Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Великий князь Николай Николаевич
Шрифт:

ГЛАВА ХІУ-я.

ЖИЗНЬ ВЕЛИКАГО КНЯЗЯ ВЪ КРЫМУ И ЗА РУБЕЖЕМЪ.

1. Дюльберъ и перездъ за-границу.

и жизни Великаго Князя Николая Николаевича въ Крыму сохранилось немного воспоминаній. Для составленія настоящаго очерка пришлось обратиться къ сбору ихъ у цлаго ряда лицъ.

Прибывъ въ Крымъ, Великій Князь Николай Николаевичъ поселился въ имніи «Дюльберъ», принадлежавшемъ его младшему брату Великому Князю Петру Николаевичу, который, какъ читатель уже знаетъ, не покидалъ своего брата въ теченіе всей міровой войны. Усадьба «Дюльберъ» находилась между Ялтой и Алупкой,

въ 13-ти верстахъ отъ первой и въ 4-хъ верстахъ отъ послдней. Само имніе представляло собою большой блый двухъэтажный домъ, въ восточномъ стил, окруженный паркомъ. Одной стороной имніе примыкало къ морю, другой — прямо противоположной къ нижне-алупкинскому шоссе; боковыми сторонами — оно граничило: къ сторон Ялты — съ имніемъ Чаиръ, доктора Крамаржа, а съ другой стороны — съ Мисхоромъ.

Изъ лицъ Императорской фамиліи въ Крыму поселились также пріхавшія изъ Кіева Императрица Марія Феодоровна и сестры Императора Николая ІІ-го Великія Княгини Ксенія и Ольга Александровны, съ семьями. ІІмператрица-Мать, вмст съ Великой Княгиней Ольгой Александровной, поселилась въ Харакс, а семья Великой Княгини Ксеніи Александровны заняла имніе Ай-Тодоръ, принадлежавшее ея мужу Великому Князю Александру Михаиловичу.

Члены Императорской семьи прибыли въ Крымъ въ сравнительно спокойное время. Это спокойствіе оібъясняется не только смягченіемъ революціоннаго задора, по мр увеличенія разстояніи

ютъ столицы—центра возстанія, но еще и особыми настроеніями, царившими въ Черноморскомъ флот и среди севастопольскихъ рабочихъ. Среди всхъ этихъ элементовъ, большинство принадлежало или симпатизировало политической партіи соціалъ-революціо-неровъ (эс-эровъ), которые, хотя и стремились къ измненію государственнаго и соціальнаго строя Россіи, но никакъ не во имя безпорядковъ и разрушенія Россіи, а въ цляхъ ея обновленія и укрпленія, согласно ихъ лозупговъ. — Партія эта тяготла все же къ государственности и, достигнувъ освобожденія Россіи отъ самодержавнаго строя, поставила себ въ дальнйшемъ цлью укрпленіе власти Временнаго Правительства, въ которомъ у нея находился, въ качеств заложника, одинъ изъ видныхъ лидеровъ ея А. Ф Керенскій.

На низахъ, въ сред матросовъ и севастопольскихъ рабочихъ, это направленіе эсъ-эровъ вылилось въ стремленіе поддерживать порядокъ п даже внутреннюю дисциплину.

Въ одномъ изъ описаній того времени я нашелъ характерный разсказъ о томъ, какъ на одного разнузданнаго солдатишку, неуважительно отнесшагося къ старому почтенному отставному генералу, налетлъ въ вагон трамвая аккуратно одтый и дисциплинированный матросъ эсъ-эровскаго толка.

— Какъ ты смешь, негодяй, оскорблять стараго заслуженнаго человка! Вонъ изъ вагона!..

И нахальный солдатъ долженъ былъ подчиниться этому приказанію, увидавъ, что общее сочувствіе не на его сторон.

Къ тому же мстныя революціонныя власти не могли не считаться п съ популярностью въ населеніи Великаго Князя Николая Николаевича, который еще въ Тифлис заявилъ о своей лойяльно-сти по отношенію къ Временному Правительству, причемъ его заявленіе было встрчено съ довріемъ мстными лвыми кругами.

Надо еще принять во вниманіе, что во глав Черноморскаго флота стоялъ, въ то время, чрезвычайно популярный адмиралъ Колчакъ. Его вс уважали и слову его во флот всецло врили. — Еще въ ма 17-го года тамъ шла настойчивая работа по подготовк къ «походу на Константинополь», хотя всякому мало-мальски свдующему и наблюдательному лицу было ясно, что преодолніе Босфора было совсмъ не подъ силу нашей Черноморской эскадр, и что сухопутныя войска, которыя при этомъ должны были составить соотвтственный деосантъ, были не боле какъ призракъ, готовый распасться при первомъ къ нему прикосновеніи.

Тмъ не мене манящая идея захвата загадочной столицы Византіи гипнотизировала, флотъ и каждый выходъ адмиральскаго

судна въ открытое море съ приказомъ «слдовать за мной», будилъ въ матросахъ какое-то трепетное чувство, заставлявшее «всхъ ж вся» забывать о печальныхъ внутреннихъ событіяхъ н сплачиваться въ одно крпкое русское цлое.

Духъ Черноморскаго флота, благодаря вдохновлявшей его иде, былъ настолько проченъ, что, по предложенію адмирала Колчака,

пзъ состава этого флота была выдлена даже особая «черноморская делегація» въ нсколько сотъ человкъ, во глав съ-пріобрвшимъ огромную извстность своимъ вліяніемъ на массы матросомъ Баткинымъ, для пропагандированія на сухопутномъ фронт идей патріотизма и вры въ себя и въ свои силы.

Но постепенно составъ Черноморскаго флота привыкалъ къ воодушевлявшему его наркотическому средству и оно въ конц концовъ перестало оказывать свое оздоровляющее дйствіе. Рядовые члены партіи соціалъ-ревоілюціонеровъ жаждали проявленія боле ршительныхъ доказательствъ ихъ революціонности и неудержимо катились внизъ, къ большевизму. Къ тому же въ состав упомянутой выше «делегаціи», отправились въ армію и многіе вліятельные вожаки, прежде сдерживавшіе звриные инстинкты толпы. На мсто ихъ въ Крымъ прибыли изъ столицы болыпевизанствовавшіе матросы «кронштадтцы», которые привезли съ собою вредную сверную заразу. Престижъ адмирала Колчака постепенно сталъ падать, и однажды къ нему явилась толпа матросовъ, потребовавшихъ его оружія. — Взбшенный адмиралъ предпочелъ выбросить свой «георгіевскій» кортикъ въ море. И хотя матросы, одумавшись спустили въ воду водолаза и вернули Колчаку его оружіе, но съ этого дня разложеніе во флот пошло впередъ быстрыми шагами. Адмиралъ Колчакъ вскор вынужденъ былъ оставить командованіе-флітомъ и его замнила «тройка», составленная изъ выборныхъ-матросовъ.

Въ середин декабря 17-го года въ Севастопол произошла уже первая организованная рзня морскихъ офицеровъ, а въ феврал 18-го года —-трудно вообразимая, по своей жестокости и кровожадности, расправа съ сухопутными офицерами. Разсказываютъ, напримръ, о случа, когда одного офицера бросили связаннаго въ топку транспорта «Румынія»! Всего погибло въ эти дв ночи, по справедливости названныя Варфоломеевскими, до 1000 офицеровъ!...

Трупы убитыхъ свозили спеціальные грузовые автомобили на-пристань и хотя они были прикрыты сверху брезентами, но изъ подъ нихъ видны были безжизненно болтавшіяся руки, ноги, головы... Убитыхъ вывозили въ море, гд топили.

Но рядомъ съ очагомъ такого революціоннаго усердія, каковымъ былъ Севастополь по преимуществу, въ Крышу еще долго оставались нетронутыми пропагандой боле тнхіе уголки, въ которыхъ мирная жизнь почти не нарушалась. — Въ этомъ отношеніи особенно выдлялась, напримръ, Керчь.

Въ общемъ власть большевиковъ, посл октябрьскаго возстанія, прочно утвердившихся въ Петроград, лишь медленно распространялась къ югу, встрчая особо задерживающее препятствіе въ Украин. Послдняя пыталась отстоять себя отъ большевиковъ, выставивъ лозунгомъ свою политическую независимость и національную обособленность. — Равнымъ образомъ и въ Крыму, приблизительно въ январ 1918-го года, успло образоваться правительство, опиравшееся на «Курултай», или татарское учредительное собраніе, и поддерживавшееся отчасти нкоторыми русскими общественными дятелями.

Но вс эти задерживавшія препятствія имли для распространенія большевизма только временный характеръ. — Буйствовавшій Севастополь въ конц концовъ, побдилъ, а направленные оттуда миноносцы съ большевизированными черноморскими матросами, учинивъ рядъ разстрловъ и самосудовъ въ разныхъ городахъ южнаго побережья Крыма, подчинили ихъ своей власти.

Къ февралю 18-го года большевизмъ въ Крыму уже усплъ вполн упрочиться. — Особенностью его было, однако, то, что люди, захватившіе власть, были поставлены не центральной большевистской верхушкой, а выдвинуты мстной толпой и всего больше черноморскими матросами.

Эта особенность большевистскаго режима въ Крыму спасла членовъ Императорской фамиліи, находившихся на южномъ берегу, отъ смертельной опасности, которая въ другомъ случа имъ несомннно бы угрожала.

Еще въ январ мсяц, когда только большевистскія зврства стали вспыхивать то въ одномъ, то въ другомъ мст, въ Ялтинскомъ район выдлился, своимъ вліяніемъ на массы и умніемъ умрять ихъ кровожадные инстинкты, солдатъ одного изъ запасныхъ пх. полковъ, по фамиліи Батюкъ. Въ прошломъ — сельскій учитель, изъ полуинтеллигентовъ, несомннно революціонно-настроенный, онъ, однако, не былъ сторонникомъ безразсуднаго преслдованія буржуазіи и офицеровъ, почему, насколько оказывалось возможнымъ, противодйствовалъ дурнымъ инстинктамъ тол-

Поделиться с друзьями: