Ведьминский Круг

— Аким! — крикнул он, но ответа не последовало. Он бродил по кладбищу в поисках юноши, пытаясь уловить отблески его силы. Ведьма, что атаковала его, полностью поглотила его внимание, и он забыл о юноше.

Начался снегопад, который быстро покрывал землю.

Он подошел к склепу. Ему казалось, что именно в этой стороне он ощутил силу Калабхити во время сражения.

Приглядевшись, он увидел, что рядом со склепом валялся меч с погасшими символами на нём. Калабхити.

Наклонившись, он подхватил его. Мяун нахмурился. Он не мог вернуться домой без Акима. Вошёл в склеп, внутри было пусто.

— Аким? — он осветил каждый уголок, но нигде не было видно следов юноши.

Он должен был отыскать хотя бы его тело. Мяун бродил по заснеженному кладбищу, осматривая каждый труп, каждый камень, что хоть отдалённо напоминал человека.

Может, он вернулся?

Крепко сжимая в руках Калабхити, он направился к выходу, всматриваясь в лица каждого некроманта.

— Эй, ты видел Акима? — спросил он одного из духов, которого часто видел в компании Сонаха. Тот отрицательно покачал головой.

Он продолжал оглядываться и вдруг увидел Дарку. Её глаза расширились при виде меча в его руках. Она замерла, лицо её побледнело. Затем она подняла на Мяуна глаза, наполненные болью, которые умоляли сказать, что Аким в порядке.

Мяун не мог произнести ни слова.

— Мы ничего не знаем, — хрипло произнёс он, — но я уверен, что чувствовал его силу, пока граница с Инферно не восстановилась.

— Его тела нигде нет… Дарка, твой брат жив, — добавил он, делая шаг к девушке.

Дарка медленно кивнула.

— Нам нужна Рин, — вдруг сказала она. — Она найдёт его, она будет знать, что делать.

В глазах Дарки появилась надежда. Она быстро обернулась.

— Рин дома, — сказала она. — Нам нужно вернуться и привезти её сюда!

Глава 32. Шевэн

Морт арестовал всех, кто участвовал в жертвоприношениях. В тот день должны были состояться три обряда. Его стража предотвратила только два.

Всех членов Вестников Теней он отправил на допросы. Следователь также пытался привлечь к ответственности старших оппозиционеров, финансировавших их в надежде вернуть старые законы, отменённые при Говене Втором.

Он изучил все отчёты допросов — в каждом упоминалось имя "Мавет". Но самого "Мавета" среди заключённых не было.

Описания разнились, но два признака повторялись во всех показаниях: символ глаза под глазом и ярко-рыжие волосы.

Морт мобилизовал стражу и перекрыл все выходы из города. Его портреты разошлись повсюду, и теперь арестовывали каждого, кто хоть отдалённо подходил под описание.

След вёл в нижние круги города — в трактирах говорили, что видели кого-то похожего.

Морт шёш по заснеженной улице, удаляясь от трактира. Солнце клонилось к закату. Он направлялся к саням на главной улице, когда услышал тонкий писк.

Оглянулся. Наверное, животное. Сделал шаг — писк стал отчаяннее. Звучал, как слабый голос охрипшего котёнка, просящего помощи.

Морт скользнул взглядом по сугробам. В тусклом свете мелькнул отблеск ясного сияния. Он резко остановился и прищурился.

Из сугроба пробивалось мягкое голубоватое свечение. Морт сделал шаг ближе, всматриваясь — и тогда увидел его.

Крошечный лисёнок, почти неразличимый на фоне снега, дрожал и жалобно скулил, приоткрыв крохотную пасть. Его окружало ясное свечение.

Шевэн?

Морт огляделся в поисках ясных, которым мог принадлежать лисёнок, но вокруг никого не было. Он нагнулся и протянул руку. Дрожащими лапками лисёнок забрался на ладонь. Тот был таким маленьким, что умещался в ладони. Он дрожал, хвост безвольно висел. Поскуливая, он попытался забраться под рукав

Морт никогда не любил шевэнов и избегал касаться их. Но этот был таким крохотным и беззащитным, что он невольно улыбнулся. Где-то в глубине души шевельнулось забытое тепло.

Он расстегнул парку и аккуратно спрятал лисёнка во внутренний карман. Тот не сопротивлялся — лишь свернулся клубком и затих.

Конец второй книги