Верное сердце

Из хижины вышел Норзе, поклонился герцогине, но чужака окинул оценивающим взглядом.

– Прошу оружие, – сказал он и протянул руку.

Барон увидел кивок спутницы, расстегнул ремень и передал клинок с кинжалом чудаку. Тот отложил вооружение к потушенному костру и принялся нащупывать мужчину.

– А это обязательно?

– Серьёзные люди всегда оружие про запас носят. По глазам видно, что ты серьёзный человек. Видно, сейчас зрение обмануло меня. Проходите.

Абалтун, как и при первой встрече, проводил время за котлами. Но в этот раз он суетился, быстро передвигался между полок и грубо обструганных столов. Для своей громоздкости и косолапости двигался ведун быстро и плавно.

– Рад встрече, дитя. Присаживайся.

– Это его благородие… То есть просто Мэльдан. Один из ближайших для меня…

– Прошу, девочка, не отвлекай. Скоро закончу.

Варево было зверски пахучим, воняло гнилью и навозом. Гости достали платки и прижали к носам, ибо вдыхаемый букет буквально разрывал лёгкие.

– Мы подождём снаружи… – едва протянула Нарнетт.

– Сейчас запах пропадёт, – отвечал ведун.

Он закинул очередной ингридиент в самый большой котёл, началась реакция. Бульканье переросло в яростное кваканье, будто ведун живьём варил целый выводок лягушек или жаб. Квакать перестало, котёл зашипел и постепенно успокоился. Из соседних котлов вылетали редкие искры. Очевидно, старик понимал, что ему нужно для выживания в этом суровом краю.

– Названия этих эликсиров не дадут вам никакой информации, – сказал Абалтун, вытирая косматые и когтистые руки грязным полотенцем и садясь напротив гостей. – Но именно они помогают мне наносить руны. Это зачарование, если объяснить простым языком. Заговор рун с использованием даров природы.

– Что-то близкое к шаманизму? – спросила девушка.

– В вашей трактовке – да. Благородие? Ты тоже придворный, мальчик?

Мэльдан удивился, что некто называет его не по титулу. Но всё же взял себя в руки, словив кивок Нарнетт:

– Мы росли вместе. Удивительно, обычно незнакомцы называют меня старшим братом Нарнетт, но никак не…

– Я не вижу в вас родственной связи. Любовная – возможно.

Нарнетт отвернулась к окну – пустому проёму размером с форточку. Но краем глаза увидела, как её спутник стыдливо почесал голову.

– Человеческие отношения для меня загадка. Когда я был молод, отношения в наших кланах были куда проще. И более… Не помню, как называется это слово в вашем языке.

– Прозаичны, – герцогиня повернулась к отшельнику.

– Возможно, – кивнул он. – Значит, Нарнетт, симптоматика прояснилась? Так быстро? Ты была у меня четыре дня назад.

– Это произошло в тот же вечер, когда мы… Телепортировались в лагерь, а оттуда поехали домой.

– Я не буду ругать тебя за твой маленький обман, когда выяснилось, что в твоём отряде была чародейка-телепортатор.

Нарнетт стыдливо взглянула на спутника, тот молча разглядывал полки на стенах.

– Дальше? – спросил отшельник.

– Вечером… Когда я подошла к зеркалу… Я…

Она растерялась. Мэльдан решил взять инициативу:

– У неё появились четыре маленьких клыка, как у вампира. Проросли из родных, да ещё наточенные такие. Она в течение следующего дня тайно пыталась в городском крематории вынудить своего придворного волшебника прочитать чары обнаружения жизни, используя для этого тело убитого пару дней назад охотника. А я стоял рядом с ножом для того, чтобы…

– Такие детали мне не нужны. То есть… Ваш чародей определил в тебе жизнь, дитя? – спросил Абалтун, на что получил два кивка. – Трансформация проходит быстро, это правда. Но не сразу.

– Что со мной происходит? В кого я превращаюсь? – взмолилась она. – И почему? За какие грехи?

– Я живу здесь не так давно, девочка, – он чуть пододвинулся, рассмотрел резцы девушки и жестом призвал закрыть рот. – Не могу знать всё с великой уверенностью. Но могу предположить, что да, ты действительно превращаешься в вампира, в мертвеца. Пока ты живая. И я не могу сказать, существует ли такой вид вампиров, что невидим для чаровства. Мои таинства бы не смогли определить это.

– Как же ты определил, что мы не родня? – спросил барон.

– Вы смотрите друг на друга не как друзья или родственники. За год у меня побывало много знахарей, бывали егеря, что охотились семьями и не служат вашему герцогству. Я понимаю, о чём говорю. Лучше расскажи в подробностях, Нарнетт, о том случае, в прошлом или в позапрошлом году.

Она выпрямилась. Закинула голову: под потолком висели многочисленные верёвки, на которых сушились грибы, травы и шкурки мелких животных.

– Как ты знаешь, в нашем королевстве двенадцать герцогств, одним из которых владеет мой отец. Пока родители и мой супруг работают на востоке над заключением важного торгового контракта для постройки судоверфей и нового порта, а также выступают в роли… Гхм…

– Это долгая история, – процедил Мэльдан.

– Точно, – выдохнула девушка. – Суть в том, что наше герцогство бедное, не имеет влияния в королевстве. Больше года назад через наши земли на север, в земли мёртвых, проезжал герцог Валдис Унгартт. Среди всех герцогов он самый сильный чародей, наверное, в принципе один из сильнейших, но…

– Он поклонник этой самой нежити, – продолжал спутник герцогини. – Последние столетия многих высокородных дворян королевства, включая королевскую семью, мучают страшные кошмары. Внеземные сущности, пожирающие космическое пространство, моря крови, изуродованные тела, шеренги мёртвых, что сталкивают немногих живых с обрыва в пугающую пустоту. У Нарнетт и её родителей было то же самое.

– Я помню об этом. Хотя и не в таких красочных деталях. Что Валдис?

– Являясь оккультистом, он в течение последних десяти лет изучал нежить, – сказала Нара. – И год назад ездил в земли нежити через наше герцогство и Нэлвские места. Якобы где-то через небольшой перевал и горный лабиринт можно попасть в Апалаи…

– Кахалари, – едва слышно поправил кудесник. – Допускаю, что небольшой отряд пройдёт через горные перевалы к северо-западу отсюда. Но войско – никогда. Там тропы на очень крутых склонах.

–…когда он вернулся из своей экспедиции, – продолжала Нарнетт, – то клялся, что нашёл способ исцеления кошмаров. Сам он таковые не видел. Ты помнишь, Абалтун?

– Значимых чародеев они не затрагивают. Продолжай.

– Он проводил на мне какие-то опыты. Нет, не физические. Магические. Хорлан, придворный чародей, рассказал после отъезда Валдиса, что тот словно пытался пробиться через мою человеческую оболочку. Пытался вложить в меня что-то…

– Магическое семя, – недовольно сказал барон.