Витязь на распутье: Феодальная война в России XV в.
Шрифт:
Умный политик, князь времени Предвозрождения, Юрий Дмитриевич был покровителем замечательных начинаний в русском искусстве, отмеченных гением Андрея Рублева. По рождению он должен был уступить великое княжение своему старшему брату, Василию, не обладавшему какими-либо особенными достоинствами. В решающую борьбу за власть князь Юрий вступил уже на закате своих дней. Смерть неожиданно оборвала его жизненный путь как раз тогда, когда он добился великого княжения и сложились условия, которые могли предотвратить дальнейшую братоубийственную войну. Завершение объединительного процесса русских земель могло быть куплено ценой меньших потерь, чем те, которыми заплатил народ после его кончины. Но история отнюдь не всегда выбирает прямые пути к прогрессу.
Авантюра Василия Косого
Итак, 5 июня 1434 г. в Москве скончался великий князь Юрий Дмитриевич. Вопрос о наследнике престола всплыл с еще большей остротой, чем девять лет тому назад, после смерти его старшего брата, Василия. Иным был и расклад сил. Властью в великом княжестве обладали прямые наследники князя Юрия, которому еще недавно радушно отворила ворота и столица государства — Москва. Молодые и энергичные сыновья Юрия Дмитриевича Василий Косой и Дмитрий Шемяка, уже достаточно
Правда, эта, казалось бы, кристально ясная расстановка сил при ближайшем рассмотрении затуманивалась. Срок пребывания князя Юрия в Москве оказывался совсем небольшим (немногим более двух месяцев), чтобы можно было сказать о полной гармонии интересов галицких князей с москвичами (предшествующий опыт князя Юрия говорил скорее о существовании между ними серьезных противоречий). Не прошли еще искуса обладания великокняжеской властью Юрьевичи и, выдержит ли их братский союз это серьезное испытание, предвидеть было трудно. Наконец, чем окончатся попытки Василия II противоборствовать своим галичским родичам, предугадать было невозможно.
Игра страстей дополнялась запутанной традицией престолонаследия. Юрий Дмитриевич твердо отстаивал родовой принцип наследования великокняжеского престола (от брата к брату), а его соперник Василий Васильевич настаивал на семенном (от отца к сыну). Но вот князь Юрий умер, и все изменилось. Согласно родовому принципу престолонаследия, все права переходили к Василию Васильевичу (старшему среди князей следующего поколения), а по семейному — к сыну князя Юрия Василию Косому. Как же в такой пикантной ситуации поведут себя князья? У кого из них будет больше шансов получить великокняжеский престол? Время и напористость решали многое, но не все.
И вот Василий Косой, находившийся при умершем отце, объявил себя его наследником, послав об этом сообщение своим братьям [339] . И в самом деле, что было терять время князю Василию? Дмитрий Шемяка и Дмитрий Красный посланы были еще Юрием Дмитриевичем в поход против Василия Васильевича на Кострому и к моменту смерти своего отца сумели добраться только до Владимира [340] . Не до великого княжения было и самому Василию Васильевичу. Однако младшие братья решительно воспротивились самовольному решению Василия Косого.
339
ПСРЛ. Т. 26. С. 191 («По сем же и сам присла к ним, поведа отчю смерть, а свое здоровие и княжение»). Юревичи получили первое известие о событиях в Москве еще до присылки вести от Василия Косого («прииде к ним весть, что отец их князь Юрьи преставился, а брат их старейший, князь Василеи, седе на великом княжении на Москве»).
340
ПСРЛ. Т. 15. Стб. 490; Т. 26. С. 191.
Позиция Дмитрия Шемяки и Дмитрия Красного на первый взгляд кажется и неожиданной, и неоправданной. Братья категорически отказались признать Василия Косого великим князем. Гадать о причинах этого, когда источники безмолвствуют, очень трудно. И все же, приняв своевольное решение, Василий Косой преступил закон «гнезда Калиты». Уже одно это могло вызвать негодование у его братьев. Но он выступил также и против того самого родового принципа наследования престола, за который боролись князь Юрий и его сыновья. Факт захвата престола Василием Косым превращал борьбу за «идею», «принцип», «наследие Дмитрия Донского» в обыкновенный разбой. Права на великокняжеский престол, согласно толкованию духовной грамоты Дмитрия Донского галицкими князьями, отныне принадлежали Василию II. Поэтому Дмитрий Шемяка и Дмитрий Красный объявили Василию Косому:
«Аще не восхоте Бог, да княжит отец наш, а тебя и сами не хотим». Чего же «хотели» братья? Конечно, вернуться к «старине» — посадить на престол Василия II.
Дело было, конечно, не только в юридической стороне вопроса. Своим волевым характером и самостоятельностью действий Василий Косой внушал младшим Юрьевичам серьезные опасения. Другое дело — Василий Васильевич. У него не было каких-либо особенных талантов, а особливо задатков крупного политического деятеля. К тому же совсем недавно он потерпел поражение и не пользовался безоговорочной поддержкой в каких-либо русских землях. Итак, Юрьевичи предпочли его, как слабейшего из претендентов, рассчитывая, что смогут при нем играть заметную роль.
Василий Васильевич охотно пошел им навстречу:
«…прииде к ним князь великий, и смирившеся, поидоша к Москве». [341] .
Московские летописцы умалчивают о том, что Василий II посажен был на престол в 1434 г. его злейшим врагом Дмитрием Шемякой. Вряд ли это можно объяснить случайностью.
Теперь уже обстановка стала иной. Василий Косой попал в положение полководца без войска: московские и, возможно, галицкие полки находились с его братьями и Василием Васильевичем. Поэтому Василий Юрьевич принял решение покинуть Москву. На великом княжении он пробыл всего месяц. «Побрав злато и сребро, казну отца своего, и градьскыи запас весь», [342] взяв в качестве заложницы Марию Голтяеву (мать жены Василия II), Василий Косой направился к Ржеве (один из городов князя Юрия). Затем, «поймав» князя Романа «Переяславского», он двинулся в Новгород, который рассчитывал сделать опорой сопротивления своим соперникам [343] . В «розмирье» с Василием Косым столицу покинули московские гости и суконники, бежавшие (очевидно, с Василием Юрьевичем) в Тверь [344] .
341
ПСРЛ. Т. 26. С. 191. Л.В. Черепнин объяснял переход младших Юрьевичей на сторону Василия II тем, что «им стало известно, что положение Василия Юрьевича
в Москве было далеко не прочным» ( Черепнин.Образование. С. 763). Нам представляется, что, наоборот, Юрьевичи, не зная реальной обстановки в Москве, опасались всевластия Василия Косого и поэтому примкнули к его противнику, ссылаясь на его «старейшинство».342
ПЛ. Вып. 2. С. 45
343
ПСРЛ. Т. 26. С. 191; Т. 23. С. 148. В Псковской летописи запись о прибытии Василия Косого в Новгород помещена после записи 22 июля (ПЛ. Вып. 2. С. 130). Загадочный князь Роман «Переяславский» в той же летописи (ПЛ. Вып. 2. С. 45) появился, возможно, в результате ошибки летописца. У князя Ивана Васильевича, занимавшего ярославский престол еще в 1425 г., старшим сыном был Роман (Редкие источники. Вып. 2. С. 102). Вероятно, именно о нем говорит Псковская летопись. Князь Роман бежал от Василия Косого, когда тот прибыл в Новгород. Роман был «поиман» и погиб после того, как у него отрубили ногу и руку. Н.Д. Мец установила, что после князя Ивана Ярославское княжество перешло к его третьему сыну — Василию (см.: Мец Н.Д.Ярославские князья по нумизматическим данным // Советская археология. 60. № 3. С. 134, 137). Возможно, до Василия некоторое время Ярославлем распоряжался Роман. Следующий по старшинству (второй) сын князя Ивана, Александр, в родословцах показан «бездетным», т. е. скорее всего умер он в малолетстве или постригся в монахи. После Романа, очевидно, княжил Василий, а затем уже (около 1436 г.) его двоюродный брат Александр Федорович Брюхатый.
344
В докончании Василия II с Василием Косым (весна 1435 г.) говорилось: «А которые гости и суконики вскоромолили на тобя, великого князя, и на твою матерь, великую кнегиню, да вышли с Москвы во Тверь в наше розмирие, а тех ми не приимати» (ДДГ. № 36. С. 104).
Итак, великим князем снова стал Василий Васильевич. Вернув власть, он щедро вознаградил своих союзников. Дмитрий Шемяка получил в дополнение к Рузе Углич и Ржеву, а Дмитрий Красный — к Галичу Бежецкий Верх. В докончании с двумя Юрьевичами (около 5 июня 1434 — 6 января 1435 г.) Василий II санкционировал их право на владение землями, завещанными им их отцом князем Юрием Дмитриевичем, а также подтвердил собственное им пожалование. Оно состояло из удела недавно умершего князя Константина Дмитриевича (Ржева и Углич) и Бежецкого Верха. «Бежичами» жаловался Дмитрий Меньшой «по старине», т. е. на условиях «сместного» (совместного) владения с Великим Новгородом. Положение Вятки определялось распоряжением Юрия Дмитриевича («по отца вашего последнему докончанью»), т. е. Вятка должна была находиться в совместном владении Юрьевичей [345] . В качестве компенсации за сожжение Галича зимой 1434 г. Василий II освободил этот город от уплаты «ордынского выхода» на три года («а галицькие ми выти не взяти в выход три годы»).
345
В Вологодско-Пермской летописи о Ржеве не говорится: «…князю Дмитрею Шемяке дал Углечь державу (очевидно, описка: «державу» вместо «да Ржеву». — А.З.), а меншому князю, Дмитрею, Бежетцкой Верх» (ПСРЛ. Т. 26. С. 191). Но Ржева упомянута и в Московском своде конца XV в. (ПСРЛ. Т. 25. С. 252), и в Ермолинской летописи: «…придал князю Дмитрею Шемяке Углечь Поле да Ржеву, а князю Дмитрею меншему Бежецкы верх» (ПСРЛ. Т. 23. С. 148). См. тексты докончания: ДДГ. № 34. С. 87–89; Докончальная грамота великого князя Василия Васильевича с галицкими князьями // Археографический ежегодник за 1977 г. М., 1978. С. 353–356. Договор упоминается в докончании Василия II с Василием Косым весной 1435 г. (ДДГ. № 36. С. 101, 103). См. грамоту Дмитрия Шемяки (1434 — 10 февраля 1446 г.) на владения на Угличе, выданную Троицкому монастырю (АСЭИ. Т. I. № 115. С. 91–92).
Не найдя сочувствия своему стремлению любой ценой снова овладеть великокняжеским престолом, князь Василий Юрьевич осенью 1434 г. покинул Новгород, где он провел всего восемь недель. Василий Косой двинулся по Мете, затем перебрался в Бежецкий Верх и Заволочье, при этом «много зла бысть от него» [346] . Этот поход в какой-то мере был ответом на докончание Василия II с братьями Василия Косого, согласно которому Бежецкий Верх переходил к Дмитрию Красному. Оговорка о том, что порядок управления Бежецким Верхом сохранялся старый (совместно с Новгородом), [347] по существу ничего не меняла. Василий Юрьевич рассчитывал на то, что безвольный Дмитрий Красный не сможет организовать ему сопротивление, а сам он сумеет укрепиться в Бежецком Верхе, тем более что «заволочани задашася за него, и крест к нему целоваша, а от Новагорода отъяшася» [348] .
346
НПЛ. С. 417 («много пограби, едуци по Мьсте, и по Бежичкому верху, и по Заволочью»); ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 434; Т. 16. Стб. 179. Заволочье находилось между Пустой Ржевой и Великими Луками (в районе озера Паце).
347
«А Бежецькии вы Верх держати по старине с Новымгородом» (ДДГ. № 34. С. 88).
348
ПЛ. Вып. 2. С. 131. В Софийской I летописи говорится, что Василий Косой «поеха на Заволочье и оттоле взя мир с великым князем» (ПСРЛ. Т. 5. С. 28). Скорее всего в летописи допущена путаница, и речь идет о мире, заключенном в 1435 г.
Слабость Василия Косого заключалась в разорванности его княжения на две части: одну составляли буйные вятчане, другую (западные владения) — Дмитров, Звенигород и, возможно, Руза и Ржева. Попытка обосноваться в Бежецком Верхе имела своей целью создать вокруг Москвы на западе полукружье, которое могло стать плацдармом для наступления на столицу великого княжения. Но реальной опорой в борьбе с Москвой могли быть только северные земли, на которые распространялось влияние Дмитрия Шемяки. Вятчане были слишком далеко.