Ветер моих фантазий
Шрифт:
Но нет, сожаления уже ни к чему. Он сделал все, что мог тогда. И сейчас он нашел лучшее из решений. Тем более, что он доверил единственного ребенка своего брата одному из малочисленных кианинов, той самой серии Китрит 66-1. Случись недоразумения с Советом или столкновения с иной цивилизацией — и Китрит 66-1 окажет много пользы сыну погибшего брата. Но только бы не поняли, что Кри Та Ран создан в обход лицензии и даже вне территории людей!
— Ты… кианин? — вдруг спросил Кристанран.
Его дядя кашлянул, притягивая внимание обоих мальчишек к себе. Подошел к постели племянника, присел с краю.
— Что случилось? — испугался
— Со мной все в порядке, — мужчина потянулся встрепать его волосы, но впрочем, тут же руку отдернул — кианин проследил за его движением каким-то странным взглядом — не хватало еще заразить бедного мальчика иноземной какой-то инфекцией. А Кристанран и без того пострадал изрядно. Шутка ли — один из малочисленных несчастных случаев по сбою техники за несколько последних веков — и свалился на его семью, — Так, устал с дороги. Но оно того стоило, правда. Ты! Подойди сюда! — и указал на место перед собою, в поле зрения.
И его создание послушно сдвинулось на указанное место. Невозмутимо.
Ученый чуть подумал, подбирая слова — племянник растерянно ожидал объяснения — и, покосившись на кианина, застывшего с каким-то странным взглядом, грустным даже, начал объяснять:
— Возможно, тебе родители говорили, что я и моя супруга попали в плен к цивилизации ЙРхжщиисС? Было это лет десять назад.
— Так… — на лице родного мальчика появилось оживление и даже улыбка, — Вы тот самый?.. Вы — мой дядя?! Хритар?
— Да, я младший брат твоего отца, — произнес ученый смущенно, запоздало вспомнив, что вообще-то прежде у них даже встречи для знакомства не было ни одной. Пока его носило по экспедициям и военным операциям.
«Эх, а еще про родителей ситуацию объяснять, еще и успокаивать потом! Но, впрочем, хорошо, что я придумал притвориться, будто это его младший брат. Брат его отвлечет хотя бы отчасти. Он же и рос всегда один, а тут еще мальчишка рядом будет, живой. Как будто вполне живой. Да нет же! Если не считать отсутствия души, да иной формы артэа, они вполне живые будут, вполне себе как люди. Может, племянник вообще не отгадает. Тем более, что это я придумал и создал Китрит 66-1»
— В общем, мы в плен попали, — добавил обманщик, погрустнев уже натурально.
— Папа говорил, — с сочувствием кивнул племянник, — Родители еще боялись, что вы не вернетесь.
— Такая возможность была, — ученый мрачно сжал кулак, потом разжал, — Нас пираты продали на опыты, — Каньян еще к тому же была беременна.
— Тетя… беременна? — растерялся мальчик.
И уже с большим оживлением покосился на мальчика, стоявшего возле постели.
— Наш ребенок родился раньше срока. Мы думали, что он уже умер. Уже совсем, — ученый вздохнул.
Он же не соврал. Ну, почти не соврал. Единственная ложь, что их ребенок с Каньян смог родиться. Но это же все ради блага племянника! Ради блага близкого можно соврать! Ради блага близкого можно убить… даже собственного ребенка, единственного из своих детей.
«Ведь если бы Каньян родила его, то могла бы не выжить, — помрачнев, подумал ученый, — Или даже бы умерла, еще нося его под сердцем»
Нет, иногда его мучила совесть за то, что навязал супруге то жестокое решение. Но Каньян после
плена и изуверских опытов была сама едва жива. Не было сил у нее выносить ребенка! Так что тому, кто оттянул бы на себя немало материнских сил, просто не дали родиться.«Но, все-таки, жалко…»
Мужчина встал и нервно заходил по комнате.
«Нет, я был прав, — повторил Хритар себе уже в миллионный с чем-то раз, — Там ведь и человека-то еще не было никакого, так только, кусок мяса. Просто маленький кусок мяса…»
— Так… ваш сын… это он?! — с надеждой вскричал Кристанран, на кианина оглядываясь.
— Да, это мой сын, — невозмутимо соврал мужчина, — Он выжил. Недавно мне сообщили кой-какие сведения о нем. И я помчался на его поиски. Я его нашел.
— Значит, ты мой брат?! — радостно вскричал племянник, подскакивая, слезая с кровати и кидаясь ко второму мальчишке.
Ослабшее тело не дало ему ни стоять, ни шагать. Мышцы начали атрофироваться от долгого лежания на одном месте. Но реакция кианина, как и следовало, была выше всех похвал: и тот, второй, приемыш, метнувшись вперед, подхватил человека. Придержал.
Глаза Кристанрана сияли. Ведь он еще не знал, что его родители не выжили. А еще в их роду его ровесников и сколько-то молодых не было. Так и жил один, а тут вдруг объявился брат, еще и ровесники почти, уже осознанный возраст, схожие еще интересы, есть о чем общаться. Да и… лицо кианина…
«Если бы я не был его творцом — подумал бы, что он человек» — растерянно подумал ученый.
Потому что радость и волнение на лице второго мальчика выглядели очень искренними. Настоящими.
Мужчина криво усмехнулся. Сердце царапнуло.
«Это же Китрит 66-1. Мое детище. Их от людей крайне редко кто мог отличить»
А эти двое — Кри Та Ран теперь уже сам потянулся обниматься — выглядели такими счастливыми…
И страшно больно сжалась душа у ученого. В отчаянии подумал он:
«Или я был не прав тогда?!» — ведь сейчас на месте кианина мог быть его сын. Именно его.
Но та жизнь была уже оборвана. Еще десять с чем-то лет назад.
«Разве что…»
Мужчина с ненавистью ударил себя по лбу.
«Нет, невозможно. Души сохраняются недолго вне тела, даже если суметь их кристаллизировать или запереть в искусственную телесную оболочку. Они гниют, пылью осыпаются слишком быстро. Мы и использовать-то могли лишь тысячную долю из них»
И в который раз помянул недобрым словом дикую природу. Но, впрочем, поганка эта уже почти вся под контролем у них. То, что от нее осталось, малоизученного или даже неопознанного — слишком мало. Люди стали великими со своей наукой. А природа — проиграла.
Но эти дети… видеть это чудовище, выращенное им самим, было противно. Там мог сейчас стоять его сын. И брат родной мог сейчас его сына обнимать.
Но что сделано, то сделано. Сколь бы ни была велика человеческая цивилизация, были вещи, которые они изменить не могли. Тем более, что труп своего ребенка он видел сам, своими глазами. Жалкий кусок мяса. Нет, уже месиво кровавое. Плоть от плоти его и Каньян.
«Нет, — в миллионный с чем-то раз сурово сказал себе мужчина, — Жизнь Каньян намного дороже этого существа. Каньян своя, родная, мы уже столетие и несколько десятилетий путешествуем вдвоем, из каких только передряг ни выбирались! А еще ласкать ее было упоительно прекрасно, даже интереснее, чем других, бывавших в моей постели ранее»