Верховная ведьма

– Прощай и уходи, - Алма уже еле шептала, стремительно превращаясь в древнюю старуху.
– Береги себя. Пусть Единый помогает тебе во всех делах, - и она замолкла окончательно.

Тело умершей вскоре рассыпалось в прах и Рада аккуратно завернула его в любимую шаль свекрови, чтобы похоронить останки в надёжном месте. Девушка собрала вещи, поклонилась руинам мэрии, где погибли жители селения, а затем быстро покинула площадь. Уже шагая по лесу Рада молча приказала себе: "Не раскисать. Вот доберусь до схрона, там и выплачусь, а сейчас лучше помолюсь Единому за души погибших жителей Салерны и Алмы Греновис".

2.

Быстро вечерело и Рада ускорила шаг, чтобы успеть добраться до темноты в семейный схрон, устроенный Греновисами задолго до войны. В схроне ночевали, когда задерживались на любимой в семье охоте.

Вскоре девушка начала замечать странное - впереди неё явно кто-то бежал. Ветви кустов были обломаны, на влажной земле чётко отпечатались следы нескольких человек. Неужели кому-то удалось спастись из Салерны? Рада зашагала осторожнее, стараясь не хрустнуть случайной веткой. И наткнулась на труп.

"Аруанец. Из воинов. Одет неряшливо, вероятно, сопровождал обоз. Получил удар в сердце клинком. Кто же это его...?"

Девушка вытянула из-за спины небольшой арбалет, приладила болт и поспешила дальше, а спустя некоторое время услышала шум драки и звон клинков. Рада подкралась поближе, раздвинула ветки граба, густо растущего на краю небольшой поляны, чтобы понять, что происходит, и обнаружила, что бой закончен. Это вновь были аруанские армейцы, и если один из них валялся на земле явно мёртвый, то второй теснил раненого пожилого военного, шипя ему в лицо:

– Значит, ты отказываешься убивать, дядька Михей? Чистеньким хочешь остаться?

– Я - воин, готов сражаться в бою, но резать мирное население на потеху всяким уродам не согласен, - прохрипел в ответ раненый.

– Прощай, дядька, ты был хорошим учителем, но оказался слабаком...
– убийца взмахнул мечом, чтобы добить бывшего соратника, как вдруг остановился, захлёбываясь кровью - Рада выпустила болт из арбалета, разворотив мужику горло. Он повалился навзничь и затих, а пожилой аруанец со стоном опустился на колени, зажимая рукой окровавленный бок, и застыл, рассматривая свою спасительницу, вышедшую из-за кустов. Она была одета в мужскую одежду, неброскую, но из добротной ткани, за плечами дорожные мешки, в руке арбалет, светлые волосы убраны под зелёную шаль. "Красивая, но опасная", - подумал аруанец, пока девушка настороженно оглядывала поляну.

– Это все?
– кивнула она на мёртвых.

– Да, - прохрипел мужчина и повалился на бок, поджав ноги к животу.
– Лучше добей.

– Успеется, - девушка сбросила с плеч мешки, отложила в сторону арбалет и встряхнула раненого, укладывая его на спину.
– Рану покажи.

– Зачем? Я же аруанец...

– Ты не хотел убивать...
– она расстегнула его одежду и начала осмотр.
– Из Салерны бежал?

– Дезертировал, - согласился дядька, пока Рада промывала его рану.
– Я бы и раньше ушёл, да не получалось. Я вообще не хотел возвращаться на службу, но мобилизация, мать её... прости.

– Нужно шить, - спокойно ответила девушка и потянулась к мешку, выкладывая из него медицинскую сумку.
– Обезболивать не буду, а то ты уснёшь, а нам ещё идти, так что терпи.

– Михей, - представился дядька, наблюдая, как девушка привычным жестом вдевает медицинскую нитку в иглу.

– Рада, - ответила девушка.

– Чему рада?
– не понял дядька.

– Это имя у меня такое, - фыркнула та в ответ.
– Радослава, коротко - Рада.

– Прости, я от боли плохо соображаю.

Она скрутила толстый жгут из ткани и подала ему. "Сожми зубами". А затем начала шить.

Михей очнулся уже в темноте, повёл глазами на костёр, горящий рядом, и охнул, чуть шевельнувшись.

– Лежи и не дёргайся, - склонилась над ним девушка.
– Я думала, мы успеем уйти отсюда, но сейчас темнеет рано, да и ты без сил после ранения, так что ночуем здесь, а утром определимся, что делать дальше.

Она повернулась к костру, помешала в котелке похлёбку, а затем утроилась напротив Михея с трубкой на длинном мундштуке.

– Это что?
– удивился он, рассматривая зелёный дым, выдыхаемый Радой.

– Успокоительное, - ответила она, - иначе была бы у меня сейчас истерика.

– А от боли подобное есть?
– с надеждой спросил дядька.

– После того, как поешь, - пообещала девушка.

Михей замолчал и вновь повёл глазами вокруг. Поляна была пуста, по-видимому, пока он лежал без сознания, Рада уволокла подальше трупы, нарубила лапника, который Михей ощущал под спиной, и начала готовить ужин, то есть, девушка явно была привычной к подобному образу жизни. "Вот и хорошо, - облегчённо вздохнул дядька.
– С такой в пути не пропадёшь, да и лекарь она тоже опытный". Правда, расспрашивать девушку о том, кто она и откуда, Михей не торопился, понимая, что не заслужил подобного доверия, но затем встрепенулся.

– За мной ведь выслали убийц, а они не вернулись обратно. Там, в Салерне, могут встревожиться и вдогонку послать новый отряд, уже побольше.

– Не будет никакого отряда, потому что Салерны больше нет, - тихо ответила Рада.

– Не понял...

– Моя свекровь была магом, очень сильным. Когда она увидела дым над Салерной и поняла, что её жителей убили, то не выдержала и превратила в пепел всех, кто там находился. А так как мама сил не жалела, то иссушила себя до дна и...

– Умерла?

– Да, так что ты, дядька Михей, больше не дезертир, а покойник, то есть, считаешься погибшим в Салерне. Искать тебя не будут. Отсюда на мили вокруг вообще нет никого из людей, только зверьё да птицы.

– Ты тоже маг?

– Ни капли, - хмуро ответила девушка. Она отставила трубку и занялась ужином.

Ночь прошла спокойно. Рада несколько раз подавала Михею обезболивающий взвар, когда он начинал стонать, следила, чтобы не потух костёр, благо дров вокруг хватало, и вновь проваливалась в сон, как в тёмную яму, где было уютно и безопасно. А на утро, помогая Михею добрести до кустов, она впервые смогла его толком рассмотреть, а то вечером всё её внимание было сосредоточено на помощи раненому.

Дядька был невысокого роста, но крепкий, как старый дуб. Карие глаза, кустистые брови и чуть крючковатый нос, как у всех аруанцев, а ещё у него были небольшие усы, переходящие в короткую бороду. "Ему лет 50, - решила девушка, - хотя волосы уже седые". Михей помалкивал, чуть скрипя зубами, когда боль от раны давала о себе знать, но, когда Рада предложила задержаться на поляне ещё на день, не согласился.

– Лучше уйти отсюда подальше, - заверил он девушку.
– Рано или поздно кто-то здесь да появится.