Верити значит истина

За те несколько месяцев, что его не было, я написала целый роман. Когда он появился у нашей входной двери, чтобы удивить меня своим возвращением домой, я только что закончила редактирование последней страницы.

Это была судьба.

Я поздравила его с возвращением минетом. Это был первый раз, когда я сглотнула.

Вот как я была рада его видеть.

Я вела себя как леди, после того, как сделала это, улыбаясь ему. Он всё ещё стоял у входной двери, полностью одетый, если не считать джинсов, которые теперь были спущены до колен. Я встала, поцеловал его в щёку и сказала:

— Сейчас вернусь.

Когда я добралась до ванной, заперла дверь, и включила воду в раковине, выплюнув всё в туалет. Когда я позволила ему кончить мне в рот, я понятия не имела, сколько там будет, как долго мне придётся продолжать глотать. Сохранять самообладание было трудно, пока его член был у меня в горле, топя меня.

Я почистила зубы и вернулась в спальню, где обнаружила его сидящим за моим столом. В руках у него была пара страниц моей рукописи.

— Это ты написала? — спросил он, поворачиваясь в моём кресле, лицом ко мне.

— Да, но я не хочу, чтобы ты это читал. — Я почувствовала, что мои ладони начинают потеть, поэтому я вытерла их о живот и подошла к нему. Он встал, когда я бросилась вперёд, чтобы вырвать у него страницы. Он держал их над головой, слишком высоко, чтобы я могла дотянуться.

— Почему я не могу прочесть?

Я подпрыгнула, пытаясь потянуть его руку вниз, чтобы дотянуться до страниц.

— Над этим нужно поработать.

— Прекрасно, — сказал он, отступая на шаг. — Но я всё равно хочу прочитать.

— Я не хочу, чтобы ты это читал.

Он собрал оставшуюся часть рукописи и прижал её к груди. Он собирался прочитать её, и всё, о чём я могла думать, это как остановить его. Я не знала, хорошо ли это, и боялась, что он будет любить меня меньше, если подумает, что я плохая

писательница. Я нырнула через кровать, чтобы попытаться добраться до него быстрее, но он проскользнул в мою ванную и запер дверь.

Я стала бить в дверь.

— Джереми! — закричала я. Нет ответа.

Он игнорировал меня в течение десяти минут, когда я попыталась открыть дверь с помощью кредитной карты, заколки. Я обещала ещё один минет.

Прошло ещё пятнадцать минут, прежде чем он издал какой-то звук.

— Верити?

В этот момент я сидела на полу, прижавшись спиной к двери ванной.

— Что?

— Это очень хорошо. Я ничего не ответила.

— Действительно хорошая рукопись. Я так горжусь тобой. Я улыбнулась.

Я впервые ощутила то, что чувствует читатель, как наслаждается тем, что я создала для него. Одно это милое замечание заставило меня захотеть, чтобы он дочитал его до конца. После этого я оставила его одного. Подошла к нашей кровати, забралась под одеяло и заснула с улыбкой на лице.

Он разбудил меня через два часа. Его губы скользили по моему плечу, его пальцы прочерчивали невидимую линию вниз по моей талии, по моему бедру. Он был позади меня, изогнулся вокруг меня, прижался ко мне. Я так по нему скучала.

— Ты не спишь? — прошептал он.

Я издала тихий стон, чтобы дать ему понять, что он прав. Он поцеловал меня чуть ниже уха, а потом сказал:

— Ты чертовски великолепна. Не думаю, что когда-либо улыбался так широко. — Он перевернул меня на спину и убрал волосы с моего лица. — Надеюсь, ты готова.

— Почему? — Спросила я.

— Ты прославишься.

Я засмеялась, но он этого не сделал, он снял свои штаны и мои трусики. После того, как Джереми толкнул меня, он сказал:

— Ты думаешь, я шучу? — Он поцеловал меня и продолжил. — Твоё творчество сделает тебя знаменитой. Твой ум невероятен. Если бы я мог трахнуть его, я бы это сделал.

Мой смех смешался со стоном, когда он продолжал заниматься со мной любовью.

— Ты так говоришь, потому что веришь в это? Или потому что ты меня любишь?

Он ответил не сразу. Его движения стали медленными и обдуманными. Его взгляд был напряжённым.

— Выходи за меня замуж, Верити.

Я не отреагировала, потому что подумала, что, возможно, ослышалась. Он действительно только что попросил меня выйти за него замуж? По выражению его лица я поняла, что в тот момент он был влюблён в меня больше, чем когда-либо прежде. Я должна была сразу сказать: "Да", потому что этого хотело сердце, но вместо этого я спросила:

— Почему?

— Потому что, — усмехнулся он. — Я твой самый большой поклонник.

Я засмеялась, но потом его улыбка исчезла, и он начал трахать меня. Сильные, быстрые толчки, которые, как он знал, сведут меня с ума. Изголовье кровати содрогалось об стену, а подушка под моей головой соскальзывала.

— Выходи за меня замуж, — снова взмолился он, а потом его язык оказался у меня во рту, и это был первый настоящий поцелуй за последние месяцы.

Мы так сильно нуждались друг в друге в тот момент, наши тела мешали нашим ртам оставаться на одном уровне, поэтому поцелуй был небрежным и болезненным.

— Хорошо. — прошептала я.

— Спасибо, — сказал он в середине вздоха, его слова были полны больше дыхания, чем голоса. Джереми продолжал трахать меня, свою невесту, пока мы не покрылись потом, и я почувствовала вкус крови во рту, где он случайно прикусил мою губу, а может, я его укусила. Я не была уверена, но это не имело значения, потому что его кровь теперь была моей кровью.

Когда Джереми наконец кончил, он сделал это внутри меня, без презерватива, в то время, как его язык был у меня во рту, и его дыхание скользило вниз по моему горлу, и моя вечность была переплетена сего.

Закончив, он потянулся к полу за джинсами. Он снова забрался на меня, поднял мою руку и, надел мне на палец кольцо.

Он всё время собирался спросить меня об этом.

Я даже не взглянула на кольцо. Я подняла руки над головой и закрыла глаза, потому что его рука была у меня между ног, и я знала, что он хочет видеть, как я кончаю.

Так и получилось.

В течение двух месяцев мы вспоминали ту ночь, как «Ночь нашей помолвки». В течение двух месяцев я улыбалась каждый раз, когда смотрела на своё кольцо. Два месяца я плакала, когда думала о том, какой будет наша свадьба. Какой будет наша брачная ночь. Но потом в ночь, когда мы обручились, стала ночью, когда мы зачали ребёнка.