Вернуться! (Эмигранты)
Шрифт:
– Веселитесь?
– у трапа стояла Катрин.
– Рата, шла бы ты на камбуз.
Девчонка немедленно спрыгнула со своего насеста:
– Что надо делать, моя леди?
– Ну, вообще-то, там теплее.
– Миледи, я не замерзла. Можно, я еще на море посмотрю?
– Да любуйся. Что б оно высохло, это море, - Катрин с омерзением посмотрела на серые волны, потом глянула на бак, - туда, где Зеро, закутавшись в старый плащ, чистил нынешний самодельный якорь.
< >
Cкорый обед не сулил особых радостей - рыба, честно говоря, жутко надоела. Жо слегка удивился - Ква подхватил
Ветер принес новый порыв ледяного ветра. Жо поправил капюшон. Ну и погодка! В воздухе закрутились белые "мухи". Ква говорил, что в здешних местах снег бывает не чаще раза-двух в год. Повезло.
Рата подставила ладошку:
– Снег, да, милорд?
– Снег. Скоро пройдет, туча не такая уж большая.
– Пусть летит, - девочка разглядывала тающие на ладони снежинки.
– Они и, правда, красивые. Как морские крошечные звезды. Ква рассказывал, что снега бывает аж выше головы, так что и пройти нельзя. А на воде корка-лед ложится - крепче доски.
– Так только на севере бывает. Здесь снег скоро растает.
– Вы дальше на север пойдете?
– печально спросила Рататоск.
Жо смотрел ей в глаза. На пушистых ресницах таяли нежные крупные снежинки. Какими будут эти глаза, когда Белка вырастет? Когда...
< >
О, боги, ну почему так жгуче не хочется об этом думать?! С ней, наверняка, всё будет все нормально. Пройдут годы, еще долгие годы, пока она....
А глаза у нее уже сейчас очень красивые...
– Милорд, я просто так спросила, - прошептала Рататоск.
Нужно было что-то сказать. Что-то честное...
– Жо, включи радар!
С облегчением щелкая тумблерами, Жо оглянулся на предводительницу. У Катрин дергались губы, - кажется, она пыталась не расхохотаться. Неужели?!
– Мыс Пясть, - Ква ткнул пальцем в экран радара, показывая на вытянутую загогулину береговой линии.
– Здесь раньше был самый западный пост Глорского союза. Знаменитое место. Здесь три раза личный состав форта целиком исчезал...
Катрин стукнула его по плечу так, что шкипер плюхнулся на скамью:
– Наплевать на дозор! Мы-то не пропадем. Фигушки, - Катрин засмеялась.
– Ой, помру! Вот он Глор - рукой подать! Ратка, пошли тесто месить. На хрен нам теперь мука в НЗ?!
Мимо Глора прошли через девять дней. Ква собирался спрятать "Квадро" в укромном месте и оттуда двинуться в пешую разведку в город. Столицу Глорского союза миновали в темноте. Лишь в подзорную трубу были видны смутные огни маяков знаменитой гавани. Квазимодо показывал столпившимся у радара товарищам достопримечательности родного города:
– Торговые пристани... Здесь Внешняя стена к морю выходит. А здесь Флотская верфь, что лорд-командор построил... Вот устье канала - видите как Цитадель огибает. Эх, каналы почти не видно. А здесь, на отмели, у Старой бойни мы в детстве купались...
– Ква, а дом-то где твой? В смысле - родительский?
– поинтересовался Жо.
– Примерно вот тут. Жаль самого
Гвоздичного канала не различишь. Здесь моя сестричка обитает. Син - ее зовут, - одноглазый привычно погладил щеку и попросил: - Вы только этот дом моим не называйте. Это её дом. А я - так, - северный родственник. Хотя сестричка у меня - ничего девушка. По слухам, выкрутилась, торгует с умом, даром что соплячка-соплячкой. Могу гордиться..."Квадро" укрылся в узкой бухте. Вокруг высились рыжие пустынные обрывы, тянулся каменистый пляж. Сердито шумел прибой. Экипаж поднял маскосеть и катамаран стал неприметной частью унылого пейзажа.
– Осматриваемся, отдыхаем, думаем, планируем, - сказала Катрин.
– В город пойдем завтра. Нечего туда на ночь глядя переться. Не хватало еще со стражей разбираться или с бандюгами резаться.
Экипаж, даже те его члены, что не были полностью осведомлены о цели длинного похода, согласились без особого воодушевления. Всем не терпелось узнать как там - внутри стен казавшегося совершенно недостижимым Глора.
Катрин заставила Жо выполнить обязанности парикмахера. Юноша старательно подравнял золотистые пряди. Наставница сидела, молчаливая и напряженная. Жо закончил с затылком и неуверенно сказал:
– Кэт, знаешь, мне кажется...
– Кажется, что я трясусь? Совершенно верно. У меня даже ноги подгибаются, - Катрин глубоко вздохнула.
– Даже не представляю, что будет если...
– Кэт, в любом случае, конец света завтра не наступит.
– Наступит, - наставница снова тяжко вздохнула, и рявкнула: - А ну, брысь!
Сунувшаяся, было, в кают-компанию, Рататоск исчезла и сказала из-за двери:
– Я только подмести хотела. И попросить...
– Сгинь! Потом поговорим. Сейчас за ухо вышвырну.
Рата возражать не решилась, исчезла.
Жо занялся челкой наставницы и пробурчал:
– Кэт, ты не нервничай. И на девчонку не кричи. Она тоже волнуется. Экие все нервные, - у меня самого сейчас руки затрясутся и я тебе ухо напрочь отхвачу.
– Ну, да, - ухо за ухо, зуб за зуб.
– Я не в том смысле.
– И в том тоже. Рата - девица с обаянием, пусть и замурзанным. Я ее обижать не собираюсь, но сегодня пусть под руку не попадается.
– Я понял. Кэт, извини, но я хотел спросить...
– Ты пойдешь. Ты, Ква, и я. Иначе, кто-то из нас троих, оставшись на борту, определенно спятит.
Катрин ушла в свою каюту. Жо поднялся наверх. Рата и стоящий на вахте Вини-Пух разглядывали берега.
– Ква сказал, что здесь контрабандисты раньше прятались. Он здесь даже когда-то сцепился с ними.
– Я знаю. Мне леди сказала, она здесь тоже бывала.
Жо посмотрел на девочку. Рататоск подперла кулаком подбородком и с удвоенным вниманием разглядывала голый обрыв.
– Ратка жертву морским богам принесла, - сообщил Вини-Пух.
– Косицу обрезала и на дно отправила. Говорит, у них после долгого похода все так делают. Чудно. Ладно, раз вы у штурвала, я пройдусь, нос проверю.
Вини-Пух потопал по влажной от моросящего дождя палубе. Пустой, с убранными парусами, катамаран выглядел каким-то брошенным.