Верховная жрица

Из меня вырывается панический крик, и ужас, наполняющий каждый дюйм моей души, придает мне дополнительные силы, необходимые для того, чтобы быстрее тащить Доминика к выходу.

С каждым хлопком мое тело вздрагивает, а страх удваивается.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь вытащить Доминика с фабрики, здание громко стонет. Я поднимаю взгляд и, видя, что оно начинает рушиться, пытаюсь двигаться еще быстрее.

Внезапно чья-то рука обхватывает меня за талию и поднимает, в то время как Энцо и Лео хватают Доминика. Через секунду я с силой ударяюсь о землю, и кто-то накрывает меня, когда вход на фабрику обрушивается рядом с нами с оглушительным грохотом.

Хватая ртом воздух, я изо всех сил пытаюсь осознать все произошедшее.

Тяжесть сваливается с меня, и я переворачиваюсь на спину. Только тогда я понимаю, что человек, защитивший меня, – один из людей Сантьяго.

Кажется, его зовут Найт.

Я смотрю в его темно-зеленые глаза и не вижу в них ничего, кроме гнева, прежде чем он встает, поднимая меня на ноги.

— Спасибо, — шепчу я. Оглядывая все разрушения, я не могу поверить, что мне удалось выбраться из боя живой.

— Давайте перенесем Сантьяго и Доминика в кузов грузовика, — приказывает Лео, отвлекая мое внимание от Найта.

— Доминик ранен, — замечает Энцо, осматривая бок Доминика.

— Но он жив? — Спрашиваю я, подходя ближе к грузовику Сантьяго, оборудованному для войны.

— Да, — отвечает Энцо.

Когда Лео, Энцо и оставшиеся солдаты затаскивают Доминика и Сантьяго в кузов машины, я открываю дверь со стороны водителя и забираюсь в кабину.

Я никогда раньше не водила грузовик, но, несмотря ни на что, я справлюсь. Нам нужно убраться подальше от разрушенной фабрики.

Честно говоря, я удивлена, что спецслужбы еще не прибыли на место происшествия.

Когда все садятся, я завожу двигатель. Грузовик урчит и трясется, когда я веду его по дороге.

Отъезжая от этого хаоса, я бросаю взгляд в зеркало заднего вида и вижу, что мой отец сидит с потрясенным выражением лица.

Тот день был самым страшным в моей жизни, но каким-то образом я выжила и сумела заслужить уважение других членов альянса.

Теперь мне просто нужно продолжать в том же духе, чтобы не поставить под угрозу свое положение будущей главы греческой мафии.

Глава 2

?

Кассия

Мама расставляет на кухонном столе соус цацики, крюдите², питу³ и мясо на гриле, а затем приказывает нашей домработнице:

— Сходи за остальными.

— Да, мэм, — быстро отвечает Мария.

Поднимаясь из-за стола, чтобы принести всем воды, я напоминаю маме:

— Не забудь, что послезавтра я еду на остров. Меня не будет неделю.

Сразу после создания альянса Доминик приобрел большой остров у побережья Чили, который с тех пор стал убежищем для всех его членов. У каждого из нас есть свои дома, половина армии, обеспечивающая защиту, и больница, если кому-то из нас понадобится медицинская помощь. Насколько я знаю, Доминик и его жена Грейс собирались переехать на остров, потому что она беременна, и они хотели бы родить ребенка там.

Мама кивает.

— Только вернись ко дню рождения Элени.

— Кто-то упомянул мой день рождения? — Спрашивает Элени, заходя на кухню.

Она на семь лет моложе меня, и в честь ее двадцать первого дня рождения устраивается грандиозная вечеринка.

— Я просто говорю Кассии, чтобы она вернулась к твоей вечеринке, — отвечает мама.

Элени садится за стол.

— Тебе лучше не пропустить ее. Я хочу похвастаться перед всеми своей крутой сестрой.

На моих губах появляется улыбка, когда я сажусь рядом с ней.

— Я буду там.

Хотела бы я быть такой же крутой, какой считают меня мои сестры. Хотя я и обучена рукопашному бою и умею стрелять из пистолета, не думаю, что у меня хватит духу убить кого-то. Поэтому я точно не такая уж крутая.

Входит Кики и, садясь напротив Элени, крадет морковную палочку и окунает ее цацики, прежде чем съесть.

Мама игриво хлопает ее по плечу.

— Подожди своего отца.

Элени смотрит на Кики и спрашивает:

— Ты уже решила, что наденешь на мою вечеринку?

На лице моей младшей сестры появляется озорное выражение.

— На мне будут мои обычные джинсы и футболка.

Когда Элени сердито смотрит на Кики, я начинаю хихикать, но звук быстро стихает, когда на кухню заходит наш отец. Уголки его рта опущены, а на лице застыло гневное выражение.

Схватившись за стул, он дергает его назад, отчего ножки скребут по полу.

Когда он садится, его взгляд останавливается на мне.

— Отмени свою поездку.

Я хмурюсь.

— Почему?

Он раздраженно фыркает и щелкает пальцами маме, чтобы она принесла ему бокал вина. Она бросает на него сердитый взгляд, прежде чем выполнить заказ.

То, как он неуважительно относится к маме, бесит меня до невозможности. Вообще-то он ко всем относится как к дерьму.

Его взгляд скользит по еде на столе, когда он отвечает:

— Потому что это пустая трата времени. Эти ублюдки ничего не могут сделать для нас. — За этими словами следует недовольное фырканье, пронизанное презрением, а затем он добавляет: — Они только говорят и ни хрена не делают. — Он раздраженно фыркает. — И верни сто миллионов, которые я заплатил.