"Великая река". Компиляция. Книги 1-8

Цветные камешки, забытые всеми, мерцали на земле. Кесса подняла один из них. Это был настоящий церит, но не прозрачный, а мутный, будто в него намешали песку и всяческого сора. Рядом лежал другой, тёмно-лиловый; света он не прибавлял, напротив, казалось, что из него льётся тьма.

– Так вот где добывают все цериты… - Кесса закусила губу. – А эти камни… почему они лежат на земле?

– Потому что гильдия Атсу – неряхи и разгильдяи, - шевельнул ухом Тзуга. – И во дворе у них вечно что-то валяется. Это бросовые камни, выпали из мусорной телеги. Давай сюда, я выкину их…

– Бросовые?! – Кесса изумлённо мигнула. – Их просто выкинут? А можно мне взять их?

– Да было бы что жалеть, - пожал плечами Атсу и щедрой рукой высыпал на ладони Кессы разноцветные кристаллы. – Вот ещё несколько… А на что тебе бросовые камни? Видишь, они толком не светятся. Их даже плавить нельзя.

– Они красивые, - усмехнулась Кесса, глядя на переливы граней. Эти камни никто не полировал – они так и вырастали, уже огранёнными, к ним прилипла колкая чёрная порода, и все они светились…

Неподалёку зашумели крылья, и Ацолейты с ворчанием поднялись на ноги. Кесса обернулась и увидела Миу – та опустилась во двор, стряхивая со спины маленького хеска с мохнатыми лапами. Тот, ловко спланировав на мостовую, побежал к соседнему дому, растопырив крылья и время от времени пытаясь взлететь. Получалось только подпрыгнуть и шмякнуться обратно, едва не пропахав камни носом. Миу негромко зарычала, глядя ему вслед. Он сложил крылья и юркнул за дверь.

Ещё одна тень скользнула по небу, и рядом с Миу приземлился Техути. Он смерил Атсу и Тзугу угрюмым взглядом и потряс крыльями, смахивая с брони пепел.

– Дым и пламя… - пробормотал Атсу, устремив на пришельца немигающий взгляд. – Его тут не хватало…

– Силы и славы! – Кесса неуверенно усмехнулась. Миу помахала рукой в ответ, Техути шевельнул ухом, но промолчал.

– Это, по-твоему, утро? – Тзуга указал туда, где должно было быть солнце, если бы его не загораживали башни.

– До полудня успеваем, - отмахнулась Миу, расправляя крылья. – В порту нас ждут. Как прошла ночь?

– Как обычно, - ответила Кесса. Атсу согласно кивнул.

– Ничего странного тут не было, хоть кто подтвердит. Ты была в порту?

– Да, ещё до рассвета, - Миу неопределённо махнула рукой. – Гахиджи удивлён, но согласен помочь. Летим!

Кессу подхватили и забросили на чешуйчатый загривок. Она схватилась за крылья, но, опомнившись, положила руки на плечи Ацолейта. Пальцы скользили по чешуе, опоры для ног не было. Кое-как она сжала ступнями бока летуна. Багрово-рыжий небесный туман плыл низко, казалось, можно задеть его рукой, и сквозь него проступали очертания громадных сталактитов и хвостатых теней, прилепившихся к ним. Одна из них соскользнула и промчалась мимо Ацолейтов, чуть не зацепив их хвостом.

– Клоа на вас не нападают? – спросила Кесса, наклонившись к уху Ацолейта. Тот качнул головой. Ещё один хвостатый летун цвета зелёной бирюзы проплыл мимо. Впереди в ореоле багрового света поднимался к небу гранёный обелиск. Он вырастал из крыши башни, нависшей над рядами глубоких и широких траншей. Эти длинные ямы начинались от столь же длинных каменных зданий, похожих на мастерские – только труб на крышах было меньше. Некоторые ямы были пусты, в других, растопырив шипы и выступы, лежали халеги.

Их ни с чем нельзя было спутать, но и друг от друга они разительно отличались, и не было двух одинаковых. И ни один не лежал без дела. Кесса видела, как Ацолейты ощупывают корабли с боков и бродят по крыше, вычищая пепел и грязь из прорезанного узора, как внутрь затаскивают огромные ящики и запечатанные чаны, - и как один из халегов, испустив пронзительный вой, начинает дрожать всеми боками и вдруг срывается с места и беззвучно уходит в недра земли. За ним не осталось следа – скала сомкнулась.

– Дым и пламя! Да тут и сесть негде! – Тзуга, широко расправив крылья, выписывал медленные круги над портом. Миу уже опустилась на площадку под крышей башни с обелиском и что-то объясняла двоим вооружённым Ацолейтам. Через несколько секунд один из них поднял руку, жестом приказывая всем приземлиться, и вскоре Кесса вошла в каморку под крышей.

Одному-двум Ацолейтам в этой комнате было бы просторно, однако их там собралось пятеро, не считая «Речницы». Её подтолкнули вперёд, к хмурому хеску с широким ожерельем на груди. Из-за его плеча виднелась рукоять клевца – похоже, местные воины любили это оружие.

– Силы и славы тебе, могучий воин Гахиджи! – сказала Кесса, припомнив имя. Хеск мигнул и смерил её удивлённым взглядом.

– Покажи руку, - велел он. – Давно ты в городе?

Кесса протянула ему ладонь, обвитую золотистыми нитями. Они за сутки ничуть не потускнели.

– Я пришла вчера утром, со стороны Халкеса. Стража видела меня.

– Угу, - воин поддел когтем одну из нитей, повернул ладонь Кессы другой стороной и снова подцепил нить когтем. – Печати нетронуты. Давно научилась магии?

– Дня три назад, - честно ответила Кесса, разглядывая сверкающее ожерелье. «Почему все местные воины ходят без доспехов? Вон как Тзугу ранил простой острый камень! А если дойдёт до мечей и стрел?!»

– Непохоже, что ты могла причинить вред… кому-либо или чему-либо, - сказал Гахиджи, отпуская её руку. – Эти ножи и лук без тетивы – всё твоё оружие?

– Есть ещё Зеркало Призраков, - ответила Кесса. Древнее стекло с самого вечера прикидывалось обычным зеркалом и исправно отражало всё, что видело. Сейчас в нём отражался Гахиджи, стена из огромных камней за его спиной и яркий церит на стене. Кристалл полыхал так, что больно было глазам.

– Вот как, - Гахиджи равнодушно взглянул на медальон и тут же забыл о нём. – Миу Стальная Лапа, я помню твой рассказ. Эти трое могут его подтвердить? Кто из них – создатель схора, украшенного каменной раковиной?

– Я, Атсу из Сияющих Камней, - Ацолейт шагнул вперёд. – Эта знорка очень помогла мне. Она провела ночь в мастерской, где я работаю, и никто из Сияющих Камней не замечал её за причинением вреда.

– Я, Тзуга Стальная Лапа, проглядел, когда знорка крепила раковину к металлу, - покачал головой другой Ацолейт. – И я говорю, что она никого не обидела здесь. Она – честная знорка, не то что тот чужак…