Вилы надежды

— Деда, ему по голове досталось. И по спине, — подсказала девушка.

— Вижу я, не слепой, плошкой не тряси, — проворчал старик, ощупывая мне лоб, — это ерунда, само заживет. Хотя с таким имечком — вряд ли до старости дотянешь…

— Да что с моим именем не так? — возмутился я, — вас самих-то как звать?

— О! Дожились! Спасают друг дружку даже имени не зная! Перевернись! — скомандовал дед, — хотя нет, сначала курточку сними. Пастух? Или охотник?

— А я — Рани! — не дав мне ответить, представилась девушка, — а это мой дедушка! Микаль его зовут.

— Мне приятно с вами… ох мать! — стиснул я зубы, дед Микаль начал ощупывать раны на моей спине.

— Терпи. А ты свети! — прикрикнул на внучку старик, — Лука бил?

— Он, — подтвердил я.

— Изверг проклятый, с оттяжкой всегда лупцует. Кожу он тебе изрядно порвал. Рани, неси мох болотный и свияру. Только не розовую, без лепестков.

— Хорошо, дедушка, — поставив плошку на стол, девушка ринулась выполнять его указания.

Я не сказать, чтобы пришел в восторг от методов лечения деда. Что такое свияра, я понятия не имел. Но мох, да еще и болотный? Что дед им делать собирался?

— Погодите, может забинтовать?

— Заби… что? Что это еще за слово такое? — Рани поставила на стол горшок, из которого дед зачерпнул дурно пахнущую жижу.

Он шлепнул мне ее на спину и начал активно растирать. Сначала раны запылали огнем так, что я чуть снова сознания не лишился. А потом я с удивлением отметил, что боль начала уступать место приятному покалыванию. Вроде дед понимает, что делает. Травник, наверное, какой-то. Но что-то слишком темный, пусть и живет в лесу. Как знахарь может не знать про такую простую штуку как бинты? Или придуривается?

— Подлатай меня дед так, чтобы я до Самары доехать смог, — попросил я старика, — а там мы управу на Гундара вашего и всю его шайку найду.

А заодно и квалифицированную медицинскую помощь получу.

— Что за Самара такая? — удивился дед.

Он что, вообще со своего леса сызмальства не выходил? Да не, быть такого не может, наверное, у старика маразм в голове вовсю бушует. Как бы там ни было, речка меня далеко отнести не могла. Ну максимум на несколько километров.

— Тебя видать крепко по голове приложили, ишь ты — самара, — дед из принесенной девушкой корзины достал клочки мха, которые начал прикладывать к следам от кнута. Операция была болезненная, потому что вдавливал он их с силой, — терпи, не крутись.

Однако крутиться я начал не от боли, я попытался поймать взгляд Рани.

— Послушай, ты мне просто направление покажи на Самару, дальше я сам. Больше беспокоить вас не буду.

Девушка не успела мне ответить.

— Конечно не будешь. До утра полежишь, оклемаешься чуток и чтоб духу твоего в моем доме не было. И если Гундар тебя поймает — знать про нас ничего не знаешь. Усек?!

— Усек. И на том спасибо.

— И это, — смягчился дед, — за внученьку мою — спасибо. Хоть ты и дурень, и имя у тебя чудное, но смельчак. Один на гриммара полез!

— Прости, на кого я полез? — я не понял, что дед хотел сказать.

— На гриммара же. На Гундара, сына владетеля местного.

У меня то ли от лекарств знахаря, то ли от полученной информации, голова кругом пошла. Да кто такие эти гриммары?

— Дед, Рани, вы меня простите. Я совсем туго соображаю. Может мне действительно по башке треснули сильно. Я вообще где?

— А сам-то ты как думаешь? На, прикройся, — дед протянул мне серую, застиранную до дыр, но чистую рубаху.

Я встал со стола и надел подарок.

— Рубаха не простая. Из твина ткалась, с нею раны быстрее заживают, — просветил меня дед.

— Спасибо, — мне бы знать, что это за твин и как он выглядит, — я думаю, что я в Самарской губернии. В России, само собой.

— Где-где?! — маразм деда отпускать никак не хотел.

Я надеждой глянул на Рани.

— Самара, ну же? Где?

Она в непонимании замотала головой.

— Не знаю. Никогда о таком месте не слышала.

— Как… нет… постой… город такой — Самара. Да черт с ней, Москва где? Или Новгород?

— Все — спать. Совсем умом плохой стал, — поставил мне диагноз Микаль.

— Минуту, дед. Еще минуту, на пару вопросов мне ответьте и спать, хорошо?

— Ладно, задавай свои вопросы.

— Я… мы… вообще где?

— В смысле где? — старик мне отвечать не спешил, поэтому в разговор вступила внучка, — мы на Боргосе.

— Боргос? Что за Боргос?

— Остров. Боргос. Ты не местный? Откуда ты приплыл? — девушка за меня явно переживала.

Что я ей должен был ответить? Я даже не помню, как называлась речушка, в которую мы с конем влетели.

— Хорошо. Ладно. Боргос. Страна какая? — я цеплялся за последнюю соломинку. Не могла же та речка-поганка меня через границу унести?!

— Элестия. Дол Элестия, — выдала какую-то бессмыслицу Рани.

— Дол Элестия? — повторил я.

И дед, и внучка одновременно кинули.

— Хорошо, пойдемте спать, — сказал я в надежде, что утро вечера мудренее. А там глядишь или последствия от удара пройдут. Или настойка из мухоморов наконец-то меня отпустит.

Глава 3

Старик перед сном дал мне отвар и сказал, что он поможет мне заснуть. Врал, чертяка — какое там «поможет». Я еле дошел до расстеленного на полу матраса, рухнул на него и провалился даже не в сон, а в темный-претемный овраг. Из которого меня вытащил опять же Микаль.

— Очнись! Вставай! Да очнись ты уже, окаянный! — тряс меня безостановочно дед за плечо, пока я не открыл глаза.

— Чего?

— Солнце всходит, вот чего. Пора тебе.

Я не сразу понял, куда и зачем мне пора. Потом события вчерашнего дня каруселью пролетели в моем сознании. И я понял — да, пора. Если я не хочу подставить под удар деда с внучкой, то мне надо уходить. Кстати, насчет нее — девушка поди вообще спать не ложилась. У стоящей рядом с открытой дверью Рани, под глазами будто углем черные синяки нарисовали. Девушка прислушивалась и приглядывалась к тому, что происходило снаружи.

Я поднялся и начал снимать с себя рубаху.

— Погодь, себе оставь. Подарок. Умойся вон, — дед мотнул головой на бадью с водой, — и в путь.

На этом поток подарков не иссяк. Микаль протянул мне плотно набитую котомку.

— Тут еда. И немного мха, приложишь, есть кровь пойдет.

— Спасибо, дед. Добр ты сегодня, может обнимемся на прощание? — предложил я быстро одеваясь.

— Чудная одежонка у тебя, — отметил старик, — чудная, но удобная. Где такую шьют?

— Далеко дед, очень далеко, — хотя я и провалялся ночь практически в беспамятстве, но думалка моя все равно работала. И выводы этой работы были неутешительные. Занесло меня, судя по всему, неведомо куда. Капитан Черноус как-то про книжечку английскую рассказывал. Там девочка то ли в нору провалилась, то ли в зеркало ее затянуло. И оказалась она в сказке, да-да в самой натуральной сказке. Мне эти басни Черноуса казались лютым бредом. Но меня вроде как тоже в сказку через тот омут затянуло?