Витражи

Ноги вдруг стали ватными. Господи, как же я боялся - до полной паники, но я упрямо шел к алтарю.

Его поверхность оказалась прохладной и шершавой на ощупь. Отталкивающей и пугающей еще больше.

Я посмотрел на часы - 23:56. У меня оставалось еще четыре минуты.

Я присел на край алтаря и достал кинжал, такой холодный и блестящий. Интересно, сколько жизней ему пришлось отнять, пока он не попал к нам. Наверное, не мало. Что ж, пополню его коллекцию, быть последним тоже почетно.

Времени почти не осталось. А проклятый инстинкт самосохранения все еще боролся со мной. Я очень хотел жить, я очень любил свою жену, семью, друзей. Боже, в тот момент я вдруг понял, как сильно люблю весь этот мир. Сколько раз я проклинал его, но никогда не задумывался, как он мне дорог. Но, как говорится, Россия выживет без нас, это мы не выживем без России.

Интересно, когда никого не любишь, уходить легче? Но в этот миг я не только любил, я еще и ненавидел. Я всей душой ненавидел Кришну и его зеленых, магов - не людей - которые смеют изображать из себя Богов.

Да, пожалуй, ненависть, это более подходящее чувство, чтобы решиться в последний момент.

Осталось меньше минуты.

Я поднял кинжал над собой на вытянутых руках. Рука дрогнула. "Не сметь дрожать!" - приказал я себе. Как ни странно, дрожь испугалась и ушла.

Секунды неслись.

Я сосредоточился, напряг руки. Промазать я не мог. Конечно, можно не попасть прямо в сердце, но я все-таки не только маг, я еще и доктор, я множество раз ассистировал при операциях, так что со знанием внутреннего строения проблем не было.

Пора.

Я выдохнул из легких воздух, мысленно прося прощения у всех, кому моя смерть принесет боль, и… вонзил кинжал себе в сердце по рукоять.

Мир вспыхнул фейерверком, словно витражи снова бились о мое лицо, но уже не во сне, впрочем, и не наяву.

Миг боли был кратким. Я упал спиной на алтарь, чувствуя, что меня затягивает вовнутрь. Мне показалось, что глаза закрылись, но я видел, как несчастные, запертые в алтаре души рванулись из него, понеслись наверх. Их было много, очень, мне показалось, что среди них я видел Петра Ивановича… Они улетали, просачиваясь через потолок, моя душа рванулась за ними, туда, в высь, в свободу! Но словно невидимая рука схватила ее и потащила вниз - в алтарь, в ничто.

Вот витражи и разбились…

Меня затягивало в алтарь, где моя сущность исчезнет навсегда… И тут что-то ударило в меня, и я перестал осознавать себя.

25 глава 1июня.

Не имей сто рублей, а имей сто друзей… И, может быть, они вернут тебя с того света.

Проснулся я от боли. Или почувствовал боль, потому что проснулся? Не знаю. Мое состояние в тот момент описать очень трудно.

Я будто возвращался оттуда, откуда не возвращаются. А вместе со мной просыпались и приходили в себя органы чувств. Нос различил резкий больничный запах, к нему вернулась чувствительность, и он понял, что весь опутан трубками. А еще я почувствовал, что чья-то рука лежит поверх моей.

"Надо открыть глаза", - сказал я себе.

"Не надо, - ответила лень, - оставь все, как есть".

"Я должен…"

Разлепить веки было на удивление трудно. Даже они не желали мне подчиняться. Не говоря уже о мозгах, которые напрочь отказались что-либо понимать. Я не соображал, где я и зачем, не говоря уже о том, по какой причине я здесь оказался.

Наконец, я раскрыл глаза. Правильно, я был в больничной палате - вот откуда этот стойкий запах медикаментов.

– Господи!
– всхлипнул рядом до боли знакомый голос, но я был не в силах его идентифицировать.
– Доктор! Он пришел в себя!

Доктор? Когда-то так обращались и ко мне… А еще ко мне обращались…

Я не смог додумать. Данная мыслительная деятельность оказалась мне не по силам, и я снова провалился в забытье, которое продлилось, как оказалось, всего несколько минут. Я очнулся снова, когда тип в белом халате - ну да, доктор, - светил мне фонариком в глаз.

– Опять, - прокомментировал он мое возвращение.

Кто-то рядом с ним тяжело вздохнул:

– Теперь он выживет?

Врач ничего не обещал.

– Очень на это надеюсь, - ответил он.
– Ты, Денис, выздоравливай, - на этот раз он обращался уже ко мне, - тебя тут у нас не хватает.

"Меня?" - тупо подумалось мне.

Наконец, я нашел в себе силы, чтобы додумать уже застоявшуюся мысль: "…а еще меня звали… Ветер!"

От этого слова окаянные извилины вздрогнули и свернулись.

А еще меня звали Ветер, Денис Ветров, и я пытался пожертвовать собой ради других. Кстати, почему же тогда я жив?

А эта рука… Лена, она здесь, значит, я действительно жив.

– Выживу, - с трудом произнес я ей растрескавшимися губами.

И снова отключился.

В третий раз мое пробуждение было куда более осмысленным, нежели в прошлые два. И глаза открылись довольно легко. Хотя я по-прежнему чувствовал себя так, будто попал под автобус. Однако трубки от моего лица уже убрали.

Лена сидела на моей больничной койке и по-прежнему держала меня за руку. Ее голова была неудобно склонена к плечу, но она, видимо, задремала.

Я причинил ей столько боли своей попыткой самоубийства, а, раз я все еще жив, значит, все было напрасно.

Я сжал ее пальцы.

Она вздрогнула и проснулась.

– Ты очнулся!

– Ш-ш… - попросил я, - а то сейчас опять Илья прибежит, - теперь, когда мозги заработали, я понял, что я нахожусь в больнице, в которой проработал целых пять лет, и доктора я своего, естественно, знаю, у нас с ним кабинеты на одном этаже.

А Ленка вдруг поднесла мою руку к губам и поцеловала.

– Ну что ты, - запротестовал я, но сил у меня было слишком мало, даже чтобы выдернуть руку.

– Я думала, что потеряла тебя… Мы все думали… Как я могла не догадаться, что ты задумал, я же видела, что с тобой что-то не так.

– Только себя не вини, - взмолился я.

– Не буду, - пообещала она.

– Я думал, у меня получится… - прошептал я.

– И получилось! Кришна мертв! Зеленые потеряли дар.

– Что?
– я чуть снова не отключился.
– Ничего не понимаю. Почему тогда я жив? Почему я, - я окинул взглядом палату, - здесь?

– Тебя вернули, я не знаю магических подробностей, но тебе устроили некое подобие клинической смерти, потом Стихии и Акварель излечили рану как таковую, но ты потерял слишком много сил и магической энергии, ты все равно умирал, а Стихии не могли полностью исцелить тебя, потому что истратили все силы. Поэтому тебя отвезли в больницу, здесь так и не поняли, что с тобой, но сердце все еще не в порядке, поэтому приписали к инсульту.

Боль я сейчас не чувствовал, наверное, накачали лекарствами, но меня волновало не это. Я не верил своим ушам.