Ветер перемен, часть первая

– Это может всё объяснить, - задумчиво сказал он и обратился к Виталию: - И что вы там насочиняли?

Виталя протянул ему листок бумаги. Прапорщик быстро пробежал глазами список.

– Мордасов, а зачем тебе две бас-гитары?
– удивился он.

– Одна дека, а другая полу-дека.
– ничуть не смутившись ответил Жека.

– И ты собираешься играть на них одновременно?
– изогнул бровь спросил Вячеслав Андреевич.

– Нет, по очереди .
– ответил Жека и сам понял, как это звучит. Все вокруг захихикал.

– Дурью не майся!
– твердо сказал старшина.
– Вместо второй бас-гитары лучше саксофон Любимову закажите, ему он гораздо нужнее.

Тут прапорщик был прав. Для исполнения "Мадонны" я просил у него саксофон, на котором он играл в большом эстрадном оркестре. Таким оркестром мы выступали редко, но саксофон был лично Слатвинского, стоил хороших денег и я понимал его беспокойство, когда просил его для выступления на выезде. Тем более у меня была мысль включить в наш репертуар несколько инструментальных вещей из репертуара Фаусто Папетти, он как раз был на вершине славы, песни его были у всех на слуху здесь, в Европе и очень бы украсили наш репертуар.

– Точно!
– поддержал старшину Виталий, - Ты же не будешь таскать с собой две гитары? Только пылиться будет.

Жека промолчал. А ведь в прошлой жизни он таки выцыганил второй бас!

Старшина продолжил читать наш список.

– И орган новый хотите? А старый чем не устраивает?

На органе настоял я. Меня нынешний вполне устраивал, но я брал на перспективу. Совсем скоро в полк должно прийти пополнение из учебок. Придёт и Юра Богданович. Его, во что бы то ни стало, нужно будет вытащить из роты химзащиты и посадить за орган. Тогда я смогу взять гитару и группа наша сразу повысит свой потенциал. Мы сможем играть гораздо более сложные вещи. Но мне для этого нужна была хорошая, фирменная гитара. А где ее взять? Не могу же я всерьёз написать в "список мечты" : гитара Гибсон - одна штука. Или две, ха-ха! Но пока я ломал голову, где её добыть, орган нужно было менять, если появилась такая возможность. Если...

– Этот иногда барахлит, - слегка приврал я.

– Что делает?
– не понял старшина.

– Ну, некоторые клавиши то играют, то не играют.
– развил я фантазию.
– А ремонтировать некому.

– Ну раз такое дело....
– прапорщик стал читать дальше.

– Флейту правильно добавил, - похвалил он меня.
– Зампотылу может ещё год обещать.

По инструментам больше вопросов не было, только старшина, как настоящий хозяйственник, добавил от себя расходный материал: пластик для барабанов, подушечки для кларнетных и саксофонных клапанов, палочки для ударных.

– Если получим хоть что-то из этого, - прапорщик постучал пальцем по листку.
– уже будет большая удача. А то оркестр вечно последний в списках на получение. Дирижёр в курсе?

– Нет, мы его ещё не видели, - за всех ответил Виталий.

– Хорошо, я как раз к нему шёл. Если он что-то добавит, зайду скажу вам. Вы же сегодня будете отдавать список?

– Наверное, - пожал плечами Виталий, - мы как-то не думали.

– Не тяните!
– прапорщик покачал головой.
– Начальники имеют такую особенность - быстро забывать свои обещания.

* * *

– И так, я слушаю!

Шнитке положил трубку телефона после разговора с канцелярией. Сегодня же вечером канцлер Брандт примет его по срочному делу государственной важности. В этом заключалась одна из привилегий шефа Федеральной разведывательной службы ФРГ, БНД - получить аудиенцию практически мгновенно, даже если канцлеру придется передвинуть или совсем отменить любые другие встречи.

Арнольд Хеттвер ждал окончания разговора шефа и был готов к разговору.

– Как я уже сказал, это совсем молодой парень, 18 лет, только что призванный на службу в советскую армию. У них призыв два раза в год, его призвали этой осенью. Он - музыкант. Да-да, то есть он изначально не может иметь доступа ни к каким, даже самым безобидным секретам. Любой рядовой-танкист его же полка, думаю, знает больше его . Если конечно он не захочет специально собрать какие-то сведения, но и в этом случае, сами понимаете.

Арнольд сделал паузу и шеф, воспользовавшись этим спросил:

– А как он вышел на тебя?

– Я как раз подошёл к этому, но до конца не понимаю, как он вообще узнал о моем существовании, не говоря уже о том, где именно я работаю.

– А он это знал до вашего общения?
– уточнил Шнитке.

– В том-то и дело!
– кивнул Арнольд.
– Ни один человек по ту сторону железного занавеса не знает о моей работе. Во всяком случае, я очень надеюсь на это!
– усмехнулся Арнольд и продолжил:

– Непонятно так же откуда он знает Габриэль, мою племянницу, которую и просил связать его со мной.

– А что говорит она?

– Она не знает.
– развел руками Арнольд.
– Ей он говорил, как и мне, что все объяснения будут потом, потому что сейчас мы не готовы услышать правду.

– Даже так? Однако...

– Именно!
– согласился Арнольд.
– Только если молодой девушке это не так важно, то мне как-то неуютно, когда кто-то знает обо мне очень многое, а я о нём - ничего!

– А больше он ничего не сообщил тебе?
– Шнитке проницательно посмотрел на друга и подчиненного.

" Старый лис, неужели он что-то чует?" - подумал Арнольд, но совершенно спокойно ответил:

– Он сказал, что информации у него огромное количество и он готов её предоставить, но предпочитает немного подождать, чтобы мы убедились в его вменяемости.

– А может набивает цену? Что он хочет за свои сведения?

– Ничего!
– Арнольд покачал головой.

– Совсем ничего?
– Шнитке выглядел удивлённым.
– Ни денег, ни паспорт гражданина свободного мира?

– Как я его понял, он хочет, чтобы этот свободный мир остался цел.

– То есть?

– Я уже говорил, он утверждает , что наш мир движется к катастрофе.

– Чертовщина, какая -то...
– пробормотал шеф.
– Какие наши дальнейшие действия ты предполагаешь?

– В сущности он уже предложил план наших дальнейших действий: как только мы убедимся в его ценности и адекватности как источника, мы встречаемся с ним, получаем новую информацию и налаживаем надёжную связь. Так что, следующий ход за нами!

* * *

После обеда парни пошли дремонуть перед танцами, а я отправился к Габи. Я никогда не был любителем этих воскресных возлежаний, а уж теперь, когда у меня была самая прелестная девушка Ризы и окрестностей, а также, увольнительная в кармане, ни о каком сне не могло быть и речи!

В скором темпе переодевшись в парадку я, чуть не бегом, припустил по улицам города к заветному дому.

– Ya?
– сладкая музыка её голоса в домофоне.

– И я с тобой!
– пошутил я в рифму.