Велосипед судьбы

– Я справлюсь, – твёрдо сказал Данька.

Он встал, опираясь на стол, покачнулся, помотал головой, утвердился на ногах.

– Пошли!

«Серьёзных людей» оказалось двое. Они ждали Даньку в кабинете в административной части клуба. Пока шли по коридору, парень опирался на плечо Василисы, но перед дверью отпустил его, выпрямился и решительно шагнул внутрь.

Мужчина и женщина возраста «сильно за сорок». Он – хорошо и дорого одетый, в официальном костюме с жилеткой и галстуком. Седые волосы уложены в идеальную причёску, бородка клинышком. Она – в причудливом наряде со множеством украшений, волосы выкрашены клиньями разных цветов, как у подростка, растрёпаны и торчат в разные стороны. Яркий макияж с блёстками смотрится как сценический – как будто на него надо смотреть издали. Вблизи поражает чрезмерностью. На худой морщинистой шее множество амулетов, десятки разномастных браслетов на руках.

«Она похожа на глойти какого-нибудь табора, – подумала Василиса. – Только глаза не такие. Злые и трезвые».

– Итак, молодой человек, вы ищете встречи со Спасительницей, – сказал мужчина. – С чего вы взяли, что непременно должны её увидеть.

– Вот с чего, – Данька поднял на лоб очки.

– Хм… Выглядит интересно, – кивнул тот. – Амелия! Что скажете?

Женщина встала, подошла к Даньке и уставилась ему в глаза. Он встретил её взгляд спокойно, хотя Васька видела, что ему все ещё тяжело держаться на ногах.

Амелия сделала несколько странных жестов руками, браслеты звякнули. Обошла парня и сделала несколько не менее странных жестов у его затылка. Данька поморщился.

– Моя сила и моё видение показывают… – начала она, но Даниил её перебил:

– Нет у вас никакой силы и никакого видения. Вы просто машете руками.

– Да как он смеет! – женщина отскочила как ошпаренная. – Да я…

– Бен, вы не могли бы нас оставить? – сказал мужчина. – И девочку заберите.

– Я никуда не уйду, – сказала Василиса.

– Она никуда не уйдёт, – подтвердил Данька.

Бен вздохнул, посмотрел на ребят с сожалением, но всё же вышел в коридор и закрыл за собой дверь.

– Может, у него линзы! Или он операцию сделал! Да мало ли у кого могут быть глаза синие! – возмущалась женщина. – Я потомственная ведунья!

– Замолчи, Амелия, – бросил раздражённо мужчина.

Она замолкла и недовольно уселась на место, прожигая Даньку злым взглядом.

– Ну что же, – сказал мужчина, – допустим, ты действительно ей чем-то сродни. И что? Почему мы должны принимать тебя во внимание?

– Вы уже приняли меня во внимание, – уверенно ответил парень. – Ведь вы здесь. Вы не выглядите человеком, который может проигнорировать непонятную фигуру на доске. Вдруг это тайный ферзь?

– Откуда вы знаете, что я шахматист?

– Не в карты же вам играть.

– Умный мальчик.

– Он оскорбил меня, Роланд! – обиделась женщина. – Сказал, что я самозванка!

– Мы оба знаем, что он прав, Амелия.

– Но Спасительница признала меня…

– Я её попросил. Нужен человек, который вещает от её лица, потому что она ребёнок. Я попросил, она тебя публично благословила, теперь ты тоже почти Избранная Искупителем. Сойдёшь за знамя сопротивления, если что.

– То есть, ты тоже считаешь, что я мошенница? – в голосе женщины слышатся надрыв и слёзы, но глаза сухие, а взгляд жёсткий.

– Я знаю, что ты мошенница, – отмахнулся Роланд. – Мне плевать, я бизнесмен и работаю с тем, что есть. Главное, что остальные тебе верят.

– Итак, – обратился он к Даньке, – ты правильно понял, что я не могу тебя проигнорировать. Хотя бы потому, что тебя может не проигнорировать кто-нибудь другой, а нам совершенно ни к чему альтернативный центр силы.

Парень молча кивнул. Мужчина сделал паузу, видимо ожидая комментариев, но, не дождавшись, продолжил сам:

– Однако, раз ты такой умный мальчик, я хотел бы услышать твою версию: почему мне не следует устранить эту новую подозрительную фигуру на доске, пока она не сломала мне всю партию?

– Потому, что ваша позиция, которая вам сейчас кажется беспроигрышной, ведёт не к мату соперника, а к перевороту доски.

– С чего вы это взяли, юноша?

– Не имеет значения, какой вы гроссмейстер, если фигуры расставлены на столе рулетки.

– Красивый образ, – кивнул мужчина, – но этого мало для того, чтобы отказываться от игры. Слишком много в неё вложено.

– Я не предлагаю вам отказываться. Наоборот, я дам вам единственный шанс её продолжить.

– Утомительно разговаривать аллегориями, не находите? Может быть, перейдём к конкретике?

– Тогда я, с вашего разрешения присяду. У нас был тяжёлый день, – Данька сделал шаг к креслу, и Василисе пришлось поддержать его под локоть, чтобы он не упал. Парень почти рухнул в кресло, лицо его покрылось бисеринками пота, но голос остался твёрдым.

– Рискну предположить, что вы представитель бизнес-кругов, которым не нравится политика равнопредставленности, квотирование и прочие явления, негативно влияющие на рыночную ситуацию.

– Допустим. Продолжайте.

– Также предположу, что вас заботит не расовая справедливость, а изменение структуры рынка. Вытеснение старого, промышленного и сельскохозяйственного капитала, которым исторически владеют голубоглазые, в пользу бизнесменов из числа черноглазых, заработавших свои деньги на кино, музыке и спорте.

– У вас удивительно здравое видение для такого молодого человека. У них теперь много денег, но мы не допустим их к рычагам управления экономикой.

– И, не сумев вытеснить их экономически, вы обратились к политическим силам. Ведь политиков можно просто купить.

– Какой разумный юноша! Не ищете работу? У нас есть интересные вакансии с большими перспективами.

– Нет, спасибо. Думаю, что идея всеобщей забастовки также принадлежит не десятилетней девочке. Вы решили поднять ставки, верно?

– Время играет не в нашу пользу, – кивнул Роланд, – Сейчас новые нормы вызывают всеобщее возмущение, но дайте срок – и люди привыкнут. Люди ко всему привыкают.

– Думаю, что очевидные перегибы в требованиях черноглазых тоже появились не сами собой. Все эти кадровые квоты, интеллектуальные гандикапы, образовательные преференции и прочее. То, что вызывает возмущение в обществе. Политика «обратного расизма». Скорее всего, это ваша инициатива. Ведь радикалов в чужом лагере тоже можно использовать в своих интересах.