Vigilance

– Нат, нельзя быть таким умным, - покачал головой Сурана, обреченно глядя на разбитую бутылку. – Или, по крайней мере, нельзя давать остальным это понять. Ты же прекрасно сознаешь, что Феликс меня убьет, если об этом узнает? Или… он уже знает?

– Я с ним об этом не говорил. Да и… По правде говоря, мне кажется, что ему уже нет дела до Андерса. Вот тебя он хотел бы видеть… – Натаниэль кашлянул. – Не скажу, что для дружеской беседы. Так что твое нежелание возвращаться я… разделяю. Никого не оставил бы сейчас наедине с Феликсом.

– Веланну же оставил, - хмыкнул эльф. – Хотя она-то как раз ничего не испугается.

– Это точно…

Адвен отметил проскользнувшую в тоне друга мечтательность, но не стал заострять на этом внимание. Ему и без того было о чем подумать.

– Возвращайся в Башню, Нат, - произнес Сурана, наконец подняв глаза на собеседника. – Передавай привет всем нашим. А этому шему можешь сказать, что он позорит орден. – Подумав, эльф мстительно прибавил: - Дункан перевернулся бы в гробу, глядя на его потуги.

Лучник с беспокойством посмотрел на него:

– Все-таки и ты возвращайся, Адвен. Живым и невредимым. И… держись.

– Обязательно.

Адвен приобнял друга, безысходно проговорил: «Победа в войне… и все такое» и вышел из таверны.

Потеря Сигрун была тем горше, что почти до мелочей повторяла тот страшный момент, когда Сурана осиротел. Тогда он точно так же не оказался в нужное время в нужном месте – и расплатился за это потерей родителей. Пусть эльф полжизни жил вдали от них, пусть настоящую семью ему заменили чародеи Круга – судьба родителей мучила его не меньше, чем сны о порождениях тьмы. Адвен винил себя в том, что слишком поздно добрался до Денерима, слишком поздно вмешался в планы работорговцев… но тогда, по крайней мере, у него были серьезные причины задержаться в пути. Чем оправдано то, что он не смог защитить Сигрун? Какой невероятной важности долг держал его в Киркволле? Чего он добился этим проклятым бдением?..

«Сделанного не воротишь, конечно, – думал Сурана, медленно возвращаясь домой. – Но… как с этим смириться? Сигрун больше нет… Когда я покидал Ферелден, у меня оставалось там трое друзей. За одного я могу быть спокоен, но второй сошел с ума, а третья погибла – и все из-за того, что меня не было рядом. Скольких еще я не смогу защитить?..» Он почти против воли подумал об Эллане, и ему стало еще больнее. «Она, похоже, в меня влюблена… а мне даже страшно к ней привязаться еще сильнее. Что, если и с ней произойдет что-то ужасное, а я, как обычно, не смогу защитить ее? Нет… Я Серый Страж. Нам лучше любить только свое дело. Победа в войне, бдительность в мире, жертвенность… Феликс, высокородный ты ублюдок, что ты натворил?..»

Мерриль, как всегда, зашла не вовремя.

– Леталлин, я так рада! Хоук вернулась! Они с Бетани наконец помирились, и…

Адвен отвлекся от систематизирования заметок о Киркволле и устремил на долийку равнодушный взгляд.

– Для начала здравствуй, Мерриль, - деревянным голосом проговорил он.

– Анет ара. Ты занят? Извини, я не хотела тебя отвлекать. Я всегда захожу не вовремя…

– Всегда готов выслушать тебя.

Эльфийка обеспокоенно посмотрела на него.

– Ты не в настроении?

– Да, немного. Но разве это повод портить настроение тебе?

Сурана понимал, что дружелюбные слова плохо сочетаются с безэмоциональным тоном, но ничего поделать с собой не мог. Выбитый из колеи, он значительно хуже справлялся со своей ролью отзывчивого соседа.

С неожиданным облегчением эльф увидел, что и Мерриль держится не очень-то уверенно.

– Не такое уж у меня и хорошее настроение, - пробормотала она. – Так что не волнуйся, леталлин. Ты можешь мне рассказать, что у тебя случилось… если хочешь, конечно.

Каким-то шестым чувством Адвен ощутил, что долийка больше не собирается играть в восхищенную дурочку. Видимо, ей это так же опостылело, как ему – прикидываться несчастным затюканным эльфом.

– Я тебе рассказывал, что у меня есть… была подруга в Серых Стражах, - тихо проговорил Сурана. – Гномка. Из Легиона Мертвых.

– Да, я помню, леталлин. С ней что-то случилось?

– Да. Теперь она… окончательно присоединилась к Легиону. В смерти.

– О! – Эльфийка порывисто вздохнула. – Мне очень жаль, Адвен. Ир абелас. Я скорблю о твоей потере.

– Спасибо… за сочувствие.

Мерриль все еще не решалась присесть, и эльф пододвинул к ней стул. Долийка машинально опустилась на сиденье, но взгляд ее больших печальных глаз был устремлен куда-то в сторону грязного пятна на стене.

– Я понимаю, каково тебе сейчас, - тихо произнесла эльфийка. – Не знаешь, как такое могло произойти, за что тебе это… Я в один миг потеряла Тамлена и ма венан. Перестала понимать, как жить дальше. Иногда снова перестаю понимать… Хранительница уверяла меня, что это пройдет. Чушь. Ложь. Кроме Терона и Тамлена, у меня никого не было ни в клане, ни в целом мире…

– Еще вчера казалось, что ты как за каменной стеной, - подхватил Адвен. – Что у тебя есть дом, друзья, семья… и вдруг все это исчезает.

Слыша его вновь обретший краски голос, эльфийка обхватила себя руками и опустила голову.

– Терон обещал мне, что я буду счастлива… Как он мог знать, что умрет у меня на глазах, в страшных муках, с напрасными молитвами Митал на устах…

Сурана, пододвинувшись к ней, присел рядом и сочувственно обнял соседку за плечи. Мерриль посмотрела на него – обреченно, без проблеска надежды – и прошептала:

– Милостивые Творцы, как же мне его не хватает.

Эльф уже не в первый раз утешал свою соседку, но впервые их объединяло общее горе. Адвен наконец осознал, чего долийке стоило постоянно изображать наивную радость, откуда бралось ее непонятное восхищение чем-то совершенно нелепым или даже страшным… У нее действительно не осталось опоры под ногами – и ни одна сволочь не захотела стать этой опорой. Разве что Хоук и Варрик – человек и гном – проявили к эльфийке дружеское участие. Сородичей-долийцев ее горе совершенно не тронуло…

– Ублюдочный у тебя клан, Мерриль, - произнес Сурана вслух. В ужасе замер, понимая, что личное знакомство с кланом Маретари может выдать его с головой. К счастью, долийка была слишком подавлена, чтобы заподозрить неладное в его словах.

– Я всегда держалась в стороне от других, - пробормотала она. – Поэтому они… не поняли, что утрата так меня подкосила. Не поняли и моего стремления вернуть Тамлена, вернуть элувиан, вернуть часть нашего… моего прошлого. Хранительница говорила, что все пройдет…