Верю, судьба!

–  Ты же видишь, мы не можем ни на что повлиять, - отозвалась Касси. Она прислонилась лбом к холодному стеклу, и поняла вдруг, что боится не столько Чешуи сколько того, что скоро и этот холод исчезнет, превратится в бесчувственную прохладу, а она, Касси, тоже превратится… В кого?
– Подхватило волной и понесло. Ты веришь, что все это правда? Мне до сих пор не верится. Цветы, древний род, Чешуя, пирамидка эта загадочная.

–  Я не успеваю, - Атис подошел к ней, встал рядом.
– Сначала нужно хотя бы понять, а уж потом верить или не верить. О, смотри, наши возвращаются!

Касси уже полминуты видела "Лагуну", летящую над дорогой, но Атису об этом сказать не захотела. Ей стало интересно, насколько позже он увидит машину. Оказалось, что ненамного.

–  Ну что ж, - завершила она, - приготовься вручать сковородки.

* * *

От предложенного оружия и Серафима, и Ом-мани, конечно, отказались. Сима, ругаясь, искала по дому большую сковородку, на которой решила разогреть привезенные из города пирожки с повидлом. Ом-мани, лишившийся своей маленькой сковородочки для благовоний, горестно вздыхая, тоже отправился на поиски, прихватив с собой для компании кота.

Наконец посуда оказалась собрана, продукты уложены в холодильник и кладовку, и Сима принялась рассказывать, что произошло за время их отсутствия в городе.

–  Ну, Атис, тебя-то уже поймали, оказывается, - со смехом рассказывала травница.
– И успели повесить. Не у нас поймали, а еще где-то, подальше. У тебя, Касси, с папашей, как всегда, не срослось?

–  Как всегда, - ответила Касси. Она старательно улыбалась, но было видно, что сообщение о поимке Атиса ее отнюдь не веселит.
– Что-нибудь новое от него слышно?

–  Слышно, слышно, - покивала травница.
– Велено тебе передать, чтоб ты сидела тише воды, ниже травы. Потому что тебя видели с Атисом. А это, как знаешь, дело такое… ну, Касси, если это всё откроется, сама понимаешь, чем это кончится.

Касси отвела взгляд.

–  Что уж тут не понимать, - пробормотала она.
– Лишением денег, наверное, тут не отделаться. Но отец, конечно, знает, что Атис на самом деле жив?

–  Мне он про это не сказал, но думаю, что знает, - мрачно ответила травница.
– Деньгами ты не отделаешься. Вам надо бежать, Касси, и чем скорее, тем лучше.

–  Куда?
– риторически усмехнулась Касси.
– Улететь на цветах в страну вечного лета? Да, они вот-вот будут готовы для полета… наверное. Но мы даже не знаем, что нам делать с ними дальше! Куда лететь? Что искать? И куда бы ни залетели - как не попасться на глаза Ойлл-о? Ты можешь мне ответить, Сима? Вот именно, не можешь. И мы сами этого не знаем.

–  Да, вам надо улетать, - согласилась травница.
– На днях. Как только сменятся грани. На пирамидке пока ничего нового нет, я смотрела. Идите-ка спать, вечером поедите, и снова ляжете. Цветы только проведайте. Что-то они без вас слишком волнуются.

Касси нервно вздохнула и побарабанила пальцами по столу. Было очевидно, что деваться, собственно, некуда. Они в ловушке, куда сами себя загоняли с самого начала. С момента, когда пошли на поводу у пирамидки. Кто-то очень тщательно обрезал им все пути к отступлению, и выстилал мягкой травкой одну-единственную дорожку, ведущую… куда? Этого никто сказать не мог.

А больше всего на свете Касси не любила чувствовать себя пешкой.

* * *

Вечером вся компания снова собралась в кухне. Касси и Атис наперегонки уничтожали всё те же пирожки с повидлом, Ом-мани, нашедший свою сковородку, разжег благовония, за что едва не схлопотал от Касси по шее - запах сандала она органически не переносила. Спасло ламу лишь то, что хозяйке было не до мелочей. Даже сидя за столом, даже уплетая пирожки - сидела она не как обычно, а чтобы быть подальше от окна. Конечно, если бы Атис спросил напрямую, Касси бы лишь отшутилась, потому что не хотелось признаться даже себе самой, что ночная темнота ее начала пугать. Шторы были плотно задернуты, но все равно казалось, что из-за этого полога внезапно может броситься нечто жуткое, мрачное, опасное… Чешуя? Да, вроде бы формально все из-за них, но в глубине души Касси понимала, что беспокойство гораздо глубже, чем заслуживали двое бандитов, в какую бы чешую они ни одевались, и какой бы кислотой не стреляли. Откуда пришло это ощущение сгущающегося мрака, надвигающейся безвыходности, Касси никак не могла понять, и это пугало больше всего. Когда страх назван - он уже не так страшен. Самое худшее, когда не знаешь, чего именно бояться.

И поэтому, когда из холла донесся стук, Касси застыла с пирожком в руке, и почувствовала, что ее живые волосы встают дыбом в совершенно буквальном смысле.

–  Атис, - прошептала Касси и медленно положила пирожок на тарелку.
– Где твой нож?! И мой молоток?

Атис начал лихорадочно озираться вокруг, чувствуя, как душу наполняет страх, а сердце начинает отчаянно колотиться.

–  Черт, куда ж его дел?!
– нервно спросил он.
– Сима, где…

Травница хихикнула.

–  Вы с ума сошли?
– поинтересовалась она.
– Где это видано, чтобы воры стучали в дверь?

–  Слушай, ты!
– Видно было, что страх у Атиса сменился на раздражение.
– Знаешь, как больно, когда капсулой попадают?! Может, это они специально, обманывают!

–  Пошли лучше посмотрим, - предложил практичный лама.
– В конце концов, нам ничего не мешает проверить, кто там.

Все одновременно посмотрели на ламу. Атис крякнул.

–  Вообще, да, - согласился он.
– Но сковородку я на всякий случай захвачу.

–  Атис, ты сбоку от двери встанешь, - вполголоса проговорила Касси, - пока я буду спрашивать, кто там. Если что - бей сразу, не задумывайся. Сима, Ом-мани, возьмите тоже что-нибудь на всякий случай. И Атис, у тебя слух острее… понял, да? Если что услышишь - дай знать.

Напряжение Касси все-таки передалось остальным. Из кухни компания вышла буквально на цыпочках. Атис замер сбоку от входной двери, держа массивную сковороду наготове, Касси остановилась на почтительном отдалении от входа и многозначительно кивнула ему - мол, приготовься. За дверью была тишина.

–  Кто там?
– спросила она, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

–  Два человека, - прошептал едва слышно Атис.
– Мужчина и женщина.

Стук повторился.

–  Кто?
– переспросила травница, подходя к Касси и становясь рядом.

–  Откройте, - попросили из-за двери.
– Это мы.

–  С какой это радости?
– нагло спросила травница.
– Кто это "мы"?

–  Свери и Соул, - женский голос за дверью дрогнул.
– Мы пришли принести извинения. Впустите нас, пока никто не увидел.

–  Боитесь?
– с издевкой поинтересовалась Сима.

–  Нет, - тоже с издевкой ответил женский голос.
– Бояться нужно не нам, а вам.

–  Что за имена такие?
– удивленно проговорила Касси вполголоса, и громко сказала: - Мы не знаем никаких Свери и Соула и никого не ждем. Кто вы, зачем пришли?

–  Знаете, знаете, - заверил женский голос.
– Да впустите же нас! Мы ничего плохого больше не сделаем.

–  Так это были вы в тот раз!
– взорвался Атис.
– Чего вам надо?! Вот сейчас я выйду…

–  И что?
– спросили из-за двери.

–  У меня сковорода, чугунная, - предупредил Атис.
– Я за себя не отвечаю.

Травница посмотрела на него и сползла по стене в тихой истерике. Волосы у Атиса сложились в гребень, из левой ладони высунулись когти, а в правой Атис сжимал самую большую сковороду, которая нашлась на кухне.