Везунчик

Внезапно фигуры сидящих перед сталкером псевдо — рысей — Пушка и Светика поплыли, словно были сделаны из воска или парафина, медленно стекли на землю, растворились в ней, а затем на их месте из ничего выросли два куста шиповника. Артём часто заморгал и помотал головой, не веря глазам и прекрасно понимая, что подобное невозможно. Но висящие на ветках красные плоды с четырьмя остренькими изогнутыми лепестками на верхушках говорили об обратном и заставляли воспринимать происходящее как явную действительность. Через несколько секунд всё протекло в обратном порядке. Перед сталкером вновь оказались два хищника.

Постояв немного в нерешительности, Артём перевёл взгляд на улыбающееся лицо своего наставника.

— Так что, возможно ли обмануть на некоторое время противника подобным образом?

— Да уж… А я уже видел нечто подобное! Псевдопёс тоже умеет наводить мороки. Это телепатия… Только у меня появился вопрос: Вы-то понятно, у Вас есть особый дар, а как такое может быть доступно мне?

— Во — первых, телепатия, конечно, доступна не всем. Физически. Хе — хе! Тогда бы в цирках не было отбоя от гипнотизёров, каждый хотел бы выйти на Арену. Это в лучшем случае. Хуже, когда данный природой дар начнёт использоваться в преступных целях. Но в природе всё взаимосвязано, она тоже имеет некий разум, развивая своих детей очень длительное время. А вот Зона — совсем другое дело. Она в кратчайшие сроки навёрстывает упущенное за миллиарды лет. Рывком, пробами, большинство из которых оказываются ошибочными. И Она это понимает, поэтому не торопится делиться секретами со всеми подряд… А во — вторых, смелая Хозяйка оставляет лазейки для разума, заставляя нас подумать над происходящим. Стоит лишь заметить Её щедрость и своего рода «радушие» для мыслящих существ. Я приведу пример, а ты попробуй сам сделать логический вывод, возможно ли тебе, не имеющему подобного дара, повторить в примерной последовательности то, что ты видел несколько минут назад. Много ли усилий понадобится для того, чтобы повредить кожный покров на теле человека? Согласись, что не много. А если этот человек будет владеть «Кротовиком»?

— А — а-а! — до Артёма начал доходить смысл сказанного Лучником, — то есть Вы хотите сказать, что при наличии соответствующего аномального предмета…

— Именно!

— А разве такие артефакты существуют?

— Тс — с-с… — сталкер приложил палец к губам, — скажу честно: нет.

— Тогда зачем… — парень осёкся на полуслове, заметив смешинки в глазах учителя, и начал рассуждать: — Так, если не существует подобных артефактов, значит, может существовать симбиоз, состоящий из нескольких ингредиентов…

— Вот! Вот именно этого я от тебя и ждал! И я понял одно: на твоё обучение совсем не жалко было потратить столько времени. Никто из нас не вечен, как это ни прискорбно… У каждого в этой нелёгкой жизни есть своя определённая цель. Любой существует на свете не случайно. У каждого должен найтись преемник на будущее. Свято место, как известно… А теперь плотненько и целеустремлённо коренным образом меняем стиль обучения. Нафаня, дружище, нам нужны следующие предметы…

* * *

— Слышь, Орг, а ты как со своей женой сексом занимаешься? Я вот как посмотрю на неё, мне кажется, что она с каждым днём всё более плоской становится…

Сидящий на корточках у бампера машины Ревень криво ухмыльнулся и искоса посмотрел на реакцию здоровяка.

— Как это — плоской? — не понял тона издёвки амбал. — У неё грудь третьего размера.

— А так: в тебе же весу — килограммов сто пятьдесят. Куда её сорока против такой массы… Гы — ы-ы!

Водитель остался доволен выданной шуткой. Орг поморгал немного, явно прокручивая в голове принятую информацию, потом медленно начал закипать.

— Да ты чё, в натуре, сявку мне тут лепишь? А ну извинился быстро, а то я из тебя сейчас настоящий подзаборный ревень в измятом состоянии сделаю!

— Да ладно, братан! — напарник посерьёзнел, щелчком пальцев отправил недокуренный бычок в полёт и выставил руки перед собой. — Шуток совсем не понимаешь? — потом помолчал немного и продолжил: — Нет, а, правда, как ты её не задавил ещё своей тушей, а?

— Дурак ты, Ревень, и не лечишься… — Орг всхрапнул со смешком, потом вздохнул и на некоторое время закатил глаза, явно представив интимную сцену. — Люблю я её, понимаешь? И она меня тоже. И дело тут совсем не в комплекции человека. Главное — это душевное состояние, близость друг к другу. Да что бы ты знал об этом, салага! Шляешься всё по кабакам и девок беспутных топчешь да лапаешь. Где тебе о любви мыслить… Не Минотавр же я какой, чтобы дорогому человеку больно делать. У нас с ней всё тип — топ! Как пожелаем, так и любим друг друга. А она у меня — ого — го! Огонь — девка! Вот такой жена и должна быть: на людях кроткая, а в постели — ведьма. Ничего, придёт и твой черёд это познать… — внезапно здоровяк осёкся на полуслове и ошарашено пробасил: — Минотавр…

Из-за ближайшего угла дома стремительно вырвалось мифическое существо с громадной двухсторонней секирой в лапах. Венчавшие бычью голову мощные рога упрямо нацелились на напарников. Раздался сильный топот широких сдвоенных копыт на игравших мышцами нижних конечностях, завихрились клубы пыли, относимые ветром в сторону. Братки опешили, не в силах произнести даже слова и сдвинуться с места. Ужас сковал обоих при виде страшного зрелища. Разогнавшийся монстр всей массой врезался в бок джипа, а секира, прорвав крышу салона, как масло разрезала автомобиль на две части. Орг ойкнул и грузно осел на пятую точку, а Ревеня откинуло от капота на пару метров. Плашмя упав на землю, тот выключился, потеряв сознание. Здоровяк же почувствовал, как в районе паха резко потеплело, а светло — серые штаны моментально окрасились большим тёмным пятном.

Вдруг картина перед глазами начала смазываться, изменяясь в обратном порядке. Джип вновь обрёл целостность, две его искорёженные половины собрались вместе, словно ничего необычного не произошло. Ни тебе рваных краёв разодранного с лёгкостью металла, ни протяжного скрежета, сопровождающего всё это действие, ни брызнувшего во все стороны масла и топлива из разрушенной герметичной системы. Мгновенно растворилось в воздухе и изображение разъярённого чудовища из древних мифологий, а на месте его перед Оргом сидел улыбающийся сталкер, слегка раскачивающий тёмный салон автомобиля. Впрочем, улыбка его не говорила о дружелюбном настрое, поскольку в одной руке незнакомец держал обрез двустволки, направленный в сторону братка.

— Значит, говоришь — жену очень любишь? И я тебя понимаю, как никто другой. Мне это чувство очень и очень знакомо… А чтобы не тянуть кота за хвост, я перейду сразу к делу. Ответишь мне на несколько вопросов — и останешься жить. Ты ведь хочешь снова увидеть любимую женщину?

— Д — д-да…

Орг ещё не пришёл в себя от увиденного. Всё тело его била нервная дрожь. Потупив взгляд, он заметил, что поднятая пыль прочно оседает на мокрых штанинах, делая пятно ещё более заметным. Краска стыда внезапно залила всё его лицо. Сталкер, заметив это, назидательно произнёс:

— Вот видишь, не все детские страхи до сих пор покинули нас… Иные живут в подсознании человека до конца его дней. И знаешь, скажу я тебе, а ведь это совсем не плохо! Даже более того — это замечательно! Они не дают нам окончательно зачерстветь душой… Да не волнуйся так, я никому не скажу. Пусть это останется нашей маленькой тайной, — Артём улыбнулся доверительно. Оргу ничего не оставалось, как улыбнуться в ответ. — А теперь перейдём к делу, — взгляд сталкера моментально посуровел, — мне очень некогда, поэтому предлагаю нам обоим быть краткими. Я задаю тебе вопрос, а ты скоренько на него отвечаешь, лады? Только медленно достань пистолет и на вытянутой руке брось его на землю в мою сторону.

— Д — д-да… — здоровяк, до которого дошёл, наконец, смысл сказанного, часто закивал головой и в точности выполнил требуемые действия.

— Вот и хорошо! Итак, какие силы подняты для нашего перехвата? Много ли среди вас тех, кто принадлежит к силовым структурам?

— Не — е-ет, не много. Только несколько розыскников с собаками, но вы уже их вывели из строя… А групп, подобных нам, было четыре. Ну… — Орг посмотрел на лежащего в беспамятстве напарника. От его взгляда не ускользнули чётки в руке сталкера, которые постоянно перебирал между пальцами Щапа. — Три, я так понимаю, уже можно не считать…