Вести с моря и суши

Беззвучные весла рыбачьих баркасов.У моллюсков явственный привкус солнца.Баскские селенья в беретах тумана.Испанские фонаридерутся на шпагах с темнотой.Все это — только личина, условные вехи.Мир же един,несмотря на все свои разноликие формы.То же одиночество, леденящее кости,и та же пролетарская закалкау жаровен, на которых дымятся каштаны.

Краски Гаваны

В ритуальном танце племя кокосовых пальм бьет в барабаны листьев.Море моргает тысячью фосфорических глаз.Каждый день этот город приходит на пристаньвстречать чужестранные кораблии глазеть на ныряльщиков, которые всплывают,зажав в зубах монету,брошенную с палубы к рыбам Антильского моря.Гаванский трамвай движется в ритме маракас [9] .Гаванские деревья подстрижены, словно бараны.Гаванские проспекты бегут прямиком через город,покуда не наткнутся на памятник.

9

Маракас — музыкальный инструмент, род погремушек.

Женщины с лицами цвета корицы и знойной сигары.Креолы в сомбреро из золотистой соломы,взращенной тропическим солнцем.Негритята с улыбкой, похожей на спелый арбузный ломоть.Кокосы и ананасы — объедки с пиршества румбы.Пушки из парка Масеощерят голодные пастипри виде дельфинов, играющих в бухте,которую стережет грозно поднятый палецзамка Эль-Морро.Двести гвардейцев ежедневно несут караулпод синим взглядом Капитолия.Квадратные томики небоскребов —здесь по вывескам можно легко обучиться читать по-английски.На Двадцать третьей улице продают дорогие цветыи свет отливает оттенком подсолнечного масла.А на Восьмой улице полиция обнаружила стальной ананас,смертельные зерна которого зрели у окна прокурорского дома. Но, несмотря ни на что,живительный запах устриц пирует на Малеконе [10] и все так же приторен вкус жизни в «Тропикане» [11] .Женские бедра — изящная музыка,нежные руки красавиц пахнут, как персики, вводя в искушение птиц.Аэроплан в белом фраке рассекает своим вентиляторомгущу синего зноя.Яхты возле крепости Де-ла-Кабаньядают открытый урок безмятежного сна,а пароходные трубы тянут темную ноту дымаза горизонт, где скоро проклюнутся первые звезды.И когда над Гаваной взорветсячерный фугас ночи — никто не вздрогнет.Только повиснет над городом серпик луны,словно банан на банановом дереве неба.

10

Малекон — центральная набережная Гаваны.

11

«Тропикана» — ресторан-варьете.

Забастовка

Промчались, коней стегая,жандармы. Задрали килипокинутые трамваи.Камень против винтовки:брусчатка — хлеб забастовки.Глаз лошадиной мордыпод вспышки секущих сабельфотографировал мертвых.Дома зажигали свечи,в надежду свою не веря.И зря письмоносец-ветерстучался в глухие двери. Возле ворот лицейскихв гранатовой портупееничком лежал полицейский.Ночь истекала кровьюпод треуголкой мрака,в черном плаще безмолвья.А площади Барселоныотплясывали сардану [12] ,тасуя свои фронтоны.

Бегство из понедельника

Нынче самая пора сбежать от овощного рационав ленивый воздух,уснувший в листве апельсинного дерева,к старому бочонку во дворе,из которого вместо рома ударил фонтан пальмы.

12

Сардана — народный каталонский танец.

Вы слышали, в Андалузии луна раскрыла заговор вин,тайную организацию устриц, гитар и карабинеров.В Испании ветер плещет плащом тореро,вонзая в черную холку ночибандерильи песен.В Кадисе, Виго и Ла-Коруньев тавернах из колод повыкидывали королей.Здесь все республиканцы —даже деревья с трехцветной листвой,даже перелетные птицы,вернувшиеся в апреле строить новую жизнь.Что могут рассказать вам об Испании газеты,будь то «АБС», «Ле Журналь» или «Таймс», —ведь они умолчато прогулках на яхте,об истинном облике городов,перенаселенных фруктами и женщинами,и тем более о тайной драме,разыгравшейся за створками ракушки. От нас, от людей Газетного Века,мир заслонен ворохом слов;мы давно уже не замечаем,как наедине с собой зреет над озером небо.Поймите: есть нечто помимо наших доктрин:это свободный воздух и вольные свет и вода,контур голоса, скалькированный эхом,восстанье деревьев против политэкономии,нагота, сновиденья, смех и луна,только что снятая с наковальни, —луна, которая дарит себя всем, не иссякая.

Современная история

С шести утра просыпается дыми без перерыва показывает рукой направление ветра.Скамейки консервируют замороженный сон бродяг,витрины магазинов берут улицу в плени продают ее вместе с фруктами, бутылкамии морскими ракушками.Дети делают сложение из хлебов и звездна своих траурных аспидных досках,и автомобили несутся, не зная,что камень на крутом повороте ждет знака судьбы. Словесный пулемет,пишущая машинка стреляет по невидимому часовому звоночку.Наковальни делят на части звонкий сон подков,а швейные машины ускоряют сердцебиение незамужних женщинсреди крутящегося прибоя материй.Вечер увозит большой узел солнца в трамвае.Безработные смотрят на небо, как на корзину с яблоками.Полки холодарассеивают группы нищих и бродяг. Продавец рыбы, продавцы газети человек, который размалывает небо на своей шарманке,подают друг другу руки в час ужинав клоаках и под мышками у мостов,где отбросы изображают сади консервные банки высовывают язык.Их тени растут выше островерхих черепичных крыши мало-помалу покрывают город, дороги и ближние поля,пока они не задушат в своей груди образ вселенной.

Вечерний выпуск