Ведьма, пришедшая с холода (сборник)

Гейб направился к двери.

— О, и Лэнгли шлют нового парня для руководства операцией по спасению. Зовут Доминик Альварес. У нас будет встреча послезавтра.

***

По пути на свое место Гейб подсчитал про себя, сколько грязной работы он вызвался делать, и пришел в ужас. Затем он увидел Джоша, закинувшего ноги на стол и почитывающего Lidove noviny [40] . Гейб похлопал его по плечу.

— Джош, старина, дружище, приятель! Как насчет того, чтобы помочь мне сегодня? У меня столько работы, и все тоска зеленая.

40

«Народные новости» (чеш.) — чешская ежедневная газета.

Хохотнув, Джош опустил ноги на пол и отложил газету.

— Звучит восхитительно. Как тут устоять?

Работа с документами — неизбежное зло в жизни любого шпиона, но, разделяя это бремя, агенты обретали дух товарищества, крепче которого только боевое братство.

Гейб с Джошем провели следующие несколько часов, вися на телефоне и факсе, чтобы собрать досье на Хаакенсена для Тани. Гейб также написал о своей встрече с ней и о завтраке с Литтоном. Еще ему пришлось заполнить авансовый отчет, чтобы возместить убытки за утреннюю пустую яичницу, непропеченные тосты и спитой кофе. Легче заплатить из своего кармана, но контакты с другой стороной всегда вызывали подозрение, а он хотел оставить бумажный след шириной в километр для своей игры с товарищем Татьяной Морозовой.

— Извините. — Один из безликих бухгалтеров, просматривавших финансовые отчеты посольства, в очках, бледный, с короткой стрижкой стоял, помаргивая, перед Гейбом. — Сейчас подходящее время?

— Вообще-то, приятель, сейчас отвратительное время. Но не обращайте внимания. Чем могу быть полезен?

— Ну, вы могли бы… — Бухгалтер замолчал и торопливо проговорил: — Вы, ребята, делаете важное дело, я просто хотел сказать это вам.

Мало кто был в курсе, чем занимается Гейб, так что он редко выслушивал такие признания. Но он понимал чувства счетовода. Для человека с дальних рубежей разведывательного сообщества, клерка встреча с сотрудником, имевшим выход в реальный мир, выполнявшим задания, которые меняли судьбы народов, — все равно что знакомство с Миком Джаггером.

— Ну, спасибо, что говорите мне это. Это многое для меня значит.

— Вас выбрали случайным образом для заполнения анкеты, — продолжил счетовод. Он протянул ему папку толщиной в несколько сантиметров. — Боюсь, вам это не понравится.

У Гейба сжался желудок. Но агент ответил легкой и вежливой усмешкой. Он давно уже понял, что это лучший способ справляться с людьми, которые ему не нравились. Веди себя как парень, с которым им захочется выпить пива, как новый сосед, которого они с готовностью пригласят на барбекю.

— Прежде чем судить, позвольте взглянуть на анкету. Может, все не так уж плохо.

Гейб быстро пролистал папку. Вводная секция представляла собой список из четырнадцати позиций: почасовой учет расходов и доходов от всех его действий за последние шесть месяцев. Дальше было хуже. Он усомнился, что сможет расправиться с этой дрянью быстрее, чем за день.

Ну что ж. Без политесов. Гейб выдал долгий, низкий и совершенно неискренний свист.

— Ух ты. Заполнение такой анкеты — настоящее преступление против национальной безопасности.

— Неужели?

— Уж поверьте. Если такой документ попадет не в те руки, он раскроет мои обязанности, методы, предпочитаемые действия. Я закончу трупом в темном переулке. Вы же не хотите такое на своей совести?

— Нет! Но я еще стажер. Если не выполню задание, меня не примут. — Парень чуть не плакал. Кто знал, что счетоводы такие ранимые? — Меня ведь приглашали в «Джей Пи Морган» [41] . Отказался от хороших денег, надеясь послужить своей стране. — Или что они такие патриоты?

41

Крупнейший финансовый холдинг в США.

Гейб щелкнул пальцами, будто только что придумал решение.

— Вот что. Мы ведь оба согласны, что анкета — полная чушь? Если я заполню ее, то буквально совершу акт измены Соединенным Штатам Америки. Но вы-то спокойно можете ее заполнить.

— Я? — Счетовод пришел в замешательство.

— Конечно. — Гейб провел парня к своему месту и усадил за стол. — Вы не можете сдать ничьи секреты: вы их не знаете. Это ведь шаблонная задачка. Главное, чтобы сошлось: моя работа на сорок процентов — отчеты и планирование, на двадцать — возня с документами посольства, и сорок процентов — операции. Добавьте еще двадцать процентов легкой слежки: присутствие на лекциях и прочая чепуха — но постарайтесь отметить, что это «неофициально». Иначе мне будет положена доплата за сверхурочные, которых у меня нет, а это быстрый путь в тюрьму.

— Я правда не должен…

— Мне приходилось делать постыдные вещи. Но, клянусь богом, я делал это ради своей страны. — Гейб гордо поднял голову. Не время для нежностей. Глядя жертве прямо в глаза, произнес: — Я буду спать крепче, зная, что могу на вас рассчитывать.

— Ну, наверное…

Это оказалось так просто, что Гейб пожалел, что парень работает не на СССР. Гейб за неделю увлек бы его в ловушку, перетянул на свою сторону и заставил складывать катушки микрофильмов в камеру хранения на автобусной станции.

— Вот это другое дело, — заявил он. — Когда закончите, сообщите мне, я отдам анкету Аманде в машинописное бюро.

Вторая половина дня тянулась медленно, но не так медленно, как если бы Гейб не совершил этот мелкий обман. Когда «Систематический учет времени работы и эффективности сотрудника» — такой заголовок значился на каждом листе анкеты — был окончен, он поднял счетовода с места и наградил самым крепким рукопожатием в его жизни. И отправил восвояси.

Уходя из посольства в конце дня, Гейб обнаружил, что так и не узнал имени бухгалтера. Гейбу стало почти стыдно. Повернувшись к Джошу, он сказал:

— Знаешь, рядовой сотрудник КГБ, возможно, служит грязному делу в логове коварных головорезов и убийц, но ему хотя бы не приходится иметь дело с чертовыми крохоборами.

Джош скривился.

— Я сказал это как-то Фрэнку, и он ответил, что я должен быть благодарен, что так редко пересекаюсь с бухгалтерией. Мы понятия не имеем, от какого дерьма он нас защищает. Так что не знаю. Видимо, нужно проглотить эту горькую пилюлю.

— О, да, кстати. Фрэнк попросил меня обсудить с тобой выбор чтения…

***

Таня никогда прежде не наблюдала столь скорого распада организации: пражская резидентура, которая еще вчера была твердыней, рассыпалась на глазах. Порядочно деморализовав канцелярию, Быковский принялся за разведчиков. По одному их вызывали в его временный кабинет, и они возвращались за свои столы ошеломленными и встревоженными.

Между тем подчиненные Быковского, мрачные существа — они, пожалуй, даже бухгалтерами не были, так как определенно выглядели громилами, — шарились по действительно секретным документам: уничтожали одни, дописывали что-то в другие, приписывали каждому случайные номера, по которым их теперь следовало складывать. Оригинальные названия документов записывались в желтые блокноты, а те хранились в сейфе в Сашином кабинете. Однако, поскольку нумерация была случайна, а названия перечислены беспорядочно, из этой системы уже невозможно было извлекать информацию.