Ветер перемен. Книга четвертая

– Саша, я давно понял, что ты человек необыкновенный! И когда увидел, что у вас с Габи настоящая любовь, всем сердцем желал, чтобы вам удалось создать семью. Я очень, очень рад за вас! И уверен, что лучшего мужа для моей малышки нет на всём свете!

– А я что ли не лучшая жена для него?!
– встряла Габи, слушавшая всё это время, как я раньше, прислонив ухо к трубке и обжигая меня своим дыханием.
– Что-то ты про меня ничего не говоришь!

– Ты меня не проведёшь, озорница!
– засмеялся Клаус.
– Я твой характер знаю. Оставайся такой же всегда лёгкой и веселой, тогда проблем в семье у вас не будет. Но, любовь конечно - на первом месте! Помни об этом всегда, моя проказница и люби своего мужа!

– Прямо сейчас, что ли?
– сказала беззвучно смеясь Габи.
– А я хотела с вами поговорить!

– Вот неугомонная!
– вздох Клауса был слышен даже по телефону.
– Габи, ты теперь замужняя женщина и немного серьёзности тебе не помешает!

– Так мне быть серьёзной или весёлой? Ты меня совсем запутал!

– Я сказал - немного серьёзности!

– Габи, а ведь и правда - ты теперь замужняя женщина!
– сказал я , когда она через какое то время, положила трубку.
– А я - твой муж! Хоть и думал постоянно об этом и жутко хотел, чтобы это побыстрее случилось, а когда случилось - всё равно трудно поверить! У тебя такие же ощущения?

– Ага, как будто я кино смотрю про какую-то другую Габриэль и симпатичного русского музыканта Сашу.
– улыбнулась Габи.
– И кино это уж слишком богато событиями! Которые несутся со скоростью ветра! Мы с тобой знакомы только пять месяцев, а мне кажется, что я тебя знаю уже много лет. И совершенно не представляю свою жизнь без тебя!

– Да какая может быть жизнь без меня, солнце моё? Ну кто тебя сможет любить сильнее, чем я?
– сказал я полушутя, привлекая её к себе.
– Да вот хотя бы так поцеловать!

Габи с жаром ответила на мой поцелуй и уже запустила свои нежные пальчики мне под рубашку, но потом сама себя остановила:

– Нет, давай закончим все дела, а потом я буду тебя любить не торопясь, с наслаждением и ни на что не отвлекаясь.

– Неужели есть более важные дела, чем это?
– попытался я её удержать.

– Не более важные, но всё -таки необходимые!
– ответила она убирая ладони с моей груди.
– Нужно заказать разговор с твоими родителями.

– Но мы же хотели завтра? И разве для этого не нужно куда-то идти?
– спросил я.
– Ну, на какую-нибудь телефонную станцию или переговорный пункт?

– А зачем ждать завтра, если можно сейчас? И прямо отсюда!
– ответила Габриэль.- Для этого совсем не обязательно куда -то идти! Разговаривать же мы будем отсюда. Значит и заказывать тоже нужно из дома.

Габи быстро нашла нужный номер в телефонном справочнике.

– На какое время заказывать?
– замерла она с телефонной трубкой в руке.

– Так, дай подумать!
– я задумался.
– Нам удобнее конечно вечером, когда мы с тобой точно будем дома. Но родителям это не подходит: как они потом доберутся домой? Раннее утро тоже отпадает - они не успеют добраться до Главпочтамта. Завтра мы выступаем в пять часов вечера. Значит можно заказать часов на двенадцать дня.

Габи стала накручивать диск, но я её остановил:

– Стой, солнышко! Забыл ещё одну вещь: им ведь телеграмму-приглашение на переговоры должны принести. А когда они там её доставят? Сейчас ты позвонишь на телефонную станцию Бонна. Оттуда позвонят в Москву. Из Москвы позвонят в Грозный. Из Грозного позвонят на почту в станицу Первомайскую. Не сегодня. Сегодня там все уже спят. Значит завтра, не раньше восьми утра, в лучшем случае. С почты отправят какую -нибудь бабу Нюру лет шестидесяти отнести телеграмму. Если баба Нюра по дороге не зайдёт в сельпо узнать не завезли чего-нибудь из дефицита, то она доковыляет до околицы станицы, где живут мои родители не раньше девяти. А если всё -таки заглянет по пути в сельпо и на радость станичникам и нам на горе туда завезли какую -нибудь селедку, то она обязательно встанет в очередь. Телеграммы приходят хоть и не каждый день, но всё -таки чаще, чем селёдка заплывает в наш магазин. Отстоит она свой час в очереди и дотопает уже не к девяти, а к десяти. Начнёт стучать в ворота, но никто ей может и не открыть.

– Почему?
– Габи так и держала в руке телефонную трубку, с интересом следя за приключениями телеграммы.

– А дома может никого и не быть!
– развёл я руками.
– Отец в аэропорту, на работе. Мама - в горах, на птичнике. Тоже на работе. Засунет телеграмму баба Нюра в почтовый ящик и потопает обратно. Так что телеграмму мои родители прочтут только вечером. А это значит, что переговоры завтра не состоятся.

– Постой, но завтра воскресенье!
– возразила Габриэль.
– Значит у твоих родителей выходной.

– Воскресенье?
– удивился я, потеряв счёт дням в сплошном празднике фестиваля.
– Тогда дело ещё хуже. И не только потому, что родители всё равно могут быть на работе: ведь самолёты летают и по воскресеньям, а куры не делают перерыв в питании на выходные. А потому, что как раз баба Нюра вместе со всем почтовым отделением точно будет отдыхать. Так что телеграмма будет спокойно дожидаться её до понедельника, как и селёдка в сельпо. Хотя, насчёт селёдки не уверен...

– Ууу, как сложно!
– огорчилась Габи.

– Ха, дорогая, а ты как думала! Это тебе не прямую видео трансляцию с Луны организовать: бац и заработало! Тут столько людей нужно задействовать и такие технические проблемы преодолеть.

– Тогда на какой день можно заказывать?
– растерялась совсем Габриэль.

– Надёжнее всего на вторник.
– последний раз просчитав ещё раз весь путь телеграммы, решил я.
– Часика на два дня. По их времени. У нас это будет как раз двенадцать. Если в понедельник они получат телеграмму даже вечером после работы, то, в любом случае, успеют во вторник к двум часам на Главпочтамт. Фу, вроде всё правильно!

Габи только молча покачала головой, набрала номер и дождавшись ответа защебетала на немецком. А я прямо заслушался - так мило звучал её голосок. Всё -таки как бы хорошо человек не знал чужой язык, на своём он говорит иначе, свободнее, что ли?.. Пока Габи диктовала адрес моих родных я додумался ещё до одной вещи и когда она закончила и положила трубку, сказал:

– Знаешь, солнце моё, нам нужно всё -таки послать и телеграмму. Потому что представь, что могут подумать мои родители, когда им вручат вызов на переговоры с ФРГ? Даже, если там и будет указано, что их вызываю я. Они ведь знают, что их сын преодолевает тяготы и лишения тяжёлой воинской службы в ГДР, на переднем крае обороны всего лагеря социализма. А тут вдруг - ФРГ! Не иначе, как злобное НАТО захватило их родную кровиночку в плен!
– я всхлипнул.

– Зачем?
– смеясь спросила Габи.

– Чтобы требовать выкуп! Курятиной... В НАТО же вечная проблема с продуктами. Это им по "тиливизиру" каждый день рассказывают.

– Болтун!
– привычно сказала Габи, но серьёзно добавила.
– А насчёт телеграммы ты абсолютно прав! Нужно сообщить в ней, что у тебя всё хорошо, а подробности ты расскажешь во время телефонного разговора.

– Так я как раз об этом!

– Ага, но мог бы и покороче и без твоих страшных фантазий!

– А тебе, что ли не понравилось? А я старался...