святилища Мардука, он имел, как мы видим, собственный храм, где его почитали под именем Набу-ша-харири.

Расположенный напротив, наискосок, храм Иштар Аккадской, расчищенный некогда немецкими археологами, теперь снова освобожден от песка и обломков и частично восстановлен, так что он опять стал доступен для осмотра посетителями.

Огромная жилая территория во время раскопок, проводившихся в начале века, исследовалась лишь спорадически. При Кольдевее раскопали только небольшие участки улиц и отдельные комплексы домов; для более интенсивных изысканий тогда не хватило ни средств, ни времени. Поэтому здесь можно надеяться на интересные новые открытия. В последнее время найдено много могил, относящихся к позднему времени заселения, и обнаружено большое количество мелких предметов. Как в центре города, так и прежде всего в его северной части в период упадка Вавилона мертвых хоронили в бывших жилых кварталах, вследствие чего здесь сохранились довольно большие кладбища.

Одним из комплексов, восстановленных в семидесятых годах, является греческий театр в Вавилоне, некогда построенный, как уже говорилось, на развалинах Вавилонской башни, снесенной по повелению Александра Великого. Теперь полукруг амфитеатра со ступенями для сидения построен заново, и притом из нового кирпича; кроме того, восстановлена часть сцены. Однако примененные методы не соответствуют современным требованиям, так что и здесь намечаются перемены. Существует намерение разместить здесь музей селевкидско-парфянского периода.

В проект раскопок и реконструкции Вавилона, разумеется, включено и самое знаменитое его сооружение — зиккурат. Но трудности и расхождения во мнениях здесь крайне велики. В районе зиккурата уровень почвенных вод по-прежнему особенно высок, так что остатки башни лежат в котловине, заросшей травой и тростником. Продолжают оставаться открытыми многие вопросы, касающиеся как истории постройки, так и реконструкции сооружения, и разрешить их можно только путем основательных раскопок и исследований.

Однако, чтобы такие исследования дали необходимую ясность, для них, в свою очередь, следует создать соответствующие условия. Неоднократно упоминавшийся, в том числе и в прессе, проект повторного возведения Вавилонской башни следует внимательно обдумать, учитывая, что для его осуществления необходимы очень большие денежные средства и тщательная техническая подготовка. Надстройка сохранившихся остатков означала бы безвозвратную утрату всего подлинного, что сохранилось здесь доныне, не говоря б трудностях, связанных с постройкой такого рода «новодела». Выдвигались и обсуждались многочисленные предложения, в частности идея постройки копии Башни рядом с ее остатками или в другом месте. Взвешивался и замысел постройки модели города такого размера, чтобы можно было пройти по его улицам; эта модель включала бы и зиккурат, выполненный в соответствующем масштабе. План создания археологического мемориала, включающего город Вавилон с его многочисленными и важными постройками — городскими стенами, дворцами, храмами и, не в последнюю очередь, Вавилонской башней, — достоин всяческого признания и одобрения. Он послужит дальнейшему раскрытию и освоению великого культурного наследия.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Советский читатель не впервые встречается с Э. Клен гель- Брандт — известной немецкой исследовательницей и автором научно-популярных книг. Ее книга «Путешествие в древний Вавилон» вышла в русском переводе в 1979 г. и сразу же стала библиографической редкостью. Можно не сомневаться в успехе и этой книги, над которой переводчик и ответственный редактор, уже много лет знакомые с автором, работали с большим удовольствием.

Необходимость послесловия вызвана обстоятельствами, специфическими именно для советского читателя. Сейчас уже общепризнано, что гуманитарное образование в нашей стране изрядно пострадало во времена культа и застоя. Людей, обладающих систематическими знаниями по истории, у нас явно недостаточно, зато развелось множество полузнаек и охотников до сенсаций. Так что чтение этой книги не всем дастся легко. Положение усугубляется еще и практическим незнанием основной массой читателей Библии, да и классиков античной литературы. Пусть же издаваемый перевод книги Эвелин Кленгель-Брандт и послесловие к нему будут маленьким вкладом в нашу общую работу, направленную на возрождение исторического сознания.

* * *

Если попросить кого-либо назвать знаменитейшие города древности, ответ, вероятно, всегда будет одинаков: Афины, Вавилон, Иерусалим, Рим — если перечислять их в алфавитном порядке. Хронологический порядок был, однако, иным: Афины старше Рима, но ненамного; Иерусалим намного старше Афин; но основание Вавилона уходит в еще более глубокую древность — примерно к середине III тысячелетия до нашей эры или даже раньше. Начало Вавилона было очень скромным, долгое время он находился в тени более древних и в III тысячелетии до нашей эры куда более знаменитых и могущественных городов. Тысячелетие спустя он стал самым знаменитым, самым большим и самым богатым городом Ближнего Востока, да и всего тогдашнего цивилизованного мира. К началу нашей эры от него остались груды развалин, постепенно превращаемые дождями и ветрами в глиняные холмы. Та же участь постигла и соперничавшие с Вавилоном города, и глинистые холмы-телли между Тигром и Евфратом — вот и все, что напоминает сегодня о некогда процветавшей здесь цивилизации и указывает археологам, где надо вести раскопки.

В Месопотамии нет таких впечатляющих памятников древности, как, например, в Египте. Там пирамиды и Сфинкс, храмы и скальные гробницы царей, гигантские обелиски и статуи, таинственные письмена — все это производит неизгладимое впечатление даже при заочном знакомстве или при самом беглом взгляде, все это стало знаменито еще на заре европейской цивилизации, вызывая почтительное восхищение греческих и римских путешественников. Античные авторы писали о безмерной древности египетской истории, о таинственной мудрости египетских жрецов. О древней Месопотамии эти авторы писали гораздо меньше. В сущности, один лишь Геродот оставил нам более или менее подробные сведения о Вавилоне, все еще пышном, богатом и многолюдном, хотя уже и переставшем быть столицей империи. Сведения о Вавилоне сохранила для нас и Библия. Сведения эти самого разнообразного свойства — от чисто мифологических, хотя и имеющих некую реальную основу, до вполне исторических. К мифологическим относится также и история о Вавилонской башне — повествование о греховной гордыне, второй (после Адама и Евы) попытке человека сравняться с богом, достать до неба; оно же представляет собой этиологический (поясняющий) миф о причине человеческого разноязычия.

Как уже сказано, месопотамская цивилизация оставила по себе гораздо менее впечатляющие памятники, чем египетская. Даже памятники месопотамской письменности — глиняные (изредка каменные) таблички, конусы, призмы, цилиндры, густо покрытые вдавленными значками, представляющими комбинации из клинообразных черточек, — выглядят куда менее привлекательно, чем изящные свитки египетских папирусов, исполненные разноцветными чернилами, а иногда и украшенные рисунками. Но необходимо помнить, что из двух древнейших цивилизаций — египетской и месопотамской — вторая имела для европейской культуры несравненно большее значение. Античная культура переняла, сохранила, развила и передала нам месопотамские достижения в области математики, астрономии, медицины и многих других наук. Античный философский диалог и, вероятно, даже театр восходят к месопотамским прототипам. Оттуда же пришли и многие мифологические сюжеты античности (например, о смене поколений богов).

Другим путем, через Библию, пришли в Европу этические поиски жителей древней Месопотамии и их политические теории. Именно древние вавилоняне были первыми, кто задумался о сущности и роли зла, о предназначении человека. С наибольшей глубиной и художественной силой эти мысли выражены в библейских книгах — «Книге Иова» и «Экклесиасте», но мы знаем и клинописные сочинения на эти же темы — пусть и не столь совершенные, но первые в человеческой истории. К Месопотамии (через ту же Библию) восходят и политические теории европейского и русского средневековья, отголоски которых дожили даже до нашего времени.

Отметим, наконец, что создать высокую цивилизацию в Месопотамии было намного труднее, чем в Египте. Даже сама экономическая основа обеих этих цивилизаций — ирригационное земледелие — требовала от жителей Месопотамии куда бoльших усилий, чем от египтян. Там, в Египте, Нил представлял собой великолепную природную оросительную машину. Ежегодно, почти с точностью часового механизма, он разливался в самое подходящее время, покрывая водой всю долину. Нехитрая система дамб и небольших каналов задерживала разливающуюся воду, не давая ей уйти обратно в Нил вместе с концом паводка. Вода впитывалась в землю, хорошо ее увлажняя и оставляя в ней плодородный ил, а заодно промывала почву, оберегая ее от засоления. После этого осуществлялся посев. В Месопотамии Тигр и Евфрат разливались в неподходящее время года, так что воду приходилось запасать надолго и подводить ее к полям в нужный срок. Ирригационные системы здесь были поэтому весьма сложными и трудоемкими. Плодородный речной ил почти не доходил до полей, но зато постоянно заносил каналы и водохранилища, так что требовались грандиозные работы по их очистке и вообще по их содержанию в порядке. Наконец, угроза засоления почвы была здесь вполне реальной и постепенно превращавшейся в действительность: из документов видно, как пшеница неуклонно вытесняется более устойчивым к соли и даже более урожайным, но менее вкусным и питательным ячменем. Финиковые пальмы, к счастью, до определенного предела устойчивы к засолению, и потому они росли вдоль всех каналов.