Ведьмак. Перекресток воронов
Шрифт:
С глубочайшим почтением,
Эльдард Тири, medicus et adiunct judicalis comitatus Daevoniae
***
Его Высокоблагородию Господину
Префекту Эстевану Трилло да Кунья
в Ард Каррайге
Даэвон, дня 7-го мая года 9-го правления светлейшего короля Миодрага
Ваше Высокоблагородие,
Спешу доложить, что 6-го мая я прибыл в яблоневый сад в Ксенделле и, согласно полученным указаниям, безотлагательно приступил к следствию. О результатах расследования докладываю нижеследующее.
В момент совершения злодеяния
Однако ж сыскался один мальчишка, по правде сказать, малость придурковатый, который припомнил, что убиенного чародея незадолго до кончины навещали трое всадников — двое мужчин и женщина. Они велели мальцу приглядеть за их конями, сами же отправились к чародею и пробыли там некоторое время. После чего отбыли восвояси, а мальчишке на прощание надавали тумаков, за что — одним богам ведомо. Мальчонка запомнил, что одного кликали «Зибор», а другого — «Бо».
Испрашиваю дальнейших указаний, преданнейший слуга Вашего Высокоблагородия, Ульф Мархор, королевский следственный агент
***
Его Высокородие
Эстеван Трилло да Кунья
Praefectus vigilum в Ард Каррайге
В Бан Феарге, 28-го дня мая 1230 года после Возрождения
Дражайший Эстеван!
Итак, кто-то отправил Артамона из Асгута на тот свет. Не знаю, как у вас в столице, но в Бан Феарге и прилегающих маркграфствах, когда весть разошлась, радующихся этой смерти оказалось куда больше, чем скорбящих. Обширные дела чародея и способ их ведения снискали ему немало врагов. Не удивлюсь, если кто-то из конкурентов Артамона отплатил ему за нечестные делишки или даже откровенное мошенничество. Не исключаю и никого из его коллег по академии в Бан Арде — прославленный учёный и экспериментатор, говорят, не гнушался нагло присваивать чужие идеи и патенты.
Однако у меня есть иное подозрение. В вашем письме упоминается о трёх людях, последних, кто видел Артамона перед смертью. Так вот, я знаю, что это за личности — хотя слово «люди» к ним едва ли применимо. Упомянутый «Зибор» — несомненно, Цибор Понти, бандит, разыскиваемый в Ковире по множеству ордеров. Следовательно, «Бо» — не кто иной, как Борегар Фрик, наёмный душегуб, на котором тоже немало приговоров. Если речь о них, то третьей должна быть, я в этом уверен, некая Меритксель, подозреваемая во множестве преступлений, включая жестокое убийство. А теперь самое любопытное: вся троица тайно служит Цервии Херраде, маркизе-вдове Граффиакане.
Мне известно о любовной, якобы весьма пылкой связи, что соединяла маркизу-вдову с убитым чародеем. Тем не менее, нельзя не заметить, что маркиза-вдова — давно выжившая из ума старуха, которой, верно, под сотню лет. А говорит пословица: что старой кобыле пышный убор. Не исключено, что наскучила Артамону старуха, и он заглядывался на какую-нибудь молодку, а как гласит другая пословица, нет в аду ярости страшнее, чем у отвергнутой женщины. Если маркиза решила отомстить, то Фрик, Понти и Меритксель были
у неё всегда под рукой. Посему советую подвергнуть эту троицу тщательному расследованию.Таковы мои соображения, Эстеван, fortem te et hilarem opto et bene vale,
Мартин ван Кревельд, inquisitor privatus
***
Illustrissimus ac Magnificus
Абелард Левесли, граф де Боэн
Dux Instigator Regni в Ард Каррайге
Ex palazzo Graffiacane, 5-го дня июня 1230 года после Возрождения
Magnifice domine, достопочтенный Господин Инстигатор,
От имени Её Высокородия маркизы-вдовы Цервии Херрады де Граффиакане представляю ходатайство. Её Высокородие маркиза-вдова убедительно просит, чтобы подчинённые Господина Инстигатора и Господина Префекта да Кунья соизволили прекратить своё назойливое преследование. Госпожа маркиза пребывает в трауре и решительно отказывается от допросов. Также она настоятельно требует прекратить докучать её придворным и приближённым надуманными подозрениями и расследованиями. Госпожа маркиза расценивает подобные действия как злонамеренное преследование. Госпожа маркиза выразила пожелание, чтобы префект да Кунья и его люди, наконец, проявили должное рвение в надлежащем направлении и занялись настоящими преступниками — такими как ведьмак Престон Хольт из Рокаморы под Бан Филлимом.
От имени Её Высокородия маркизы-вдовы уведомляю, что в случае неудовлетворения её ходатайства и продолжения притеснений будут предприняты соответствующие правовые меры.
С глубочайшим почтением,
Нахтигаль Виссер, адвокат, правовой советник семейства Граффиакане
Praefectus vigilum
Эстевану Трилло да Кунья
на месте
Дано в Ард Каррайге, 10-го дня июня 1230 года после Возрождения
Господин префект,
Приказываю немедленно прекратить всякое расследование в отношении госпожи маркизы-вдовы Цервии Херрады де Граффиакане и её приближённых. Следствие надлежит направить на некоего Престона Хольта, ведьмака, из поместья Рокамора под Бан Филлимом.
Абелард Левесли Instigator Regni
***
Его Высокородию господину префекту стражи
Эстевану Трилло да Кунья
в Ард Каррайге
Писано в Бан Филлиме, дня 7-го июля 1230 года
Ваше Высокородие господин Префект,
Спешу доложить о случившемся. Пятого июля сего года явился в старостват Бан Филлима некто Престон Хольт, назвавшийся ведьмаком. Означенный заявил, что, дословно, «отдаёт себя в руки правосудия, ибо мучается совестью, поскольку умышленно убил чародея по имени Артамон из Асгута». А также троих других — Маргулиса, Нуррада и Хвальбу. На мой вопрос о причинах убийства этих людей он сперва ответствовал, что их не любил. Однако после, уже серьёзнее, признался, что первые трое более тридцати лет назад совершили вооружённое нападение на ведьмачье поселение и многих ведьмаков там истребили. А подстрекал их к тому и подговорил тот самый чародей Артамон. Посему он, ведьмак Хольт, поклялся отомстить и, наконец, свершил возмездие. Но осознаёт, что сими преступлениями душу свою запятнал и совесть тяжко обременил, потому вину признаёт и отдаёт себя закону для суда и наказания. Таковы были его слова.