Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя

Кериш снова закашлялся, а мрачный Синеглазка врезал кулаком ему по спине. И натянуто улыбнулся мне:

— Спасибо, ты очень добрая и понимающая девушка.

Я просияла улыбкой:

— Всегда рада помочь влюблённым.

Кериш обжёг меня взглядом, получил ещё один тычок в спину и заботливое от Синеглазки:

— Ты как, прокашлялся, или ещё раз постучать?

— Спасибо, я всё, — сдавленно уверил Кериш.

Улыбнувшись им, я немного поела и, подловив момент, когда их рты были заняты, попросила:

— А вы расскажете, как влюбились друг в друга?

Синеглазка с суровым видом вновь постучал по спине закашлявшегося Кериша, я же продолжила изображать романтичную дурочку:

— Это же так прекрасно! Первая встреча. Осознание чувств. Сомнения любви. Первый поцелуй, первая близость, — последнее я протянула особенно сладко и мечтательно.

У них были такие лица! Кериш покраснел до ушей и открывал рот, словно выброшенная на берег рыба. На лице Синеглазки застыло странное выражение. Я не могла его понять. Но это не помешало поиздеваться ещё немного:

— Не переживайте, я ведь сразу поняла, что нужна вам только для прикрытия.

— Кушай, — Синеглазка треснул рванувшего вперёд Кериша по спине. — Кушай дорогой. Позволь о тебе позаботиться.

Скрипнув зубами, Кериш уткнулся в свою миску. А я указала ложкой на Синеглазку и сказала:

— Прости, что лезу с советами, но не стоит так рьяно играть ухаживания за мной, потому что Кериш не может скрывать свою ревность.

— Кх-кхы, — донеслось со стороны Кериша.

— У него же на лице написаны все чувства к тебе, — уверила я.

Кериш повернулся к Синеглазке и мотнул головой: мол, нет у меня к тебе чувств! Но Синеглазка смотрел на него с сомнением. Показалось даже, отодвинется.

— Сегодня ночью, — вдохновенно продолжала я, — тебе обязательно надо показать ему всю глубину чувств и нежности. Или что там Кериш предпочитает?

— Он предпочитает, чтобы его интимную жизнь не обсуждали, — нашёлся Синеглазка и снова предупреждающе похлопал его по спине. — Кушай.

— В самом деле, какая разница, кто кого и как, — отмахнулась я, и оба сверкнули глазами. — К тому же…

— Всадники! — донёсся крик дозорного у поворота дороги.

Только тогда я ощутила лёгкую вибрацию земли: издевательство над рыцарями настолько меня увлекло, что я ничего не замечала.

— Отряд лорда!.. — снова закричал дозорный. — И синяя стража!

Синеглазка и Кериш вскочили. Да и другие наёмники выдвигались к краю стоянки, чтобы подъезжающие сразу их увидели.

В синей страже состоял капитан Седрик, мой несостоявшийся жених. А лорда я пока знала только одного — папашу ныне покойного моими стараниями ублюдка Гриса.

— Пожалуй, поужинаю в фургоне, — я направилась туда, воодушевлённая удачным стечением обстоятельств: это просто судьба!

Синеглазка оглянулся на меня, а я погрозила ему пальцем и указала на Кериша. В фургон я забралась под пристальным взглядом Саджа: перевязанный и мрачный, он ужинал у другого костерка и вместо этих двоих продолжил слежку за мной.

Ну, пусть следит.

Под прикрытием тента я нацепила пояс с мечом, проверила, крепко ли держится сумка с камнями маны и откинула войлочные подстилки в сторону. Мечом быстро поддела и выдернула четыре доски поближе к колесу. Проскользнула вниз и сразу спряталась за колесом, надеясь на прикрытие теней. Выглянула между широкими спицами: Садж смотрел на вход в фургон. Переместившись к противоположному колесу и глянув сквозь него, я заметила сидящего с миской еды Рида — он следил за моим фургоном с наружной стороны лагеря. Обложили со всех сторон.

Но Рид, как и большая часть обитателей обоза, смотрел на дорогу. Я поползла к следующему фургону, благо они стояли достаточно плотно. Отвод глаз на магов более высокого уровня не действовал, поэтому пришлось корячиться так.

Резвым ползком добравшись до экипажа хозяина обоза, я выбралась с наружной стороны стоянки, сломила защитные чары и, усилив меч маной, разрезала деревянную стенку. Внутри экипажа обозник устроил роскошную спальню. Сломав следующие защитные чары, я подняла крышку кровати с перинами и пуховыми одеялами и сгребла спрятанные внутри мешочки с золотом.

Другие вещи не трогала, опасаясь меток слежения высокого уровня, да и погоня обозника мне не нужна. Быстро проползла обратно в лагерь. Пока все пялились на подъезжающих всадников, добежала до загона, надела уздечку на присмотренного ранее скакуна и наложила на себя и него заклинание отвода глаз и сокрытия звуков.

Со стоянки мы выскользнули в проход между фургонами. По ту сторону оказался всего один караульный, я обогнула его по дуге. Запрыгнула на скакуна и припустила вдоль опушки. Меня могли заметить маги от третьего круга, но ни у одного из таких я, похоже, в зоне видимости не оказалась.

* * *

Отходя от костра, Арман натянул на нижнюю часть лица платок и изменил цвет и форму глаз: синие стражи, если это посетители поместья Рохейзов, могли опознать его по ним. И ещё ему нужно было успокоиться, потому что в мыслях пульсировало: «Так вот, значит, что она обо мне думает?! Как она может?»

Синих стражей возглавлял капитан Седрик, и он держался на корпус позади уже знакомого Арману лорда: они столкнулись на выезде из города.

Лорд, презрительно оглядев обозников, заявил, что он здесь для допроса торговца, встречавшегося с его сыном накануне убийства.

— И! — он вскинул палец. — За обозом выехали рыцари огненного щита, вы их видели? Знаете, куда они направлялись?

— Они там! — сразу несколько человек указали в сторону Саджа.

Тронув коня, лорд проехал через расступающуюся толпу обозников, а следом за ним на стоянку потянулось его сопровождение.

Капитан Седрик неприязненно глянул в спину лорда и громко начал:

— Я ищу свою невесту…

— Помоги Лилиан отсидеться в лесу, — коротко приказал Арман Керишу, и тот, закатив глаза, поплёлся выполнять.

Сам же Арман, пройдя вглубь стоянки, прислонился к одному из фургонов, чтобы посмотреть на разговор сидящего у костра Саджа и оставшегося верхом лорда. Надменное поведение лорда было типичным для людей его круга и раздражало Армана, но, изображая странствующего мага, он не мог поставить зарвавшегося аристократа на место. Как не мог оставить без подстраховки своего раненого рыцаря.

Садж, чувствуя за собой силу магистра, насмешливо смотрел на возвышающегося над ним лорда. Тот выдерживал паузу, выдерживал — и не выдержал: