"Великая река". Компиляция. Книги 1-8

"Зген всесильный! Они едят сырые клубни!" - изумлённо мигнул он, заглянув в миску к женщине.

– Примите от нас немного еды, - сказал Хифинхелф, протянув жителям кусок мяса. Вздрогнув, Ти-Нау едва не опрокинул миску, недоверчиво обнюхал новую снедь и впился в неё зубами, даже не кивнув в знак благодарности.

– Это финики, - Аманкайя насыпала в миску горсть ягод.
– Финики с южного берега.

– Фи-ни-ки?
– Ти-Нау озадаченно посмотрела на неё, потом мотнула головой.
– Да, что-то... хорошо...

Она положила ягоду в рот. Её лицо не изменилось - будто сладкий подсушенный финик вовсе не отличался на вкус от сырого земляного клубня. Алсеку стало не по себе, и он отвёл взгляд.

– Как вам живётся тут, в Хекоу?
– спросил он.
– Джаскар Сапа Кеснек правит справедливо, не обижает маленьких людей?

Ти-Нау вздрогнул, смерил его пустым взглядом и вернулся к еде.

– Мы - оружейники Солнца, - пробормотал он с набитым ртом.
– Много работы, мало времени. Солнце щедро к нам, очень щедро.

Аманкайя широко распахнула глаза - и поморщилась от боли. Алсек прикрыл её плечом. "Они очень устали, сильнее, чем те люди в полях," - подумал он, с опаской глядя на жителей. "И... мне мерещится, что они горят изнутри. Храни нас всех Аойген..."

– Это дом не вашего рода?
– спросил он, кивнув на стену.
– Тут жил книжник-иларс, что с ним сталось?

Жители уже доели и теперь молча сидели у очага, разглядывая небо. Один из них заглянул Алсеку в глаза.

– Отвергнувшие Солнце мертвы, принявшие - живы, - безжизненным голосом сказал он.
– Предатели достойны смерти, их кровь даст нам силу. Идите спать, бродяги. Много работы, нет сил на болтовню.

– Мирной ночи, - кивнул Алсек, провожая поселенцев задумчивым взглядом.
– Пойдём на крышу, Хиф, нам рано вставать.

Ящер долго переглядывался с куманом с крыши и прикидывал про себя, как втащить его следом, - иприлору было очень не по себе. Алсек молча водил пальцем по гладким горячим камням крыши и пытался отогнать тревожные мысли.

– Я не слышу их, - прошептала Аманкайя, испуганно глядя на брата.
– Ни одной мысли, только гул огня. Что с ними, Алсек? Это, живущее в них... оно ведь не вылезет среди ночи?

– Мы защитим тебя, Аманкайя, - Алсек крепко сжал её руку.
– Ложись между нами, мы с Хифом прикроем тебя, если случится неладное.

Иприлор тихо зашипел на кумана и отвернулся, молча лёг на циновку и пристально посмотрел на Алсека.

– То, шшто сс этими знорками... Так бывает, ессли долго ессть ссырые клубни?

– Да ну тебя, Хиф!
– с досадой отмахнулся жрец.
– Тут не до шуток. Они здесь все такие, Хиф. Страшно представить, сколько их всего...

– Они умирают, - прошептала Аманкайя и уткнулась носом в грудь иприлору.
– Хиф, их можно вылечить? Мы поможем?

– Хэсссс...
– ящер языком коснулся её макушки.
– Надо бы тебе осстыть, Аманкайя. Ты ссовссем горячая, и не от ссолнца. Тем, кто внизу, поздно помогать. Они уже ссгорели. Хэссс! Лучшше бы им было бежать, едва Джасскар пришшёл ссюда. От всех них пахнет горелым мяссом.

– Потише, Хиф, - Алсек опасливо огляделся по сторонам.
– Твои слова им не понравятся.

– Ссквозь этот камень можно шшто-то усслышшать?
– ящер хлопнул хвостом по крыше и растянулся во весь рост, лапой прикрывая Аманкайю.

– Я не знаю, что в них живёт, - еле слышно сказал изыскатель, придвигаясь к нему.

– Если то, что мне мерещится, - камень ему не помеха.

Сквозь сон Алсек трижды слышал, как иприлор подходит к краю крыши, машет лапой куману, негромко шипит и снова ложится. В последний раз он легонько ткнул пальцем в плечо Алсека.

– Что?!
– вскинулся жрец, сквозь сонное марево с трудом различающий силуэты и световые пятна. Звёзды только начали тускнеть, вдоль восточной кромки неба протянулась белесая полоска, город был тих - только у ворот басовито рычали Существа Сиркеса и пощёлкивали лезвиями Айкурты.

– Уходим, - шелестящим шёпотом проговорил Хифинхелф.
– Пока не рассвело.

Они выбирались из застенья в глубокой мгле, при свете нагрудных фонарей-церитов, и Алсек благодарил богов, что ни одного куста мерфины в окрестностях Хекоу не осталось, иначе до рассвета они все, и даже куман, лишились бы и кожи, и глаз. Хифинхелф порезал плечо листом тростника, куман сбил о камень кончик когтя, но ни одно окно не приоткрылось на шипение, ни одна дверная завеса не качнулась.

– Оружейники Джаскара, - пробормотал изыскатель, когда стены Хекоу растаяли в рассветных сполохах, и по правую руку потянулись вырубленные тростниковые заросли и завалы окаменевшего ила.
– У них много работы. На что Джаскару столько оружия?

– Сскоро узнаешшь, - махнул хвостом иприлор.

С рассветом на дороге появились повозки и нагруженные ящеры. Груз был тяжёл, прикрыт циновками и рассован по кулям, седоки - желтоглазы и вооружены, и полуденники метались по алому небу - так низко, словно их не держали крылья. Несколько раз из пустыни вывернули носильщики с корзинами земляного стекла и шипов Ицны. Единственного кумана, везущего корзины с листьями Нушти, Алсек встретил и проводил радостным взглядом - но на лице его всадника тоже багровели застарелые ожоги. Никто из встречных не носил ни шляп, ни накидок - и жрецу думалось, что при взгляде на солнце они не щурятся.

– Они думают, что им не нужна еда?
– не веря самой себе, прошептала Аманкайя.
– Все поля высохли в пыль...

О том, что здесь ещё весной были густо засаженные гряды, напоминали только невысокие каменные стены и межевые знаки. Красная пыль покрывала землю, немногие пробившиеся ростки давно засохли. Туда, где была река, Алсек старался не смотреть.

– Хэссс... Им не нужна еда, - не оборачиваясь, буркнул Хифинхелф.
– Говоришшь, Кровавое Ссолнце под рукой Джасскара... Любопытсственно, что ссейчасс от него оссталоссь.

Золотые щиты на стенах Чакоти горели десятками солнц - заходящих, багровых, налившихся кровью. Тени на закате удлинились и истончились, воздух застыл - Алсеку казалось, что он тонет в меду. Он украдкой вытер пот со лба и покосился на неподвижных соседей по очереди. Вереница повозок и ящеров тянулась от ворот на двести шагов. Ти-Нау молча ждали. Алсек оглянулся - позади были те же горящие глаза и застывшие лица. Он стиснул зубы и уставился себе под ноги.

Аманкайя стояла впереди, не оглядываясь, и полупустые сумки с финиками свисали с боков кумана - их разложили так, чтобы не осталось пустого места. Все припасы и циновки забрали себе Хифинхелф и Алсек, они спешились задолго до ворот.