Вечно голодный студент
Шрифт:
Только сейчас ко мне вернулся страх — я мог умереть здесь…
Сердце заколотилось, как птица в клетке, а взгляд замылился. Если бы я мог вспотеть, я бы сейчас вспотел. Но я не могу — воды остро не хватает.
Относительно быстро возвращаю контроль над собой и перевожу фонарик на то, что ела покойная крыса.
А это оказались ноги Коновалова. Я узнал этот белый кроссовок — недешёвый. Второй кроссовок лежит изодранный, потому что крыса сначала разжевала его, а затем обглодала левую ногу Артёма до гладких костей…
На этом участке обнаружились шкурки других крыс — как я понимаю, товарищи
Но всё кончено — никто не победил, даже я.
Мне уже не до сантиментов, поэтому я подхожу к телу Коновалова и пытаюсь найти хоть что-нибудь, что может помочь мне выжить. У него не было с собой рюкзака, но зато была чёрная сумка-кроссбоди.
Берусь за целую ногу Артёма и пытаюсь вытащить его тело из-под завала.
Мои попытки приводят к тому, что весь завал начинает двигаться и хрустеть, но мне глубоко плевать. Отсюда нет выхода, а вот в сумке Артёма может находиться хоть что-то съестное или жидкое. Будет там ополаскиватель для рта — выпью, как божественный нектар…
Обломки двигаются, мелкие куски падают, поднимается пыль, а тело Артёма, наконец-то, поддаётся.
Умудряюсь вытащить его наполовину и, не веря своему счастью, вижу ремень сумки. Хватаюсь за него, как за спасательный круг посреди океана и начинаю дёргать. Понимаю, что ремень упирается в плечо Коновалова — вооружаюсь топором и пытаюсь разрезать синтетическую ткань самой острой частью лезвия.
Мне это удаётся и я вновь начинаю тянуть. В конце концов, сумка вылезает из-под тела Артёма, и я тут же хватаю её, дрожащими пальцами ловя брелок.
Расстегнув молнию, я вижу вездесущий шнур от зарядки Type-C, а затем натыкаюсь на 0,25-литровую бутылочку с зелёным чаем.
— Да-а-а… — приоткрыв рот от восторга, прошептал я, сразу же отвинчивая крышку.
Жидкость, попав ко мне в рот, вызвала неприятное ощущение — язык и ротовая полость уже засохли, поэтому я испытал этакое впитывание воды.
— А-а-ах… — выдохнул я, осушив бутылку до последней капли.
И последняя капля тоже ушла в рот, а затем я облизал внутреннюю сторону крышки.
Волну удачи нельзя упускать, поэтому я снова полез в сумку и вытащил три конфеты «Птичье молоко», помеченные как «Настоящие».
Распечатываю одну и закидываю в рот, сразу же начав распечатывать вторую.
Все три конфеты исчезли бесследно, а я продолжил исследование сумки.
Но, кроме абсолютно бесполезных сигарет и чуть более полезной зажигалки, я больше ничего не обнаружил.
«А какая питательная ценность у сигарет?» — спросил я себя и почти сразу же получил ответ.
Дополненная реальность сообщила:
Объект: сигареты (11 шт.)
Масса: ?11 г
Теоретическая калорийность: <=45 килокалорий
Ожидаемое усвоение: 6–7 килокалорий
Риск: высокий (никотиновое отравление)
То есть, смысла их есть нет никакого. Понятно, буду знать.
А если их бессмысленно есть, то зачем вообще курить?
— Спасибо, Тёма… — положил я руку на колено покойника. — Ты спас мне жизнь…
Стало жаль его — он же не виноват ни в чём. Нам всем просто очень сильно не повезло.
Окончательно успокоившись, с глазами, полными надежды, осматриваюсь в поисках возможного выхода. Увы, но это глухой закуток, перекрытый слишком большими обломками, сверху придавленными другими обломками. Попробую разобрать — меня раздавит.
Из-за всего, что я тут наворотил, обломки скрипят и хрустят — я нарушил хрупкий баланс, установившийся после обрушения здания.
«Нет, больше лучше ничего не делать…» — решил я для себя. — «Только крысу оттащить в сторону, чтобы не воняла».
Эта крыса не только ела, но и сразу же срала, поэтому повсюду валяется вонючее крысиное дерьмо.
Найденной дощечкой сметаю дерьмо с относительно ровного участка и ложусь, подложив под голову сумку Коновалова.
Мой рюкзак остался в «шалаше», потому что с ним я бы точно не прошёл — слишком узкой была щель. И возвращаться за ним я не только не буду, но и не смогу, потому что прохода больше нет — завалило обломками.
Я, как и прежде, в западне.
Жажда никуда не делась, но чай точно сильно улучшил моё самочувствие.
В интерфейсе читаю, что вода успешно впитана и направлена на наиболее нуждающиеся участки…
Меня охватывает усталость, и я очень быстро засыпаю.
А ночью, в абсолютной тьме, меня будит скрежет бетона.
Первая мысль — меня нашли товарищи убитой крысы, хотя какие они ей товарищи…
Но реальность оказалась объективно хуже — начался новый обвал.
Я не успел предпринять ничего, как с «потолка» упал обломок, очень больно ударивший меня по животу.
— У-у-х… — выдыхаю я.
Давление сильное, но боль не очень острая. Просто, будто ударили ногой в живот.
Шевеление обломков прекратилось, а пыль начала оседать. Хватаюсь ослабшими руками за обломок и, поднатужившись, сталкиваю его с себя.
— А-а-ах… — облегчённо вздыхаю я, стирая с лица осевшую пыль.
Состояние хреновое, жажда мучит так, будто я вообще не пил из той бутылки, ну и теперь живот побаливает.
«Если я выберусь…» — начал я думать. — «Если выберусь, то, сука, никогда, сука…»
Не успеваю додумать мысль — меня прерывает очередное движение обломков.
— Мне капец… — изрекаю я и, зажмурившись, готовлюсь к придавливанию.
Но шум прекращается и больше не происходит ничего.
Я лежу неподвижно минут двадцать, напряжённо вслушиваясь в установившуюся тишину.
«Не буду больше зарекаться», — решил я для себя.
Успокоив разыгравшееся воображение, услужливо подкидывавшее мне варианты, как именно меня придавит обломками — в позе раком, в позе эмбриона, разделит на два куска или просто размозжит мне голову, я вновь начал засыпать.