Великий князь Николай Николаевич

Передавая телеграмму, генералъ Алексевъ испрашивалъ указаній, когда можно ожидать прибытія Великаго Князя въ Ставку и уполномачиваетъ ли онъ его, какъ начальника штаба, временно, впредь до прізда, вступить, согласно положенія о полевомъ упра¹– вленіи войскъ въ военное время, въ исправленіе обязанностей Верховнаго. — Затмъ особо возбуждался еще вопросъ о томъ, кому будетъ передано управленіе Кавказомъ п войсками Кавказскаго фронта.

Въ 7 часовъ утра того же дня на эту телеграмму былъ полученъ отвтъ, согласно котораго генералу Алексеву, впредь до прибытія въ Ставку Великаго Князя, поручалось общее веденіе военныхъ операцій и утвержденіе хозяйственныхъ распоряженій. — Время своего прибытія въ Ставку новый Верховный Главнокомандующій затруднялся точно опредлить; что же касается замсти-

тельства на Кавказ, то Великій Князь признавалъ желательнымъ оставить должность Намстника временно за собою; командованіе же войсками поручить, на правахъ командующаго отдльной арміей, генералу Юденичу.

Больше всего новаго Верховнаго Главнокомандующаго волновала задержка съ объявленіемъ манифеста объ отреченіи, который, по закону, долженъ былъ быть опубликованъ черезъ Сенатъ. По этому поводу Великій Князь 16-го же марта телеграфировалъ князю Львову, прося его о скорйшемъ выполненіи этой проформы и добавлялъ, что онъ при этомъ иметъ ввиду «необходимость принесенія въ ближайшее же время торжественной присяги новымъ Императоромъ конституціонному образу правленія»...

— Совершеніе этого акта, добавлялъ Великій Князь въ своей телеграмм, несомннно будетъ содйствовать общему успокоенію умовъ, какъ полагающее конецъ колебаніямъ по вопросу о государственномъ стро Россіи.

«При этомъ, телеграфировалъ онъ князю Львову, я опасаюсь, что отреченіе въ пользу Великаго Князя Михаила Александровича, какъ Императора, съ устраненіемъ отъ Престола Наслдника Цесаревича, неизбжно усилитъ смуту въ умахъ народа. — Опасеніе это усугубляется у меня неясной редакціей манифеста и отсутствіемъ указанія въ немъ, кто является Наслдникомъ Престола»...

Дйствительность показала, что Великій Князь Николай Николаевичъ былъ правъ въ своихъ опасеніяхъ за продолженія смуты, но только мотивы возгорвшихся вновь безпорядковъ были иные. — Мною уже было указано, что въ то уже время, по существу вся династія Романовыхъ признавалась революціонными кругами обреченной на паденіе, и что искали только повода для признанія манифеста бывшаго Царя недйствительнымъ.

Раннимъ утромъ 16-го марта, то есть, какъ разъ въ тоть періодъ, когда происходили описанные переговоры, предсдатель Государственной Думы М. В. Родзянко вызвалъ къ аппарату сначала Главнокомандующаго Свернымъ фронтомъ генерала Рузскаго, а затмъ начальника штаба Верховнаго Главнокомандующаго генерала Алексева, которыхъ онъ настойчиво просилъ не пускать въ обращеніе манифестъ, наканун подписанный отреішшмся Императоромъ, или задержатъ его обнародованіе. Причина такого настоянія, по заявленію М. В. Родзянко, заключалось въ томъ, что неожиданно, уже посл отъзда въ Ставку депутатовъ Шульгина и Гучкова, въ Петроград, по оцнк доносившаго, вспыхнулъ новый

солдатскій бунтъ. По словамъ М. В. Родзянко, къ солдатамъ присоединились рабочіе, и анархія, по выраженію говорившаго, дошла до своего апогея. Посл долгихъ переговоровъ съ депутатами отъ рабочихъ, удалось придти къ нкоторому соглашенію, въ результат котораго намчался созывъ Учредительнаго Собранія, для опредленія формы правленія; до того же времени власть должна была быть сосредоточена въ рукахъ Временнаго Комитета Государственной Думы и отвтственнаго министерства, уже сформировавшагося къ тому времени. Отсюда М. В. Родзянко длалъ довольно туманный переходъ къ мысли, что «съ регентствомъ Великаго Князя Михаила Александровича и воцареніемъ Наслдника Престола, быть можетъ, помирились бы, но кандидатура Великаго Князя, какъ Императора, ни для кого не пріемлема и на этой почв вроятна гражданская война».

Надо сказать, что предсдатель Государственной Думы ставилъ командованіе арміями въ невозможное положеніе. — Какъ остановить распространеніе манифеста, со времени подписанія котораго прошла цлая ночь и при условіи, что вся телеграфная сть находилась въ рукахъ малонадежныхъ агентовъ? Имлись достоврныя свднія, что этотъ актъ уже получилъ извстность и мстами распубликованъ. — При томъ лее войска и особенно командный составъ съ трепетнымъ напряженіемъ ждали извстій о томъ, что длается наверху, не наступитъ ли, наконецъ, нкоторая опредленность, которая всхъ могла бы хоть нсколько успокоить.

Въ недоумніи что длать, прошло много томительныхъ часовъ, прежде чмъ сталъ извстнымъ новый отказъ отъ престола Великаго Князя Михаила Александровича! Хотя это ршеніе еще боле осложнило общее положеніе Россіи, ведшей небывалую войну, но все же имъ достаточно опредленно распутывалось затрудненіе даннаго момента.

Утромъ 17-го марта изъ Ставки отъ генерала Алексева было разослано распоряженіе штабамъ объ одновременномъ объявленіи обоихъ манифестовъ: перваго — объ отреченіи отъ престола Государя Императора Николая ІІ-го и второго¹ — объ отказ отъ того же Россійскаго Престола Великаго Князя Михаила Александровича. Вмст съ тмъ было получено приказаніе новаго Верховнаго Главнокомандующаго Великаго Князя Николая Николаевича о томъ, чтобы была разъяснена всмъ чинамъ арміи отъ старшихъ до младшихъ необходимость, оставаясь въ повиновеніи законныхъ начальниковъ, спокойно ожидать изъявленія воли русскаго народа, которому, согласно манифеста Великаго Князя Михаила Александ-

•ровтгіа отъ 16-го марта, надлежало «всенароднымъ голосованіемъ, черезъ представителей своихъ въ Учредительномъ Собраніи установить образъ правленія и новые основные законы Государства Россійскаго»...

Черезъ нсколько дней предсдатель Совта Министровъ князь Львовъ полупилъ отъ Великаго Князя Николая Николаевича телеграмму, предупреждавшую о предположенномъ прибытіи его въ Ставку 23-го марта. — Князь Львовъ еще раньше общалъ Великому Князю пріхать въ Ставку, чтобы переговорить лично о важнйшихъ вопросахъ. Однако, уже въ это время обстановка стала .складываться такимъ образомъ, что можно было ясно предугадывать невозможность для Великаго Князя оставаться въ должности Верховнаго. Въ бесд по прямому проводу, происходившей еще 19-го марта между предсдателемъ Совта Министровъ и генераломъ Алексевымъ, князь Львовъ говорилъ, что событія несутъ ихъ, министровъ, а не они событіями управляютъ и, что вопросъ главнокомандованія становится столье же острымъ, какъ въ свое время было положеніе Михаила Александровича.

«Остановились на общемъ желаніи, добавлялъ Г. Е. Львовъ, 'чтобы Великій Князь Николай Николаевичъ, въ виду грознаго положенія, учелъ создавшееся отношеніе къ дому Романовыхъ и самъ отказался отъ Верховнаго Главнокомандованія».

«Подозрительность по этому вопросу къ новому правительству, продолжалъ предсдатель Совта Министровъ, столь велнка, что никакія завренія не пріемлются. — Во имя общаго положенія •страны, считаю такой исходъ неизбжнымъ, но Великому Князю я объ этомъ не сообщалъ. До сего дня велъ съ нимъ сношенія какъ съ Верховнымъ Главнокомандующимъ».

Конечно, на ршеніе Временнаго Правительства не могли подйствовать соображенія, выставленныя въ пользу оставленія Великаго Князя Николая Николаевича на посту Верховнаго начальникомъ штаба Дйствующей Арміи генераломъ Алексевымъ, но мысли послдняго настолько характерны, для обрисовки личности Великаго Князя, что я не ршаюсь пройти мимо нихъ:

«Характеръ Великаго Князя, — говорилъ М. В. Алексевъ князю Львову, — таковъ, что если онъ разъ сказалъ: признаю, становлюсь на сторону новаго порядка, то въ этомъ отношеніи онъ ни на шагъ не отступитъ въ сторону и исполнить принятое на себя. Безусловно думаю, что для Временнаго Правительства онъ явится желаннымъ начальникомъ и авторитетнымъ въ арміи, которая уже знаетъ объ его назначеніи, получаетъ приказы и обращенія. — Въ

общемъ онъ пользовался большимъ расположеніемъ и довріемъ въ. различныхъ слояхъ арміи, въ него врили. Полученныя донесенія свидтельствуютъ о томъ, что назначеніе Великаго Князя Николая Николаевича принимается съ большой радостью и врою въ успхъ. Во многихъ частяхъ даже восторженно! Проникаетъ сознаніе, что Великій Князь дастъ сильную, твердую власть — залогъ возстановленія порядка. Благопріятное впечатлніе произвело назначеніе не только въ Черноморскомъ флот, но даже въ Балтійскомъ. До настоящей минуты получены на имя Верховнаго Главнокомандующаго привтствія отъ 14-ти городовъ; въ числ ихъ Одесса, Кіевъ, Минскъ сообщили выраженіе удовольствія по поводу возвращенія Великаго Князя на свой прежній постъ и увренность въ побд. Я могу еще разъ только повторить, что для новаго¹ правительства онъ будетъ помощникомъ, но не помхою!».