Вечный попадос IV

Отдам его Саше, если захочет. Мне такая пышная громадина точно ни к чему.

— Выглядит нормально, — констатирует будущая хозяйка, внимательно оглядывая территорию. Та и впрямь кажется довольно ухоженной. — Ну, кто быстрее по лестнице?!

И бросается вперёд!

Иван бежит следом. За ним, чуть подумав, — Дрейк.

А мы с Кирой остаёмся наедине. Она идёт впереди, я поднимаюсь следом.

— Что ты почувствовал, когда оказался в новом мире? — спрашивает девушка, будто это и впрямь её интересует.

Усмехаюсь:

— Тошноту. Хорошо, что доктор оказался волшебником.

Кира останавливается и поворачивается ко мне.

— Почему ты на меня не злишься? — почти шепчет она. — Ты ведь по моей вине теперь здесь.

Пожимаю плечами:

— А смысл? Тут оказалось не так плохо, как я подумал изначально. Да и в родном мире меня мало что уже держало.

— В родном… — эхом повторяет, отворачиваясь. И продолжает взбираться вверх. — Ты странный, Олег. Я ведь уже пыталась тебя убить. И убью, если мне не понравится твоё поведение.

— Ага, очень страшно, — киваю с умным видом, хоть она на меня сейчас не смотрит. — Только после первого раза к смерти начинаешь относиться как-то… философски что ли.

— Равнодушно, — подсказывает девушка.

Качаю головой:

— Нет. Просто имеешь в виду и такой исход. Ничего особенного.

Больше Кира ничего на спрашивает. Так молча добираемся до входной двери.

— Олежек, — тут же бросается ко мне пожилая женщина. — Как вырос-то, возмужал!

— И тебе здравствовать, Маруся, — обнимаю её в ответ. С нашей последней встречи прошло всего ничего, так что вряд ли я успел так уж сильно измениться. Но спорить на эту тему не хочется.

— И правда невероятно, — то ли в шутку, то ли всерьёз гудит стоящий рядом с Сашей бородач, в котором я узнаю чудо-доктора Валентина. Золотой он человек: и меня откачал, и Саше помог скрывать от БП триаду.

От души пожимаю ему руку. И радуюсь, что сегодня нас тут встречают именно эти люди. Петровичевы мордовороты, видимо, разбежались. Но плакать по ним никто не собирается — я так точно.

— А теперь, хозяева дорогие и гости, — Маруся окидывает взглядом нашу небольшую компанию, — пойдёмте чай пить.

Странное ощущение — возвращаться в дом, из которого совсем недавно сбегал, сверкая пятками. Так и кажется, что откуда-нибудь, как чёрт из табакерки, выпрыгнет БП.

— А Борис Петрович так и не возвращался, — с лёгким налётом неприязни произносит домоправительница. — Смылся за день до того, как всё это светопреставление началось.

Валентин по-доброму усмехается:

— Маруся до сих пор не верит, что Борис Петрович под следствием. Ни в какую отсюда уходить не хотела.

— И не зря, как видишь! — улыбается женщина. — Ребяток-то я дождалась наконец-то. А кто сбежал — туда ему и дорога.

В столовой нас рассаживают по местам. Я впервые вижу здесь столько народу. Не считая званого обеда, на котором меня уговаривали присоединиться к ВладеМиру.

Интересно даже, что стало с этим «великим домом» сейчас. Романовский точно последовал за императором. А вот Анатолий Андреевич, насколько я слышал, идею связать судьбу с Легионом не поддержал. Точнее — где-то отсиделся. И одним из первых предложил поддержку цесаревичу.

Но осадочек всё равно остался. Не просто так эти ребята считались императорскими приближёнными и нос вовсю задирали.

Впрочем, дальше будет видно. Если доживём вообще.

— Я так-то ничего особенного не готовила, — жалуется Маруся, выставляя на стол огромную тарелку с запечённым мясом. «Чаю попить», ага. — Вот предупредили бы вы хотя бы за день…

— Тогда бы вообще из-за стола не вышли, — усмехается Саша, вынося с кухни ещё две наполненные едой тарелки.

Наконец мы рассаживаемся вокруг стола и поднимаем бокалы за светлое небо.

Тост прерывает вдруг подскочившая на месте Маруся, которая смотрит на циферблат наручных часов.

— Ба-а-атюшки, — ахает она, — кого ж там принесло? Уж не злыдень ли вернулся?!

Женщина бросается ко входу. За ней, предложив нам на прощание отдыхать и не волноваться, спешит Валентин.

Мы переглядываемся. Сейчас ни о какой опасности речи вроде бы не идёт. И всё равно упоминание о Петровиче заставляет занервничать. Слишком уж часто мы сегодня его вспоминаем.

Из коридора слышится невнятный бубнёж — а следом в столовую врывается цесаревич Андрей собственной персоной. За ним следуют наши ошарашенные работники и трогательно держащиеся за руки Ломакин с Ларой.

— Предатели! — вопит исполняющий обязанности правителя ЦиРИ, тыкая в нас пальцем. — Ушли отдыхать, а меня бросили! Хорошо хоть, люди добрые подсказали…

Причитающего цесаревича берёт в оборот Маруся. Усаживает его на почётное место и приносит приборы для всех новоприбывших.

Потом уже Андрей возвращает пытающегося сбежать из-за стола доктора и усаживает рядом с собой то краснеющую, то бледнеющую домоправительницу. Ещё бы, не каждый день руководство страны в гости жалует!

— Что думаешь делать дальше, Олег? — спрашивает среди всей этой суматохи Лара. Она нарочно подсела поближе ко мне, оттеснив в сторону недовольного таким раскладом Дрейка.

Пожимаю плечами:

— Сначала покончим с Легионом, а там будет видно.

Лара надувает губы:

— Странно ты рассуждаешь, парень. Куй железо, пока горячо. Слышал такую пословицу?

— О чём это ты? — спрашиваю с подозрением.

— О том, что ваш Нейрофронт может стать жуть каким важным брендом, — потирает ручки эта доморощенная пиарщица. И тут же огорчённо вздыхает. — А вы даже про свою войну с Легионом никому не рассказываете.

— Всё правильно, — возражает Ломакин. — У нас и так ситуация нестабильная. Сначала Симулякр, потом монстры, теперь вот на Ось пришлось соглашаться. Недовольных много.

Лара насмешливо водит из стороны в сторону пальцем:

— Не-пра-виль-но! Самое время для появления и продвижения настоящих героев.

Задумчиво чешу затылок.

— Понимаешь, — начинаю осторожно, пытаясь получше подобрать слова. И всё равно не подбираю. — Ну какие из нас герои? Герой — это когда наперёд известно, что он всё преодолеет и всех защитит. А мы ни в чём таком не уверены.

Лара прожигает меня сердитым взглядом.

— Ничего подобного! — отвечает с жаром. — Рассуждаешь как эти ваши неизбежники. Никто ничего наперёд не знает. Случайности правят миром.