Вечно 17

И вот, когда настал Валентинов день, она не сдержалась и написала ему письмо с признанием. Угадайте, что сделал Гарри?

После четвёртого урока по всей школе висели копии письма, а оригинал парень использовал, как туалетную бумагу. Бритни не смогла пережить издевки всех учеников: эти взгляды, жесты, хихиканье. Она взяла и спрыгнула с крыши, разбившись насмерть. Я собственными глазами видела, как она летела вниз. Мне было страшно такое видеть… видеть, как человек кончает с собой и не помочь ему. Ненавижу беспомощность.

После этого случая, школу хотели закрыть, а на Гарри собирались подать в суд родители покойной Бритни. Задира подался в бегство.

С тех пор прошло много лет, но я отчётливо помню каждую деталь того злополучного дня. Вот ещё одна причина, по которой не стоит влюбляться.

Безответная любовь чревата самоубийствами. Я просто хочу процитировать фразу из письма Бритни, которая навсегда осталась в моей памяти:

«Людей учат наукам, искусствам, но их никто никогда не учил любить. Любовь – это единственное, чему нельзя научить человека, но не единственное, что можно отнять.»

***

Я, наконец, сняла бинт со своей руки. Свежие порезы на фоне старых. Эти линии похожи на рельсы, по которым никогда не пройдёт поезд. Что же я сейчас чувствую… Легче будет спросить, что я не чувствую. Роуз завалила меня сообщениями и пропущенными звонками. Я на неё зла, обижена; мне прям так и хочется закричать на весь дом нецензурные слова.

Завтра будет вечеринка, на которую мне не стоит идти. Во-первых, там будет Бен, а мне с ним очень не хочется пересекаться. Во-вторых, я не люблю многолюдные места, ибо ощущаю себя везде лишней. Это довольно странно, ведь мое сердце наполняется воздухом, когда я ощущаю на себе взгляды людей. Неуверенность в себе – признак саморазрушения. Может, я социофоб?

Слышу какое-то движение за дверью и быстро одеваю чёрную кофту, судорожно пряча изуродованную руку. Мама не должна видеть порезы; она не в коем случае не должна узнать о моем проступке. Ох, лучше бы я прятала от неё дневник, а не это… В дверь постучались, и через мгновение в мою комнату входит статная женщина. Я улыбаюсь.

– Чем занимаешься? – мама оглядывается, словно кого-то ища. Мои глаза заметили окровавленный бинт, и я аккуратно приподнялась и спрятала то, что маме не надо видеть. Надеюсь, она ничего не поняла.

– Собираюсь делать домашнее задание, – вру. Вообще-то я хотела послушать музыку. Запомните: если у вас болит душа, то просто включите любимую песню. Она залечит раны, хотя бы на время.

Мама выдыхает и тянется рукой к дверной ручке.

– Хорошо, я буду в гостиной, если что… – и женщина уходит.

В последнее время мама сама не своя. Она вялая, безжизненная. Кризис среднего возраста? Может быть, но я хочу ей помочь. Мама – самый родной человек, что никогда не предаст. Я люблю её. Она это знает. Время уже позднее: уже двадцать минут восьмого. За окном полная тьма. Наш город почему-то оживает именно в ночное время. Люди-роботы прячутся в своих домах, рассуждая о завтрашней рутине, а им на замену выходят весельчаки, которые привыкли к музыке и к танцам. Они не знают значение слова «работа». Им не знакомо понятие «обязательство». Эти люди живут одним днём, или точнее быть вечером. Иногда мне тоже хочется поменять свои ценности, свои привычки, и просто начать жить для себя.

Экран мобильника резко загорается, и я ощущаю вибрацию. Беру сотовый в руки, хмурюсь и отвечаю на звонок.

– Не думал, что ты ответишь, – сразу говорит Коди. Я вскакиваю с кровати и начинаю бессмысленно блуждать по комнате. Признайтесь, вы ведь тоже так делаете?

– Но я ответила. Чего тебе?

– Знаю, ты злишься на Бена, но давай будем умнее его, согласна?

– Зачем мне это? – я начинаю сердиться. В голову ударились воспоминания о минувших часах, когда блондин накричал на меня, загнав тем самым в ступор. По телу прошлись мурашки.

– Мы дружим с младших классов, Рэйчел. Ты хочешь, чтобы все так закончилось? Это ведь глупо!

Глупо значит… Я ощущаю внутри себя какой-то комок, что хочет вырваться наружу. Возможно, это обида или злость? Начинаю нервничать, поэтому подхожу к комоду и начинаю трогать рамку, на которой изображены мы с мамой. Я крепко обнимаю её и смеюсь, а она мило улыбается. Это моя любимая фотография.

– Я не хочу делать первые шаги! Пусть Бен просит прощения!

– Нельзя быть такой гордой!

– Я не гордая, просто мне обидно, ясно?! Это Бен ведёт себя, как горный козел! Он мог бы мне хотя бы написать, черт возьми!

Тишина. Коди нечего ответить, потому что я права. Дружба исчезает из-за любви и гордости. Ненавижу это чувство – любовь!

– Рэйчел… я жду тебя завтра на вечеринке, – я хотела было уже протестовать, но Хвостик быстро добавил, – обещаю, Бен попросит прощения.

И как мне быть? На самом деле, верите или нет, но я хочу помириться с блондином. Он мой друг. Я скучаю по нашим шуткам, жестам, приколам. Черт возьми, не прошли и сутки, как мы поссорились, а я уже скучаю. Ненавижу свою привязанность к людям. Люди уходят или умирают, а наша привязанность живет вечно.

– Договорились, – сдалась я, – что насчёт дресс-кода?

Слышу, как Хвостик говорит с кем-то на другой линии. Голос женский. Пришлось подождать несколько секунд, пока он не вернулся в наш разговор.

– Захвати с собой в школу красивое платье. Будем танцевать весь вечер, – по голосу понятно, что парень улыбается. Он начал подпевать мелодию какой-то зажигательной песни, от чего я не сдерживаюсь и начинаю смеяться.

– Хорошо-хорошо, только перестань петь! – продолжаю улыбаться.

– Договорились. Увидимся завтра, Рэйчел!

Я отключила телефон и бросилась на кровать. Мое лицо в объятиях подушки, а тело в плену покрывало. Мне чертовски хочется раствориться в этом моменте; превратиться в молекулы, в частицы. Я устала, не физически, а морально. Сегодня я поругалась с Беном, поссорилась с Роуз… За что вселенная меня так ненавидит? Да ещё, вдобавок, я провела полдня с этим Эриком. Эрик… Нет, он не такой плохой, как я считала. Ещё одно правило мне на заметку: не суди человека, если его не знаешь. Мы не знаем, что происходит в жизни каждого из нас; не надо делать поспешные выводы. Каждый может ошибиться, но не каждый способен свою ошибку исправить. До вечеринки остались считанные часы. Начинаю отсчёт. Время пошло.

Глава 7: Рассвет вечеринки

Этой ночью мне приснился странный сон. Все выглядело очень реалистично и в тоже время нереально. Отчётливо помню место… Это была набережная нашего озера, которое ещё называют «озеро-убийца». Дело в том, что полгода назад, где-то в середине июля, в этом самом озере утонуло шесть человек. Их тела так и не сумели найти. Молодые говорят, что людей съело морское чудовище (тинейджеры придумали легенду о гибриде – акулозавр, что живет в нашем маленьком море ещё с юрского периода. Чушь редкостная), а взрослые утверждают, что погибшие были под действием алкоголя, и по неосторожности могли утонуть, а их тела унесло течение (из нашего озера вытекает одна огромная река, которая впадает в какое-то море). Итак, мы с Ро и Коди сидели на берегу и игрались в песке, словно нам по десять лет; потом каким-то образом появляется Эрик и Эмма. Я уже не помню, что они говорили, но речь шла о луне и волнах. Я хорошо помню, как небо над нами меняло окрас: оно было и розовым, и желтым, и фиолетовым, а затем небо исчезло, а ему на замену пришёл космос. Коди и Эмма прыгнули в озеро и начали смеяться. Они без причины смеялись, и это было страшно. Роуз куда-то пропала, и мы с Эриком остались наедине. На нем была серая майка и джинсы, а на голове был странный головной убор, что-то между кепкой и ушанкой, не угадать…