Ведьма и её рыцарь
Шрифт:
Устроившись на подоконнике и глядя на ярко-синее с вкраплениями облаков небо, девушка вспоминала первые дни в новой жизни. Луайна совершенно не следила за собой. Её гардероб почти полностью состоял из брюк и рубашек, напоминающих мужские. Черидвен, в первую же неделю ознакомившись с современной модой, выкинула половину ненужных тряпок и накупила женственные платья, блузки, юбки. С косметикой тоже пришлось повозиться.
Как может женщина настолько небрежно относиться к себе?
Университет Черидвен исправно посещала, там сейчас как раз началась странная "сессия" - двухнедельный период экзаменов. Беззастенчиво читая мысли преподавателей, Черидвен существенно
На столе запиликал мобильный - изобретение сумасшедшего человечества этого мира. Черидвен соскользнула с подоконника. Поставила чашку на блюдце и кинула взгляд на экран. Хмыкнула, принимая вызов.
– Слушаю.
– Лен?
– ответил голос подруги Луайны - Даши. Пару раз Черидвен видела эту девочку в университете. Ещё слышала её имя в телефонном разговоре с матерью Луайны. Кажется, было это вчера. И, кажется, Черидвен даже что-то обещала надоедливой женщине... Вспомнить бы, что,- Лен, ты ко мне сегодня собираешься?
Чародейка нахмурилась. Притворно вздохнула.
– Лен, ну ты что, совсем какая-то не такая стала!
– продолжала подруга Луайны.
– Приходи, давно уже никуда из своей квартиры не вылезала. Университет не считается!
– быстро добавила Даша.
– Приду, - подумав, согласилась Черидвен, кидая взгляд на окно. Отражение солнца на стекле в доме напротив подмигнуло чародейке.
– Отчего ж не прийти?
– Тогда через два часа я тебя жду!
– заявил в трубку радостный голос девушки. И тут же послышались гудки.
Черидвен пожала плечами. Отбросила телефон и снова потянулась за чашкой. Утреннее чаепитие нельзя нарушать.
Всё равно она успеет.
Два часа спустя великая чародейка фоморов, сидя на диване с неизменной чашкой чая в руках, вполуха слушала болтовню надоедливой Даши. Видимо, в людях Луайна, как и в одежде, совсем не разбиралась. Черидвен снова искоса глянула на весело щебечущую девушку. Вот, например, сдалась ей эта дурочка? Симпатичная - выгодно Луайна на её фоне точно смотреться не будет. Мозгов - чуть. Только и может, что рот не закрывать - зато весь день. Слабенькая, волшебства не знает - зачем Луайне рядом такая?
Черидвен вздохнула украдкой. Похоже, из помощников у колдуньи был один только сероглазый воин. И что стоило собрать целую армию в противовес компании Рессана? Глупое благородство ведьмы? Но святоша же не погнушался сражаться по типу "все против одного".
Чародейке вспомнилась последняя схватка с "силами света". Слабаки... Скольких из них она убила? Черидвен покачала головой. Больше десятка - а они всё не кончались. И скольких ещё придётся уничтожить, пока...
– Лен? О чём задумалась?
– перебил мысли чародейки Дашин голос.
Черидвен подняла голову. Улыбнулась.
– Даш, а скажи мне... добро всегда побеждает?
Девушка нахмурилась.
– Конечно. Во всех сказках так... Да и в жизни... просто это не всегда очевидно.
"Значит, я добро", - подумала Черидвен, делая успешную
попытку не рассмеяться. Девчонка не только глупа, но и наивна.Слушать пустую, на взгляд чародейки фоморов, болтовню пришлось ещё час. Потом в дверь позвонили, девчонка побежала открывать. Черидвен неспешно налила себе ещё чаю. Видимо, здесь придётся задержаться надолго.
– Да нормально со мной всё!
– донесся Дашин голос из прихожей.
– Валер, да ты проходи! Зачем стоишь на пороге?
Заинтригованная Черидвен достала из серванта ещё чашку. Налила чай и в неё - а в комнате неожиданно появился светлый, подталкиваемый Дашей.
– Вот, Лен, помнишь Валеру?
– Помню, - хищно улыбнулась Черидвен, изящным жестом откидывая со лба чёлку. Этот парень вчера, на юго-востоке Москвы с упоением носился за ней по какой-то площади, крича, что непременно уничтожит "порождение тьмы"? Или то был его брат?
– Попьёшь с нами чайку... Вэлерий?
– коверкая имя на манер произношения своего мира, поинтересовалась Черидвен.
Парень ожог её ненавидящим взглядом и уселся напротив, обняв Дашу. Черидвен прикрыла глаза. На мгновение чародейку захлестнула волна ярости - почему у таких вот куриц всегда есть любящий и преданный воин, а у красавицы вроде неё...
Бывшая королева фоморов растянула губы в хищной улыбке, подняла чашку, словно салютуя воину и его даме.
В комнате на мгновение повисла нехорошая тишина.
А за окном по-прежнему пускало озорных зайчиков солнце.
В мокром лесу, под серой завесой дождя, шипящего в маленьком костерке, мальчишка широко распахнул ярко-зелёные глаза и тихо спросил:
– Где я? Кто вы... ты... вы...ты?
– А ты нас скольких видишь?
– выпалила я, не задумываясь. И только потом истерично захихикала.
Мальчик серьёзно задумался. Я, давясь смехом, подняла руку.
– Сколько пальцев?
Мальчишка нахмурился.
– Два.
– Правильно!
– восхитилась я.
– Что пил? В вашем дурацком мире нет возрастного ценза на алкоголь?
– ...а ещё вижу, - как ни в чём не бывало, продолжил мальчик.
– Тупую девку, которая странно говорит.
На мгновение повисла изумлённая тишина, прерываемая только треском костра.
– Эй, ну ты выражения-то выбирай!
– фыркнула я, наконец, отвесив мальчишке несильную затрещину. Ребёнок медленно потянулся к ушибленному лбу, потёр. С видом оскорблённой невинности уставился на меня.
– Что ты делаешь?
– Учу тебя вежливости!
– фыркнула я.
– Да как ты смеешь?!
– заорал он, кидаясь на меня.
И снова тишина, прерываемая сдавленными возмущёнными возгласами да всё тем же треском костра. Ничто так не помогает в безвыходной ситуации, как хорошая потасовка! Покатавшись по земле и потаскав друг друга за волосы, (а, дитё ещё какие-то силовые приёмы пыталось на мне отрабатывать. Ха! Куан не зря как-то учил защищаться!) мы замерли в позах звезд, около импровизированного очага, устало глядя на небо.
Дождь, кстати, прекратился.
– Тебя как зовут-то, чудо?
– поинтересовалась я какое-то время спустя.
– Луг, - отозвался мальчик.
– Стран... красивое имя, - усмехнулась я.
– Это как душистые полевые травы, да?
Мальчишка приподнялся на локте и взглянул на меня.
– С чего ты взяла? Это значит "сияющий".
Ну, если сияющий...
– Ну-у-у, и в котором месте ты сияешь?
– фыркнула я.
Мальчишка сжал губы.
– Ты сама-то кто?
– обиженно поинтересовался он