Вcё меняется

– Вот и Аннушка моя, Анна Павловна, – как только мы в трапезную вошли, мне ?вгений Иванович супругу свою представил, даму такую приятную, для её возраста не полную совсем, разве что заметно горем убитую,и образ её, должна признать, совсем не вязался с моими классическими представлениями о барыне.

– Варвара Николаевна, а лучше просто Варя для вас, - ей представляясь, чуть присела я в реверансе. Она же лишь изысканно кивнула мне в ответ.

Признаться, за столом я себя несколько скованно чувствовала: не переодетая ведь совсем, с долгой дороги дальней, с причёской еще вчерашней. Украдкой даже принюхивалась к себе, но хорошо, что поздняя осень на дворe стоит, в такую пору и подольше пары дней не особо помытой походить можно. Но не до бесконечности ведь! И эту проблему в самое ближайшее время нужно решать как-то! Как и не с Юрием Петровичем же её обсуждать, конечно же!

– А где вы, Варя, в небольшом губернском городке остановились нашем? Уж не на постоялом дворе ли случайно? – вдруг задала мне вопрoс Анна Павловна. – Оно ведь не стоит барышне самой селиться в месте досужем сём.

– Нет, не на постоялом

дворе, разумеется, – отвечая, скосила я глаза на надзирателя своего, Юрий Петрович который, от всего отрешившегося как бы и что-то ложечкой в бульонной тарелке помешивающего. К нашей беседе он явно прислушивается, и заметно настораживается при этом.
– Только сегодня, - вздохнув, я продолжила, - со следователем местным, Юрием Петровичем, мы прибыли,и кроме его дома особо здесь и негде пoселиться мне... А если про небольшой багаж мой говорить,то он в доме у Юрия Петровича остался. Потому, наверное,там и поселюсь покуда, погощу вернее,так правильнее сказать будет... Домик, правда, небольшой у него совсем, вот в комнатке с его сестрой и предложил он мне побыть…

– Ой! Зачем же вам тесниться так?
– вздыхая мне в такт, прикрыла графиня глаза устало.
– Дом большой у нас, уж гостевых комнат хватает... Ведь приютим милую особу сию? – голову повернув, этот вопрос уже своему супругу она адресовала.

– Разумеется, приютим, - глядя на меня, согласился с ней граф. – А за вашим багажом посыльного велю отправить немедля.

– Так вещей совсем немного со мной. Не успела толком собраться в дорогу я... Как и собственно привыкшая к аскетизму некому… Могу у Юрия Петровича и его сестры пожить… – пусть и неловко, да пыталась я хоть как-то отнекиваться.

– Уж соответствующий вашему положению гардероб я выделю, – блеснув брильянтовой запонкой, повёл рукой Евгений Иванович, как уже нечто решённое и совершенно от меня независящие.

– Нет-нет, не нужно… – в каком-то замешательстве я выдохнула.
– И моих вещей мне хватит...

– О не возражайте! Не в поместье же ваше мне нарочного за гардеробом отправлять? Так что на всём готовом в моём доме остановитесь.

– Вы уж соглашайтесь, – ласково добавила его Аннушка. – Подберём мы всё необходимое вам... Из дочернегo платья многое чего впору вам будет, статью и ростом вы прямо как Мария наша совсем. Не обижайте уже oтказом нас!

– Благодарю, конечно же,

только вы, возможно, не знаете, что я вроде бы как у полиции под надзором, - так высказавшись, я на господина полицмейстера осторожный взгляд перевела.

– Так по поводу размещения сей барышни и не смею возражать совсем, - комично плечами пожав, с извинительной миной тот руками развёл. – Как и не под надзором совсем барышня сия нашим, под опекой и заботой скорее.

– Что ж, тогда рада буду принять гостеприимство ваше, - понимая, что не отговориться уже никак, с вежливой улыбкой склонила я в сторону ?нны Павловны голову.

– Вот и славно, вот и замeчательно! – Взялся за наполненный бокал Евгений Иванович.
– Гораздо удобнее вам у нас станет!

– Несомненно, что так оно! – будто произнося тост, полицмейстер и свой бокал с вином поднял.

Все по большому глотку багрово-красного приторно-сладкого напитка сделали, разве что кроме меня и ?нны Павловны, мы с ней пригубили только. А следом все за трапезу принялись, чуть слышно столовыми приборами по тарелочкам зазвякав. Я же, учитывая, что голодна была до ужаса, как подобает себя вести пыталась; а особенно сложно оно в окружении вкусностей вcяких,то и дело хозяйским лакеем мне подкладываемых, и уж надеюсь: получалось быть по этикету у меня.

– Вы простите меня превелико, – из своего почти и не съевши ничего, довольно скоро измятую салфеточку с себя убирая, поднялась из-за стола супружница графская. – Да чего-то устала сегодня я, и аппетита нет совсем. Потому пойду уж к себе, почитаю да подремлю, наверное.

– Так доведу я, сударыня, вас, - старый граф тоже со стула встал.

В сопровождении одного из лакеев они и вышли, я же вздохнула поспокойнее, не так манерничать теперь можно. Поданный мне другим лакеем грибной жульен попробовала и то на господина полицмейстера,то на Юрия Петровича косой взгляд бросила: в отсутствии графа они за еду больше принялись.

– Прекрасная, надо признать, у их сиятельства кухня, - доев и салфеткой губы утирая, так полицмейстер высказался.
– Паштет особенно рябчиковый…

«Надо же, а я ела и не понимала, что из рябчиков», – слушая его, про себя сыронизировала.

Тут, со слабым скрипом дверей, сюда старый граф вернулся. Довольно скоро получилось это у него. До спинки моего стула дошёл и легонько рукой об неё опёрся.

– Надеюсь, моя кухня понравилась вам, милая барышня?
– именно у меня и поинтересовался.

– Конечно, благодарю вас за столь прекрасный ужин, - свою салфетку откладывая, я хотела подняться.

– А могу я на остаток нынешнего вечера вас ангажировать для карточной игры и беседы доброй? Не откажите уже старику в малости этой! Вот и Михаил Семёнович, поди, совсем не будет против нам там компанию составить… – сверху вниз на меня смотря,так Евгений Иванович высказался, при этом поверх перчатки слегка мою руку погладивши и легонько сжавши. Я же даже не этим озадачилась, а тем скорее, что за эти секунды он в моём глубоком декольте мог такого разглядеть?

– Ну… – протянула я в задумчивости, занервничав и в своих мыслях потерявшись как-то: «Ведь неудобно взять и отказать графу в просьбе этой, к тому же ничего предосудительного и не предлагает он мне».

– Не актриса я губернского театра, конечно же, но не согласиться не могу, – в итоге ответила, отчётливо чувствуя, как вопреки себе наливаюсь краской.

«Уж надеюсь: кроме меня и не замечает этого никто!» – в нахлынувшем смущении подумала.

– Вот и прекрасно, вот и замечательно! – Евгений Иванович воскликнул, при этом чуть ли не хлопая в ладоши.

– Только мне бы в отведённую для меня комнату ненадолго отлучится, в порядок себя привести немножечко… – ещё больше краснея, пояснила я.

– Ох уж, хорошо знаю я ваше дамское ненадолго! Да идите, я горничной распоряжение отдам, сведёт она вас в покои ваши, как и гардероб для вас туда же доставят нeмедля.

– Благодарю, – совсем уж раскрасневшись и голову склонив, чуть слышно произнесла я.

Ведь если честно: то в шоке от гостеприимства такого! Так мягко всё стелется, словно подвоха в виде жёсткого ложа ожидать следует!