Вернуть мужа. Стратегия и Тактика

– К гадалке не ходи, - уверяла Сашка.
– Нас запугать до чертиков хотят, потом ржать, как кони, будут.

– А я бы посмотрела, - неожиданно сказала Лера, и мы с Сашкой тоже согласились.

– Идем ноздря в ноздрю!
– отдает команду Игорь.
– Парами. Каждый взял по девчонке. За руку. Чтобы не шарахнулись в сторону, не сломали себе чего-нибудь. Я первый с... Варькой.

На физиономии Игоря лукавое выражение. Он с интересом наблюдает за реакцией, но не моей, а Вовки и Максима. Максим тут же протягивает руку Лерке, а Вовка, зыркнув обиженным взглядом на предводителя сомнительного предприятия, - Сашке.

Мы идем по запутанным, петляющим коридорам, то узким, то широким, довольно долго. Кто-кто, а я из этого "лабиринта Минотавра" точно не выберусь одна. "Топографический кретинизм" - такой диагноз поставил мне мой отец-картограф еще в далеком детсадовском детстве.

Игорь крепко держит меня за левую руку и помогает преодолеть самые разнообразные препятствия: кучи кирпичей возле обрушившихся стен, баррикады из полусгнивших деревянных конструкций, железяки каких-то непонятных форм и разных размеров. За нами идут Вовка с Сашкой, замыкают группу Максим с Лерой.

– Идем в Изумрудный город!
– весело выкрикиваю я.

– Чур, я Лев!
– тут же откликается Вовка, хохотнув от предвкушения нового развлечения.

– Мы с Леркой - Элли и Тотошка, - подхватывает шутку Сашка.
– Нужно объяснять, кто Тотошка?

– Остались две вакансии: Страшила и Железный Дровосек!
– с интонацией заправского распорядителя аукционов говорю я.

– Дровосек занят!
– быстро реагирует Игорь, по привычке подмигнув мне.

– Ну, смотрите, вы сами захотели!
– смеется Максим, поняв, что ему остался только Страшила.

– Ни в коем случае!
– картинно возмущаюсь я.
– За Страшилу буду бороться. Он мой. Тебе, Максим, достается Гудвин, великий и ужасный!

Так, весело подтрунивая друг над другом, мы все шли и шли.

– Слушай, Дровосек!
– наконец возмутилась Сашка.
– Сейчас облаю, мало не покажется. Долго еще тащиться до Изумрудного города? Теперь обратно не только Варька, но даже я со своим собачьим нюхом не выберусь.

– Спокойно! Уже!
– отвечает ей Игорь.

Закуток (иначе и не назовешь), в который мы пришли, представляет из себя маленький отсек с высоченным потолком, больше похожий на трубу или вентиляционную шахту.

– Слушайте!
– приказывает Игорь, не отпуская моей руки. Остальные уже расцепили пары и разошлись (ну, если можно так сказать про такую маленькую площадь). Вовка подходит к нам и мягко перехватывает у Игоря мою руку. Игорь не сопротивляется и подмигивает нам обоим. Я смущаюсь, хочу выдернуть ладонь, но Вовка впервые на все время нашей дружбы настаивает на своем: крепко, до боли, сжимает мою руку, но не выпускает. Меня это удивляет и напрягает.

– Пусти!
– шиплю я, дергая руку к себе. Вовка снова странно смотрит, но руку все-таки выпускает.

Мы встаем полукругом и прислушиваемся. Раздается далекий гул, похожий то на стон, то на тихий плач.

– Сегодня погода просто хорошая, - немного расстроенно констатирует Игорь.
– В плохую все погромче и поразнообразнее.

– Ты хотел нас простейшим физическим эффектом удивить?
– спрашивает Сашка.

– А ты не торопись, - усмехается Игорь.
– Про восходящие и нисходящие потоки лекцию читать не надо. Просто слушай.

Мы продолжаем стоять и слушать: постепенно в гул и стоны стали вплетаться шепот и какое-то бормотание. Честно говоря, очень страшно не было, но легкий дискомфорт происходящее начало вызывать. Возможно, я испугалась бы, окажись я здесь случайно и одна...

Кроме звуков, вдруг появились запахи, неприятные и пугающие. Что-то похожее на смесь запахов тлеющей тряпки и неудачно приготовленного просроченного мяса.

– Скажи-ка, Дровосек, здесь никого на костре Великой инквизиции не жгут?
– подернув плечами, по-настоящему дрожащим голосом спрашивает Сашка.

– Жгут!
– обреченно подтверждает Игорь и как бы нехотя продолжает говорить, пряча от нас свой взгляд.
– Простите, друзья, меня заставили это сделать. Я сопротивлялся, но они всесильны...

Лерка удивленно приподнимает одну бровь, Сашка выпучивает глаза. Икнув, я делаю шаг в сторону Максима. И... О боги! Макс одновременно двигается мне навстречу, и я вкладываю свою ладонь в его протянутую ко мне руку.

На пару минут наступает настоящая тишина, не скажу, что зловещая, но какая-то напряженная. А может, так только кажется из-за того, что сердце мое стучит громко, и я уверена, что все слышат его резкие удары. Звуки и запахи здесь ни при чем: мою руку Максим не просто держит, он кладет ее себе на грудь и прижимает.

И в этой тишине сначала раздается легкий смешок Вовки, потом довольный смех Максима, а затем все звуки перекрывает хохот Игоря.

Сашка возмущенно фыркает, но потом тоже хохочет, громко и до слез. Лерка широко улыбается и облегченно вздыхает. Надо же, не железная!

– Бомжи?
– спрашивает Максим Игоря.

– Скорее всего, - соглашается тот.
– Голубей, наверное, жарят.

То, что заброшенное строение могут облюбовать бездомные, только сейчас приходит мне в голову.

– Да, теперь бутербродами не перекусишь, - расстраивается Вовка.
– С такими ароматами не хочется.

Мы еще некоторое время болтаем, вспоминая разные страшные истории, которыми развлекаются в детских компаниях. Лерка первая, сморщив кукольное личико, замечает:

– Вы чувствуете, что запах дыма как-то изменился?

Действительно, он стал насыщеннее, гуще и горше.

– Пожар?
– запаниковала Сашка и метнулась к проему.

– Все рухлядью завалено, может, и пожар, - с тревогой согласился Вовка и нахмурился, посмотрев на нас с Максимом.
– Надо убираться отсюда.

Я кивнула ему, улыбнувшись от уха до уха. Я была счастлива. Пожар так пожар. Как скажете.

Второй лучший день в жизни. Лучший после того январского, снегопадного, шоколадно-пельменного дня. Максим не отпускает мою руку, и я убью каждого, кто оторвет нас друг от друга.

– Рюкзак!
– восклицает Игорь, вспомнив о своем снаряжении, которое он не потащил в "тайную" комнату, а оставил на другом конце этажа, там, откуда мы начали движение.
– Подождите здесь, а то заблудитесь без меня. Я быстро.

Игорь исчезает в проеме, но через пару минут возвращается:

– Слушайте, там в дыму все, мне нужен платок и вода. Я туда, а вы все-таки начинайте выходить, но в другую сторону. Дорогу парни найдут. Меня на улице ждите, лучше за забором. А то на нас еще и поджог свалят.