Вестник Зла

— Куда ты опять собралась?! — воскликнул Гарэл. — Мало тебе Нарета, так еще к Заудену просишься в объятия?

— Нарет? Лорд Нарет? Причем тут он? — не понял маг. Он уже слышал о восстании в Раздольном.

Нинель вспыхнула от гнева на брата, но, успокоившись, поведала магу об их приключениях в Раздольном.

— Значит, лорд Нарет был Абсолютным Злом? — удивился Джарстин. — Никогда бы не подумал, что такое возможно. Я думал, что Зло как боги — нечто невидимое. А оказывается, все гораздо сложнее.

Архимаг опять задумался, поглаживая бороду.

— Если Зауден призовет армию мертвецов, то будет битва. И там могут понадобиться твои целительские способности, — сказал он, глядя на Нинель.

— Эй, я не отпущу ее с Вами никуда, — вставая, произнес Гарэл. — Я не стану рисковать здоровьем сестры ради людей, которые постоянно грозятся казнить нас, закинуть за решетку или еще чем похуже.

— Да, не сладко вам пришлось, ребята, — вздохнул Джарстин.

— Я не ребенок! — возмутилась Нинель. — Я уже почти взрослая эльфийка!

Маг улыбнулся.

— Идем, — махнул он рукой девушке и орку.

* * *

Эфирис закружился возле Вестника, и тот остановился.

— Хра-а-а-ни-и-и-те-е-ель!

— Что такое, Эфирис? — спросил Ким.

Перед ним возник седовласый старик.

— Миру плохо, Хранитель, — произнес бог ветра. Он был усталым и потрепанным.

— Я знаю, — кивнул Ким.

— Помоги нам, Хранитель, — взмолился Эфирис. — Наших сил не хватает сдерживать Зло.

— Я знаю, — опять кивнул Ким.

Эфирис снова превратился в ветер и исчез. Слабые порывы лишь слегка всколыхнули траву.

Ким хотел продолжить путь, но теперь перед ним возник Светлобог.

— Хранитель, чем мы можем помочь тебе? — спросил он. Его кожа была темнее обычного, а под глазами появились круги усталости.

Ким осмотрел Светлобога и поморщился:

— Прости, я постараюсь избавить вас от страданий.

Он болел даже за богов, как и за любое другое создание этого мира.

— Мы можем помочь? — вновь спросил Светлобог.

— Да, — кивнул Ким. — Предупредите людей.

— Постараемся, — пробормотал Светлобог и исчез.

Ким посмотрел вдаль. Перед ним стояло еще три ментальных барьера Заудена. Они пульсировали, и переливались в пространстве из одного места в другое. Ким знал, что перемещение за барьер с помощью силы или магии может привести к страшным последствиям. Магия стала нестабильна, и использовать ее опасно. Но барьер был больше направлен против Хранителя. Ким понимал, что барьер сожрет его силу и его самого, как только он попытается прорвать его мембрану. Барьер не действовал только на обычных смертных — просто не реагировал на такую мелочь.

«Оставить попытки скрытно подойти ближе и рвануть напрямую? — размышлял Ким, двигаясь вперед. — Стоит ли тратить свою силу на прорыв вперед? Что сделает Зауден после моих действий?»

Ким прислушался к миру, но барьеры скрывали местоположение Заудена. Однако, выставляя такие мощные барьеры, Зло тоже теряло силы. Возможно, именно это решит исход схватки. С одной стороны, Хранителю было на руку, что уменьшались силы Заудена. С другой — Ким терял время, добираясь до Виаласта в смертной оболочке. А преодолевая барьеры при помощи силы, Ким потеряет часть себя и своих сил. На одной чаще весов было время, на другой — сила.

«Нет времени», — сощурился Ким и телепортировался, пытаясь предугадать хаотичное движение барьера, чтобы не столкнуться с ним.

Барьер по касательной прошелся по нему, словно щупальце чудовища. Кима продырявило темной силой, как решето, и он рухнул в реку…

Глава 31 Равлик

Портал выкинул их в центре площади небольшого городка. Нинель, потирая расцарапанную скулу, запрыгала на одной ноге к брату, которого швырнуло в фонтан. Он лежал на спине и круглыми от изумления глазами смотрел на каменную фигуру полуобнаженной женщины, которая лила ему в ноги воду из кувшина. Вокруг орка начали расплываться кровавые пятна.

Архимаг Джарстин, шатаясь, поднимался с мостовой, глядя на свою покалеченную левую руку. Под ногами у него лежал еще один маг, которому не повезло — ему свернуло шею. Рядом застонал выпускник школы магии, которому было разрешено принять участие в открытии портала. Он попытался перевернуться на спину, но из его рта потекла кровь, и он, снова застонав от боли, лег обратно.

— Джарстин! — воскликнула Нинель, сбросив сумку и пытаясь поднять брата за подмышки из фонтана. — Что произошло?

Маг затуманенным взором глянул на эльфийку. Он увидел, что ее правая нога неестественно вывернута. Но она первым делом бросилась на помощь брату, который пробил себе голову о борт фонтана. А еще у орка из голени торчала кость и клочки мяса.

— Гарэл, поднимайся, слышишь меня?! — воскликнула Нинель. Орк оперся руками и рывком сел на бортик. Эльфийка развернула брата, вытащив его ноги из воды, и стащила на брусчатку. Потом достала из сумки баночки.

— Сиди, я тебе помогу, — произнесла девушка и полила его рану какой-то жидкостью. Кровь зашипела, запузырилась. — Выпей! — приказала она брату, давая ему желтую жидкость в бутыльке.

— Надеюсь, это не моча твоей лошади, — пробормотал Гарэл, выпил жидкость и ощутил, что боль стала гораздо слабее. Эльфийка трясущимися руками схватила торчащую кость и, сильно прижав ее к ране, запела заклинание. Рана начала зарастать на глазах, а Нинель лишь сильнее прижала кость, чтобы та встала на нужное место. Девушка чувствовала, что ее тело начало отходить от шока и ей самой становится нестерпимо больно в вывернутой ноге, но она должна в первую очередь спасти брата.

Вокруг начали собираться зеваки — посмотреть, кого это к ним занесло. Архимаг все еще ошеломленно озирался вокруг. К нему подбежали стражники и что-то спросили, показывая на орка и эльфийку у фонтана.

Джарстин принялся объяснять, кто он и как сюда попал, хотя стражники уже признали в нем архимага. Один из них бросился в ратушу к бургомистру, второй — в небольшой храм Светлобога. Джарстин шатающейся походкой направился к эльфийке и орку.

— Нинель, твоя нога… — начал было Гарэл, но Нинель сердито глянула на него, чтобы он ее не отвлекал.

Она закончила петь заклинание и почувствовала головокружение. Но все же достала бинты, чтобы перевязать брату голову.

— У меня еще ребра сломаны, — хрипло сказал орк, морщась от ноющей боли в грудной клетке. — Но давай я тебе сначала ногу вправлю.