Ведьминский Круг

— Учур, Сонах! Оба в строй!

Мяун замер, обернулся и изумлённо указал на себя.Кирия кивнул Акиму, приказывая тому занять позицию в бою, а сам подошёл к артефактору. Он обвёл его внимательным взглядом.

— У тебя есть выбор, — спокойно произнёс капитан. — Либо отправиться в тюрьму за нарушение комендантского часа, либо присоединиться к бою.

— Твою мать… — выдохнул Мяун, не в силах поверить, что это действительно с ним происходит.

Он скинул куртку, оставаясь в одной майке, сделал несколько шагов и кинул её на старшую Сонах. По коже проступили тёмные линии татуировок.

— Угораздило же меня связаться с этой семьёй! — пробормотал он, в который раз жалея, что вообще сдал им квартиру. Надо было просто отдать двести злотых и отправить куда подальше.

— Почему вы просто не сожжёте их? — хмуро бросил Учур, метнув взгляд на Кирию.

— Чистильщики задерживаются, — коротко ответил капитан.

Мяун отказался от меча — в бою на клинках он не был силён. Вместо этого занял позицию Кирии на посту обозрения и несколько минут наблюдал, как нежить рвалась к стене. До рассвета было ещё далеко.

Второй офицер хотел возразить, но Кирия жестом велел ему не вмешиваться.

Наконец, артефактор спрыгнул вниз.

— У меня есть план, — коротко бросил он.

— Делай, что считаешь нужным. Чистильщики вряд ли прибудут вовремя, — ответил Кирия.

— Мне нужно прикрытие.

Артефактор направился ко входу на кладбище и громко крикнул, чтобы Аким следовал за ним. Тот оглянулся на сестру — она выглядела спокойнее и смотрела в тёмное небо. Сжав зубы, он бросился следом.

Мяуну достаточно было коснуться любого неживого, чтобы тот вспыхнул и рассыпался в прах. Он прикинул, где лучше подступить к забору с внутренней стороны — где-нибудь в середине. Нужно было начертить три знака на равных расстояниях.

Оглянувшись, он заметил Акима, отбивающегося клинком, покрытым трещинами.

— Какого хрена ты делаешь? — Мяун сжёг неживого, с которым возился Аким, и раздражённо бросил: — Доставай нормальный меч.

Артефактор быстро осматривался, ища, что можно использовать для символа. В этот момент краем глаза он заметил, как Аким собирался на него опереться.

— Бл*ть! — Мяун едва успел отпрыгнуть.

Ещё ему не хватало вернуться к ясной и сказать, что нашёл её сестру, но случайно убил брата.

Аким завалился набок, и в тот же миг Учур отбросил ногой неживого, что едва не вцепился ему в спину. Затем ударил тварь голой рукой — нежить вспыхнула и рассыпалась в пепел.

— Какого черта?! — воскликнул Аким, вскочив на ноги.

— Эй, Сонах, — спокойно произнёс Мяун, — если ты дотронешься до меня, сгоришь так же, как и они.

Аким скривился и на всякий случай отошёл, недовольно заметив, что о таких вещах нужно заранее предупреждать.

Приметив труп некроманта, чья шея была залита кровью, Мяун наклонился, обмакнул указательный и средний пальцы в алую жидкость, затем размазал её с прахом на земле, ощущая, как липкая смесь въедается в кожу. Он поднял руку к забору и начал выводить на нём символ смерти.

— Защищай меня! — крикнул он Акиму. — Мне нужна концентрация, моя магия сейчас перестанет действовать!

Пальцы двигались быстро, оставляя за собой размашистые знаки. Он повторял символ, выгравированный у него на груди, но с небольшими изменениями.

"Почти... Почти..."

Окунув пальцы в кровь и прах, он двинулся дальше, оставляя второй знак, затем — третий.

Тем временем тринадцатый отряд осыпал нежить стрелами. Создавая прикрытия для Мяуна и Акима. Другие защищали главный выход из кладбища. Пронизанные некромантской энергией наконечники со свистом вонзались в гниющую плоть нежити, некоторые вспыхивали, оставляя за собой пепел.

Нанеся последний символ, Мяун отпрянул назад и крикнул:

— Аким, уходим!

Мяун согнулся пополам, тяжело переводя дыхание. Пот стекал по вискам, тело ломило от перенапряжения. Они отошли от забора, оставляя позади охваченные боем позиции.

Солдаты руками удерживали заграждение, не давая нежити прорваться. Теперь никто не выходил в саму зону сражения — тактика изменилась. Большинство сосредоточилось у входа, перекрывая любые пути прорыва.

Мяун выпрямился, шагнул к забору, провёл ладонью по шершавой поверхности и, не оборачиваясь, бросил:

— Всем отойти как можно дальше.

Второй офицер зло фыркнул:

— Ты шутишь?!

Мяун обернулся к Кирии и недовольно посмотрел на него. Однако капитан лишь скользнул взглядом по своим солдатам. Если они сейчас отступят заграждение, нежить снесет его за считанные минуты.

Ни одного донесения с южных врат так и не поступило. Даже посыльный, которого отправил первый офицер, не вернулся. Они не смогут сдержать оборону до восхода солнца.

— Это сработает? — спросил Кирия, возвращая взгляд к Мяуну.

Он хорошо знал старшего брата Мяуна. Капитан восьмого взвода был уникальным воином. Они учились вместе в академии, и именно от него Кирия впервые услышал о пристрастии Мяуна к тёмной магии и опасным артефактам. Деймар Учур восхищался способностями младшего брата, который с самого детства проявил себя искусным магом. И всегда говорил, что однажды Мяун устанет от игр с артефактами и тогда Орден получит в его лице внушительную поддержку.

И сейчас Кирия решил довериться словам своего друга.

— Если не сработает, всё равно придётся отступать в город, — ответил Мяун. Он стоял у забора в том месте, где, как надеялся, нанес второй символ с противоположной стороны.

Капитан кивнул, затем отдал команду всем солдатам отступить.

Аким подошёл к сестре, крепко взял её за руку и прижал к себе. Как ни странно, в этот вечер контролировать себя было куда проще — рядом была Рин, которую нужно было защищать. И голос Калабхити не звучал так громко

— Мяун действительно уникален, — тихо прошептала Рин.

Они оба наблюдали за артефактором.

Мяун оглянулся, убедился, что все отошли от забора. В тот момент, когда нечисть ринулась к выходам, он приложил правую руку к заграждению, напротив знака звезды, а левую — к сердцу.

Татуировка над его сердцем начала заливаться чернильной тьмой, с огромной скоростью впитывая в себя его внутреннюю энергию. Символы, начерченные на заборе, вспыхнули, и огонь мгновенно перекинулся по ним, пробегая цепной реакцией вокруг кладбища.

Яркий свет синеватого пламени осветил ночное небо, как если бы солнце на мгновение решило взойти раньше срока. Ветер расшвыривал искры, пламя разгоралось сильнее, вытягивая энергию из Мяуна.