Весь Дортмундер в одном томе

– Конечно, сэр,– так что можно было считать, что все в порядке.

Очень скоро они остановились у дома мистера Хэмлоу, швейцар в униформе подошел к задней двери, чтобы открыть сначала ее – «Нам не нужно, ему»,– сказал Келп,– можно было предположить, что, зная, кто обычно выходит из этого лимузина, было довольно непривычно идти открывать переднюю дверь, но на лице швейцара это никак не отразилось.

Перед тем, как уйти, Эппик многозначительно посмотрел на Дортмундера и сказал:

– Будь на связи. Чтобы понимать, какой прогресс и все такое.

– О, конечно.

Мягкий взгляд Пемброука показался в зеркале заднего вида:

– Сэры?

– Сначала меня,– сказал Келп. – На Западную Тридцатую.

– Сэр.

Когда они подъехали, Келп подытожил поездку:

– А ведь неплохо возвращаться домой на лимузине.

– Думаю, арендаторы за это повысят мне арендную плату,– вздохнул Дортмундер.

Келп кивком указал на пол.

– Там действительно так удобно, как кажется на первый взгляд?

– Можешь попробовать,– предположил Дортмундер.

20

Когда зазвонил рабочий телефон, Фиона подумала, что, наверное, кто-то ошибся номером, или это какая-то другая ошибка. Кто бы еще стал ей звонить на работу, тем более вне рабочего времени? Точно не Брайан, потому что он всегда ждет, когда она сама позвонит, а он в это время займется приготовлением ужина для гурманов. Это точно не родственники и не друзья, потому что они никогда не звонят ей на работу, даже в рабочее время не звонят.

Снова звонок, пока она пыталась обдумывать возможные варианты. Если это кто-то ошибся номером, то она только зря отвлечется от работы, но, если она сейчас проигнорирует этот звонок, и он будет перенаправлен на голосовую почту, то ей все равно придется потом отвлекаться на него. На самом деле этот звонок – уже даже второй – уже отвлек ее от работы над последствиями владениями недвижимостью без права передачи, как было указано в завещании семьи, владеющей поместьями с некоторыми феодальными привилегиями на севере штата.

Дзынь. Уже третий звонок, после четвертого звонок будет перенаправлен на голосовую почту.

А что если Брайана сбил таксист, и это звонят из больницы, чтобы узнать его группу крови? Не то, чтобы она знала его группу крови, и не то, чтобы в больнице не смогли бы выяснить это без ее помощи, но тем не менее, прежде, чем прозвучал четвертый звонок, и дальше он растворился в черной мгле голосовой почты, она быстро схватила левой рукой трубку, правой нажала кнопку и взяла ручку:

– Фиона Хэмлоу.

– Привет, вы еще там. Голос был очень знакомым, немного грубоватым, не из разряда близкознакомых.

Она положила ручку на стол, рука уже тянулась к кнопке, чтобы закончить разговор.

– Кто это?– спросила она.

– Джон. Ну, помните, мы с вами вчера разговаривали. Секунду. Кому-то он сказал:

– Дайте мне минутку, ладно? Я дозвонился. Вернувшись к Фионе, он продолжил:

– Ну, у вас в офисе вчера.

– О, Джон, да, конечно,– вспомнила она, человек с выражением лица, как у виноватой собаки, картинка в голове теперь совпала с усталым голосом.

– Вы хотели поговорить со мной?

– Ну, да, только не по телефону, понимаете. Я тут внизу жду…

– Что? Рядом со зданием?

– Да. Вы ведь еще тут? Я подумал, что, когда вы выйдете, мы могли бы поговорить по дороге. Секунду. Снова кому-то сказал:

– Я веду себя вежливо. Так и вы ведите себя вежливо. Снова обращаясь к ней, он сказал:

– Я уже было подумал, что может вы ушли домой раньше…

– Никогда.

– Значит вы домой уходите поздно.

– Всегда.

– Во сколько? В смысле, чтобы мне тут не торчать, я мог бы вернуться во сколько нужно.. Секунду. Снова куда-то в сторону:

– У вас есть часы? Потом послышалось какое-то невнятное бормотание, а он сказал:

– Да мне не нужны ваши часы, мне нужно знать, который сейчас час.

– Сейчас семь тридцать,– ответила Фиона.

– Вот видите?– сказал он в сторону. – Она знает, который час, сейчас семь тридцать.

– Как давно вы ждете?– спросила Фиона.

– С пяти. Знаете, вы, наверное, удивились бы, когда увидели бы, сколько человек выходит из здания в пять. А потом я решил, что лучше-ка я проверю, поэтому я одолжил этот мобильник… – и в сторону сказал:

– Я одолжил его, верну я его вам.

– Я сейчас спущусь,– сказала Фиона.

Когда Фиона вышла на улицу, недобровольный арендатор телефона уже давно испарился, Джон Дортмундер стоял, оперевшись о здание, словно маленькое серое опровержение все рабочей этики, которая находилась внутри него. Она подошла, и произнесла:

– Мистер Дортмундер, я…

– Можно просто Джон, ладно?– попросил он. – Обращение «Мистер Дортмундер» заставляет меня нервничать. Меня так называют, только когда привлекают к суду.

– Ладно,– согласилась она. – Тогда ты Джон, а я Фиона.

– Отлично,– кивнул он. – Как ты ходишь домой?

– Через Бродвей и вверх до метро.

– Ладно, так и пойдем.

Они подошли к углу и остановились у светофора. Пока они ждали, он сказал:

– В основном, что мне нужно,– так это фотографии.

Она не сразу поняла.

– Фотографии?

– Этой штуки. Которая в стальной камере.

– О,– выдохнула она. – Шахматный набор.

Почему-то ему не хотелось произносить эти слова в публичном месте.

– Да, да, он самый,– сказал он, и он взмахнул рукой в воздухе так, словно показывая, чтобы она говорила чуть тише, но при этом чтобы это не выглядело грубо. И тут она заметила, что вокруг них собрался народ, который тоже ждал зеленого сигнала светофора, поэтому она сбавила тон.

Зеленый. Они пошли.

– Конечно, у нас есть его фотографии,– сказала она уже намного тише, пока они переходили Пятую авеню. – Весь.. Ну, знаете, все было сфотографировано и замерено, когда фирма принимала его на хранение.

– Мерки – это тоже хорошо.

– Я могла бы выслать их тебе по электронной почте,– предложила она.

– Нет, не могла бы.

Они дошли до очередного бордюра, тут Фиона остановилась, подождала, пока пройдут прохожие и сказала:

– Я бы могла их для тебя распечатать.

– О, да?

– Так будет даже лучше. Никаких следов.

– Никаких следов – это хорошо.

– Тогда пойдем назад в офис,– решила она, и они пошли в обратном направлении.

Красный.

– Так ты и правда собрался этим заняться, несмотря на то, что тебе жутко не нравится все, что связано со стальной камерой?– спросила она.