Ветер странствий

2

Земляной холм. Общая могила.

Вот и всё.

Опоздали — во второй раз.

Споров, что ждет Леона, не возникло. Убьют. То, что творилось в аравинтских деревнях, о милосердии эвитанских вояк не свидетельствует. Странно лишь, что не убили сразу.

Наверное, бедняга назвал свое имя. И его повезли к шишке рангом повыше.

Спасители опоздали. К очередному пепелищу. К общей могиле, вырытой верными слугами Ральфа Тенмара. Сохранившими преданность семье сюзерена и после его смерти.

Имя Леона — среди других таких же. Кто сообщил верным стражам фамильного склепа… и могилы в саду, как звали привезенного из Аравинта пленника? Кто-то из солдат? Или из командиров Ормхеймского Бастарда? Сам Эрик?

И кто убил семью Ральфа Тенмара? Один из бастардов отправил подальше жену и детей, а потом избавился от соперников? А уже потом был казнен самим Эриком?

Или это Эрик уничтожил всех? И Леона, и тенмарцев — одним махом? Но… зачем? Сошел с ума?

Безумие бродит в крови королей Эвитана. Отец оказался неподвластен… но за себя Грегори боялся всегда. И боится поныне.

Куда теперь? В Аравинт? Вести там партизанскую войну? Или прямо в Тенмаре — на территории противника?

А здесь больше нет ничего. И никого. Даже слуг. Они схоронили мертвых и ушли. Неведомо куда. Потому что в замке Тенмар теперь новые слуги и новый господин. Так говорят в Больших Дубах.

Слишком долго спасители ждали удобного часа. Надеялись, что Леона будут сначала судить. А его просто убили. Принесли в жертву какому-то мерзкому ритуалу!

— Куда теперь, Грегори?

Вит.

Когда-то с именем Арно Ильдани дрались целые армии. Войско его сына состоит из трех человек — его самого, Витольда и Арабеллы.

И двое из них точно стоят армии. Те, кто не он сам.

И за эту армию он отвечает перед Творцом, людьми и собственной совестью. И перед покойным отцом.

— Здесь уже ничего нет. Нужно ехать.

Они продолжают смотреть — и Вит, и Белла. Еще бы. «Командир» ответил на вопрос: «Что делать», а не на непосредственно заданный.

— Туда, где сейчас герцогиня Кармэн, — вздохнул Грегори.

А куда еще? Не в Элевтерис же — пиратствовать.

Новости обогнали их еще на подъездах к Южному Тенмару. Ни Кармэн, ни Виктор в плен к эвитанцам не попали. Всё еще. Их ищут. Значит, уже и не найдут. Мэнд никого не выдает.

Тогда Грегори лишь облегченно вздохнул. Руки оказались развязаны. Можно спасать Леона. Не оглядываясь назад. Пока.

Не спасли. И теперь других долгов, кроме как доставить Арабеллу к матери, у Грегори не осталось. А вот у Витольда…

— Вит, ты, наверное, должен найти Александру.

— Должен, — кивнул он. — Только там она под защитой кардинала. А здесь мне ее везти некуда.

Долго думал? Долго. Судя по кругам под глазами — следам бессонных ночей. Александре действительно безопаснее под покровительством эвитанского кардинала. Но что случилось с Витом — если тот больше не борется за свою любовь? Не ползет сквозь снега из последних сил?

Слишком много сгоревших деревень. И горя. Даже Арабелла больше не вспоминает о любви. Повзрослела? Или разлюбила? Розовая дымка рассеялась. Герой оказался не героем.

Как всё вышло глупо! Не отправься он «приносить себя в жертву» — Белла сейчас была бы рядом с матерью. А Кармэн не сходила бы с ума — представляя дочь мертвой, если не хуже.

Ты хоть что-нибудь можешь сделать толково, Грегори? Хоть кого-то спасти? Или всё, на что ты способен, — быть знаменем, за которое гибнут люди? Рваной, бесполезной тряпкой.

Неужели в тебе нет ничего, кроме отцовского имени?

— У нас будет родина, — вымученно улыбнулся невеликий сын великого отца. — Я не могу, Вит, обещать точно. Но сделаю всё, что от меня зависит. У тебя снова будет дом, куда ты сможешь привести Алексу. А ты, Белла, снова увидишь мать, Виктора, друзей.

Улыбка осветила построжевшие за эти дни черты Арабеллы.

— И ты станешь королем Эвитана! — с прежним задором выпалила она.

Ага — если Регенты вдруг сбегут за Хеметийское море. А трон отдадут добровольно.

3

— Милая Эмили. — В глазах бордель-маман светится сочувствие. На вид — даже искреннее Полининого. — К сожалению, тебе придется оставить мой дом.

К этому всё и шло. Попытки использовать свалившуюся ей на голову мать незаконного ребенка как одну из шлюх бордель-маман оставила в первую же неделю. Съязвила, что такими испуганными глазами Эйда ей еще и всех клиентов распугает. Надолго. И оставит голодными половину девочек.

Потому что за дрожащими жертвами ходят не сюда, а через три квартала. А здесь — высококлассное заведение. С ласковыми, умелыми красотками.

И хозяйка сего заведения даже попыталась приставить к странной девице опытную куртизанку. Для наставительных бесед.

А потом махнула рукой. И оставила за Эйдой только игру на арфе и лютне. Объяснила, что каждый должен быть на своем месте. А гостям в придачу к удовольствиям нужны еще приятная куртуазная беседа, музыка и «всё, как положено в хороших домах». А по постелям гостей и другие девушки разведут.

Эйда поверила, что сумеет окупить кров и еду для себя и дочери, и не продавая тело. И что отсюда их не выгонят на улицу.

Оказалось — поверила зря. Бесполезные дуры не нужны нигде. Ни в родном доме, ни в чужом борделе.

Будь Эйда одна — наложила бы на себя руки, и дело с концом. Но теперь ей слишком хорошо известно, что тогда ждет Мирабеллу. Ей не выжить на улице. А приютов с дочки уже хватит! Как и церковного милосердия.

Надо было просто не рождаться. Эйде, а не дочери. Девочка не виновата.

А теперь уже поздно.

И что делать? Найти другой бордель — только на сей раз стиснуть зубы покрепче и…

Вдруг в этот раз получится лучше? Не в таком «высококлассном» месте? Теперь-то Эйда уже выучила правила.

Может, спросить адрес заведения, где требуются испуганные и плачущие? Эйда в этом — не столь уж несведуща. В первые три дня (точнее, ночи) у Роджера Ревинтера была богатая фантазия.

Правда, у клиентов заведения вкусы наверняка еще экзотичнее.

— Когда я должна уйти? — девушка поглубже закуталась в шаль. Подарок Мэг, веселой хохотушки. Любимицы столь же веселых, добродушных клиентов.