Вечерний лабиринт

– Никак.

– А зачем ты туда идешь? – сменил тему Коля.

– Куда? – не понял Василич.

– Ну туда же, – Коля махнул рукой вдоль улицы. – Куда и я.

– Надо, – сказал Василич и прибавил шагу.

– Раз надо, так надо, – сказал Коля, стараясь не отстать.

Они ненадолго замолчали. Старый пожелтевший асфальт шуршал под ногами с тем же звуком, с каким Василич шмыгал носом. Стараясь идти с ним в ногу, Коля стал чеканить шаг: «Левой! Левой! Левой! Шире шаг!»

Василич не совсем тактично сменил ногу. Коля еще попытался подстроиться, но в конце концов опять сбился и был вынужден обидеться.

Они молчали, пока не дошли до развилки.

– Тебе туда?.. – сердито спросил Василич, показывая на юго-запад, украшенный красным кирпичным зданием закрытого универмага.

– А тебе куда? – спросил Коля.

– Куда надо, – отрезал Василич.

– А я могу и туда, и сюда, – сказал Коля. – Мне все равно.

– Тьфу, – обозлился Василич. – И чего ты ко мне прицепился? А? Чего тебе от меня надо?

– Да ничего, – обиженно сказал Коля, – а чего?

– Так вот если ничего, то отстань и иди своей дорогой, понял?!

– Понял, – мирно сказал Коля, – да я просто с тобой поговорить хотел и всё…

– Поговорить, поговорить, да о чем поговорить?! – взорвался Василич.

– Да так, о том о сем. А чего?

– Да ничего! Мать твою за ногу! Надоело! Лезешь без дела, как будто делать нечего.

– Так ведь воскресенье, – оправдывался Коля. – Чего делать, если воскресенье.

– А я почем знаю?! Вот прицепился. Погода, погода, левой, правой! Тьфу!

Некоторое время Коля беспомощно смотрел ему вслед, потом бросился за ним:

– Эй! Василич! Постой!

Даже пиджак с чужого плеча вздрогнул на Василиче. Он медленно повернулся с искаженным лицом.

Коля торопливо отступил.

– Ты мне десятку должен, – быстро сообщил он и виновато добавил: – Вот какие дела.

– Десятку? – потерялся Василич. – Какую десятку? Что ты мелешь?

– А помнишь, брал неделю назад, сказал, через два дня вернешь. Вот, ту самую.

Василич нахмурился. Только сопел.

– Ну так что, вспомнил? – спросил Коля.

– Вспомнил, – сказал Василич и шмыгнул носом. – Отдам я ее тебе. Бог свидетель, отдам. Только не сейчас. Нету у меня сейчас. С получки и отдам.

– Так до получки еще… – начал было Коля.

– А тебе чего, приспичило, что ли? Вот на тебе, видите ли, вынь да положь ему десять рублей. Ты что, уезжаешь, что ли?

– Да нет, – опешил Коля, – не уезжаю, но разве это только когда уезжаешь.

– Ну вот, если не уезжаешь, то и подождешь, ничего с тобой не случится. Понял?

– Понял, – сказал Коля.

– Тогда привет, – закончил Василич и пошел, пошел, пошел… пока не ушел.

С некоторым сожалением Коля вернулся во двор, свистнул пару раз под открытыми окнами блочного дома, но, ничего в ответ не дождавшись, уныло направился к скучающим старухам. Другого выхода он не видел, как не видел его полчаса назад, когда солнце стояло ниже, а надежд было больше.

Старухи молча смотрели, как он подходил к ним и с каждым шагом улыбался все шире и радостней, а когда остановился, можно было подумать, что в его жизни не было встречи более желанной, чем эта. По доброте своей душевной старухам ничего не оставалось делать, как ответить ему тем же и в той же степени, только несколько недоуменно. Это, по-видимому, заставило Колю понять чрезмерность своего чувства, и потому он сразу помрачнел.

– Ну так как? – спросил он строго, но не очень.

Старухи с сомнением переглянулись:

– Хорошо…

– Вот, вот… – сказал Коля и посмотрел на небо. – И я говорю, хорошо. А Федора не было?

– Не было, – сказала одна.

– А какого? – спросила другая.

– Значит, спит, – сказал Коля. – Больше ему ничего не остается. Одно слово – воскресенье. Спи сколько влезет, и всё тут. А чего еще? Больше нечего. Я бы тоже спал, да погода хорошая. Правда, дождь обещали, но, может, и ошиблись. Это дело такое, точно не скажешь. Природа. А природа, она.

Коля прервался. Старухи не слушали, а заинтересованно уставились ему за спину. Он оглянулся. Три мужика спешили через двор к автобусной остановке. Автобуса не было и по расписанию быть не могло.

– Эй! – крикнул Коля. – Привет!

Не останавливаясь, один из мужиков оглянулся, что-то неразборчиво ответил и тем ограничился.

– Вы куда?.. – закричал Коля.

Мужики скрылись за углом.

Коля немного подождал, потом сел на лавочку.

– Купаться пошли. Больше некуда. Только зря это они. Вода еще холодная. Я позавчера ходил. Очень холодная вода. Как влезешь, так и вылезешь. Рано еще купаться. Вот в прошлом году значительно теплее было, и то в это время еще не купались. А теперь и подавно нельзя. Ноги сводит. Только по колено влезешь, а уж готов – судорога. Так что зря они пошли. Хоть и погода хорошая, позагорать можно, а зря. Да и дождь пойдет, обещали все-таки…

Старухи хихикнули. Коля замолк, подозрительно обвел их взглядом и поднялся с лавочки.

– Ну ладно, – сказал он озабоченно. – Идти мне надо. Дел по горло. А с вами все равно ничего не высидишь, хоть всю жизнь сиди.

Он еще раз посмотрел на их неподвижные лица, словно ждал чего-то, потом махнул рукой, как на явную бесполезность, и направился через двор к дому напротив.

Одинокий ребенок, невесть откуда очутившийся во дворе и теперь сидевший в пустой песочнице, как старый волк в клетке, равнодушно показал ему язык. Коля со значением покрутил пальцем у виска. Ребенок ответил тем же. В воспитательных целях Коля сделал вид, что ничего не заметил, и торопливо прошел мимо. Если бы в песочнице имелся песок, ребенок бы этого так не оставил. Дети имеют право на заслуженное внимание. Но песка в песочнице не было, и потому Коля благополучно дошел до дома и, задрав голову, еще успел заметить, как на третьем этаже отпрянуло от окна и больше не появилось чье-то лицо.

Он постоял в надежде, призывно свистнул, но в это время из подъезда вышла пожилая женщина в летней шляпке с обвисшей ягодой на полях. И свист сразу оборвался, потому что источник свиста неуверенно дернулся в сторону, как будто собирался сбежать, но остался стоять, виновато улыбаясь и не зная, куда деть руки. И сразу стало ясно, что как мужественный человек Коля не состоялся.

– Доброе утро, Татьяна Иванна, – сказал он так виновато, как только мог.

Татьяна Иванна посмотрела на него недобрым взглядом из-под нахмуренных бровей и очень криво усмехнулась.

– Ну здравствуй, – сказала она после паузы, не спуская с него холодных глаз. – Всё свистишь?

– Свистю, – сказал Коля и позеленел.

Татьяна Иванна кивнула, как будто так и должно быть всегда и никак иначе.

Под ее взглядом Коля поежился и неуверенно сказал:

– А хорошая сегодня погода.

– Хорошая, – вызывающе согласилась Татьяна Иванна.

– А по радио дождь обещали, – заученно продолжил Коля.

– Знаю. Что дальше?

– Ничего. – Коля замялся. – А Наташа дома?