Вердикт: невиновен!

–Конечно, поняла. Не глупее некоторых, – сердито фыркнула я.

–Да ладно тебе расстраиваться! – не унимался приятель. – Зато теперь мы знаем отчество Эммы и год её рождения. Пока не поздно, позвоню Лёне, продиктую ему данные на Глаголеву. Пусть отправит во все женские колонии адвокатские запросы, не у них ли отбывала наказание с девяносто первого года наша Эмма Васильевна.

Джуниор вытащил из кармана мобильник и принялся звонить старшему брату. Успокоился он только тогда, когда Леонид снял трубку и пообещал, что прямо сейчас бросит все свои дела и отправит по факсу запросы по адресам женских колоний, имеющихся в базе.

–И на том спасибо, – попыталась улыбнуться я.

Чего уж там скрывать, мне было приятно, что моими проблемами занимается Леонид Устинович, и я немного повеселела. Паспортный стол находился через два квартала от рынка. Как это ни странно, народу в приёмной не было. Паспортистка вскинула на нас скучающий взгляд, внимательно изучила удостоверение Бориса и ввела в базу запрос на предмет нового адреса Глаголевой Нины Юрьевны. Из принтера выползла распечатка, через секунду перекочевавшая в руки Бориса.

–Москва, Кривоколенный переулок, дом пять, – глядя на компьютерный текст округлившимися от изумления глазами, прочитал он.

–Не везёт так не везёт, – махнула я рукой, разворачиваясь к выходу.

–Одну минуточку, – возмутился Борис, заглядывая в окошко паспортистки. Его вера во всемогущество государственных структур была подорвана, и он не собирался оставлять это безнаказанным. – Девушка, объясните нам, пожалуйста, как могло получиться, что человек выбыл по адресу, по которому испокон веков расположена адвокатская контора?

–А мне откуда знать? – в свою очередь, повысила голос паспортистка. – Люди выписываются, называют адрес новой регистрации, с их слов я фиксирую название улицы и номер дома в документах. Или вы думаете, что я должна ездить по всей стране, проверять достоверность адресов?

Девица негодующе дёрнула щекой и отвернулась к окну.

–Всё понятно: мать Эммы назвала единственный адрес в Москве, который знала, – проговорил Борис, следом за мной выходя на улицу. – А знала она только адрес нашей конторы, потому что нанимала там адвоката Грачёва. Следовательно, в Москве она жилья не покупала, хотя и уверяла знакомых в обратном.

Тоже мне, гений сыска! Открыл Америку через форточку!

–Это я и без тебя понимаю, – оборвала я логические выкладки приятеля.

–Но каковы масштабы профанации! – поражался мой кудрявый друг. – По всей стране каждый врёт что хочет! Вот лютый бардак!

–Что нам теперь остаётся? Поехали в детдом Исаевой.

Борис тяжело вздохнул и двинулся за мной к рыночной площади, где мы оставили машину.

Детский дом, в котором воспитывалась Лиза Исаева, находился на окраине Рязани. Это выяснилось после того, как мы объехали четыре детских дома, где ничего не знали о девушке с таким именем. Список воспитательных учреждений я скачала из Интернета, порадовавшись, что теперь получение подобной информации не составляет труда. В последнем приюте нам всё же улыбнулась удача. Оставив машину неподалёку от проходной детдома, мы представились охране и попросили проводить нас к заведующей. В первый момент, когда парень в камуфляже после тщательного изучения вернул Борису его адвокатское удостоверение, проговорив: «Елизавета Максимовна на месте, проходите в главный корпус», я не придала имени заведующей должного значения.

Миновав осенний парк, мы вошли в просторное здание, и, пройдя по коридору до кабинета заведующей, увидели на двери табличку «Исаева Елизавета Максимовна». Переглянувшись, с недоумением пожали плечами, и Боря потянул на себя дубовую дверь. Дверь оказалась заперта, и я, подхватив друга под ручку, отправилась искать заведующую. Заглянув в соседнее помещение, мы увидели в комнате группу малышей годика по три, играющих под присмотром пожилой полной женщины. Одна малышка резво вскарабкалась на подоконник, и женщина строго окликнула её:

–Лиза Исаева, немедленно слезай!

Девочка послушно спустилась на пол, и Борис, постучав для привлечения внимания в створку двери, спросил:

–Скажите, пожалуйста, где нам найти Елизавету Максимовну?

–Она на улице за домом гуляет со средней группой, – откликнулась воспитательница.

–Спасибо, – поблагодарил Джуниор, прикрывая за собой створку.

Пока мы ходили вокруг корпуса и искали среднюю группу, попутно размышляли по поводу обилия Лиз Исаевых в одном отдельно взятом детском доме.

–Должно быть, это дежурное имя, которым называют всех девочек, попавших сюда без документов, – делилась я соображениями. – Заведующая тоже когда-то была воспитанницей этого детдома, поэтому и она Лиза Исаева.

Борис не возражал, но и не соглашался – он предпочитал поговорить с заведующей, прежде чем делать какие-либо выводы. Елизавету Максимовну удалось разыскать в самой дальней части парка. Группа шестилетних ребятишек бродила между деревьями и собирала яркие опавшие листья. Руководила подготовкой к работе над гербарием немолодая женщина с добрым лицом. Приблизившись вплотную к группе ребят, Борис, приветливо улыбаясь, спросил:

–Добрый день. Не подскажете, где нам найти Елизавету Максимовну Исаеву?

Не успела женщина и рта раскрыть, как пигалица в розовой шапке с помпонами шагнула вперёд и дерзко ответила:

–Я Лизавета Максимовна Исаева. Дядя и тётя, вы меня ищете?

–Если ты руководишь детским домом, значит, тебя, – рассмеялась я.

–Лиза, сколько раз я просила тебя не лезть вперёд всех, – нестрого пожурила воспитанницу женщина, стараясь скрыть улыбку. – Я вас слушаю, – откликнулась она, поворачиваясь в нашу сторону.

–Мы представители адвокатской фирмы «Устинович и сыновья», приехали из Москвы, – начал посвящать заведующую в суть дела Борис. – Не могли бы вы уделить нам немного времени?

Женщина согласно кивнула головой и проговорила, обращаясь к ребятам:

–Собирайте листики без меня. За самый красивый победитель соревнования получает приз – двойную порцию компота.

Дети оживлённо загалдели и разбрелись, шурша осенней листвой, выполнять задание.

–Я вас слушаю, – предоставив детей самим себе, проговорила заведующая.

–У нас в производстве находится дело по обвинению в предумышленном убийстве декана факультета истории Столичного гуманитарного университета, и свидетелем по нему проходит Лиза Исаева, – начал рассказывать Борис.

–Да что вы говорите? Пётр Михайлович убит? – ахнула заведующая.

Брови мои непроизвольно поползли вверх, и я удивлённо спросила:

–Вы знали профессора Черненко?

–Знала. Какая жалость, хороший был человек, – опечалилась женщина. – Каждый год он приезжал в наш детдом и рассказывал ребятам о Столичном университете, приглашая самых одарённых детей поступать практически без экзаменов.