Ведьмам и не снилось

Ведьмы передернулись от ее слов, прекрасно осознавая ее силу, и никому из них не хотелось испытать на своей шкуре гнев такой опытной ведьмы с древними чарами.

– Это если энергия окажется ведьмовского происхождения, в чем я сильно сомневаюсь.
– Проговорила Клоринда.

На этом разговор был окончен. Темные фигуры поднялись с земли и неслышно направились к дому оборотней.

*20

В серой комнате дешевого отеля с занавешенными окнами мужчина и женщина, только что проснувшись, лежали в обнимку.

– Не хочу вставать с постели.
– Мурлыкнула Джен.

– Не вставай.
– Лиам прижал ее к себе.

Джен зарылась в одеяло, а Лиам посмотрел на часы.

– Проснуться все-таки придется.

Джен недовольно простонала в ответ и откинула одеяло.

– Как мне надоела эта жизнь в дороге, постоянные отели, хижины оборотней-отшельников. Это какой-то не прекращающийся кошмар.

– Скоро все закончится. Я обещаю.

– Я хочу просыпаться в своем доме и знать, что не нужно никуда бежать. Хочу развести сад с огромными кустами сирени и жить беззаботно, хочу ничего не знать о новообращенных, о Мараддоне, об этом чертовом обряде перерождения...

– Потерпи еще не много, и все будет так, как ты хочешь.

– Мы уже почти год в дороге, иногда мне кажется, что я схожу с ума, и это никогда не прекратится.

Джен встала с постели и неторопливо натягивала старые заношенные джинсы.

– Поверь мне, это того стоит. У нас будет новая жизнь, о какой можно только мечтать.

Дверь номера открылась, и высокая фигура в черном облачении без стука неслышно вошла и остановилась посередине комнаты. Джен зарычала и оскалила клыки, готовясь перевоплотиться в образ волка. Фигура даже не повернулась в ее сторону, но девушка отчетливо ощутила на себе взгляд, полный пренебрежения.

– Джен, все хорошо.
– Лиам встал с кровати.- При всем моем уважении, Рамон, мог бы и постучать.

Фигура в черном не издала ни звука, при этом всем своим видом показывая, что будет говорить только один на один с Лиамом. Лицо существа, названного Рамоном, полностью закрывал капюшон, поэтому определить, кто это был человек или оборотень просто не представлялось возможным.

– Джен, ты не могла бы нас не надолго оставить.

– С удовольствием!

Девушка с гневным видом покинула комнату. Лиам остался один на один со своим гостем. Рамон откинул капюшон и, поворачивая голову со стороны в сторону, осматривал помещение.

Это был высокий молодой человек с точеными чертами лица и холодными серыми глазами. Его длинные темные волосы были связаны позолоченной лентой в хвост, и с виду он немного походил на эльфа, но таковым не являлся.

– По-моему у тебя паранойя.

Лиам накинул на себя рубашку и сел в кресло.

– Здесь никого нет кроме нас двоих.

Рамон продолжал пристально изучать пространство вокруг себя.

– Осторожность никогда не бывает лишней.
– Сказал он.
– Особенно сейчас.

Убедившись, что их разговор останется только между ними, он спросил:

– Сколько семейств чистородных ты собрал?

– Достаточно...

– Сколько?

– Девять.

– Этого мало!

– Мое имя известно каждому оборотню за много миль отсюда. Меня боятся и в то же время стремятся примкнуть к моей стае. Разве этого не достаточно?

– Если бы в этом мире все зависело от страха, мы бы все были его королями. Но все совсем не так! Для обряда нужно двенадцать семей, и времени у тебя все меньше.

– Я соберу нужное количество оборотней к сроку.

– Очень на это надеюсь!

– Рамон многозначительно посмотрел на Лиама.
– Они должны не просто бояться тебя, они должны верить в тебя и желать, чтобы ты был их лидером. Ты понимаешь, о чем я?

Лиам молчал.

– Мне известно, что Стен Кана отказался присоединиться к тебе. Это подрывает твой авторитет.

– Я не могу заставить их всех!

– Тогда какой же ты вожак!?

– Ты предлагаешь перегрызть горло всем, кто желает жить иначе?

– Совсем скоро все будут жить по другим правилам, и что мешает тебе решить этот вопрос сейчас?

– Когда все свершиться я хочу сохранить уважение к себе таких, как Стен. Мы переродимся, и они сами последуют за нами. Я буду знать, что за моей спиной всегда будет мощная опора, состоящая из истинных вожаков, переживших время смуты, а не из побитых собак, ненавидящих меня за то, что когда-то убил главу их стаи!

– Когда вы переродитесь, тебе будет плевать на мнение остальных, а оно, собственно, ничего не будет значить. Но все же меня беспокоит твоя лояльность по отношению к делу. Помни, деспотичный лидер, может, и не бывает любим своим народом, но правит он всегда гораздо дольше.

– Я соберу двенадцать семей еще до приближения к мароддону! А тебе лучше позаботится о поддержке верховных.

– Это будет возможно только после проведения обряда.

– Тогда не будем мешать друг другу.

Немного помолчав, Рамон сказал:

– Мы еще увидимся на священной земле Локвудов.

Затем накинул капюшон и, не прощаясь, ушел, оставив Лиама наедине со своими мыслями. Он еще с полчаса сидел, не двигаясь в кресле, терзаемый воспоминаниями о том, что уже сделал и о том, что сделать еще предстоит. Он разрывался между желаемым и возможным, понимая, что слова Рамона начинают приобретать смысл. И, уже совсем озлобившись от своей безысходности, выбежал на улицу к остальным.

– Драк! Драк!

– Я здесь Лиам, не стоит подымать шум.

Коренастый татуированный байкер вышел из придорожного кафе.

– Собирай всех, мы выдвигаемся. Немедля!!!

– Дружище, ребятам нужен отдых. Еще один час ничего не решит.

– Я сказал, мы едим!

Он подошел к машине и пнул ее по колесу.

– Сейчас, Драк!

– Я понял. Пойду, разбужу остальных.

В кафе за столиком с чашкой кофе за происходящим следили Джен и Силла.

– Что с ним опять?
– Силла отодвинул тарелку с завтраком.

– Он всегда такой после разговора с этим прихвостнем верховных Рамоном.

– А, понятно, новые указания и разбор полетов? Лиам не любит когда им помыкают, - хмыкнул Силла, - он истинный волк! Сдается мне, что когда-нибудь этот мистер в плаще отхватит и свою долю гнева от нашего вожака.

– Этого-то я и боюсь.
– Сказала Джен, обеспокоеная поведением Лиама.

*21

На лес Коэнов снова опускался вечер и, как и прежде, жители и гости леса оживленно что-то затевали, а точнее готовились к шабашу, настоящему шабашу ведьм. И нужно ли говорить, что не всем эта идея была по душе. Оборотни пристально следили за каждой из ведьм, разжигая огромный костер, а они, словно не замечая этого внимания к себе, занимались каждая своим делом. И никогда еще совместная работа этих взбалмошных, вечно ругающихся и желающих подколоть друг друга женщин, не была так слажена.