Вивьен. Тень дракона

Конечно, он смотрел на неё. При случае, а также тогда, когда она не знала, что смотрит. Правда, как будто чувствовала, начинала оглядываться, кусать губы, теребить выбивающиеся из причёски локоны. Каждый раз он обещал себе, что справится с этим… Займёт своё внимание чем-то другим… более подходящим ярлу и нанимателю, более пристойным.

И продолжал смотреть.

Надо быть святым, чтобы суметь оторвать от неё взгляд.

Больше всего ему нравилось, когда она не заплетала косу. Такое тоже случалось, скажем, когда долго гуляла по набережной с Астрид, или купалась с Кригар, а потом сушила волосы на солнце, сидя на скале.

Подумать только, он ведь даже завидовал собственной дочери: уж Астрид вовсю пользовалась тем, что быстро стала любимицей учительницы.

Что за магию привезла с собой эта крошечная девчонка с серьёзным взглядом и часто плотно сжатыми губами? Которая в первый же день его обучения заставила его, ярла дракона Йона Линдорна, играть в мяч? С тех пор они играли в слова, в морской бой, в Десятое Королевство, в захватчиков, в острова и города, даже в крестики-нолики, правда, проигравший должен был рассказывать на гаэльском стих или басню. Они читали вслух, по ролям, Вивьен добивалась безупречного звучания гортанного и мелодичного родного наречия. А от активной гаэльской жестикуляции у него с непривычки по первости болели пальцы.

Мысль о том, что близится лето, что его гаэльский становился все более уверенным и отточенным, и что с первыми солнечными лучами ему придётся отпустить и ту, что наполнила таким необходимым теплом его дом… сумела отогреть его ребёнка… Эта мысль была невыносимой.

Тем важнее казалось объясниться с ней, рассказать всё, как есть… Ведь она, как никто имеет право знать!

Сумеет ли он когда-то отблагодарить её за Астрид?

Йон Линдорн сомневался.

А что касалось того, что он сам впервые за годы ощутил себя живым, говорить и вовсе не приходилось.

Она появилась из-за угла: маленькая и хрупкая, в голубых глазах лихорадочный блеск, не скажешь, что только проснулась. Спустилась к причалу, несмело кутаясь в синий плащ и стараясь не встречаться с ним взглядом.

– Вам очень идёт эта роза, фрекен, - сказал он севшим от волнения голосом, помогая Вивьен забраться в лодку.

Та зарделась от его внимания. Признаться, украсив причёску голубым бутоном из оранжереи, она чувствовала себя кокеткой… и вместе с тем почему-то не могла поступить иначе.

– У вас прекрасная оранжерея, ярл, - сказала она почти шёпотом, надеясь, что дыхание не прервётся в самый неподходящий момент и ей не станет ещё более стыдно, чем сейчас.

– И из всех цветов вы выбрали именно голубые розы, - заметил ярл, оттолкнувшись от причала и усаживаясь на вёсла.

– Я никогда не видела таких, - призналась Вивьен. – Только в синема.

– Вам, должно быть, скучно без синематографа в Дрэкенс-Лэйр, - заметил ярл.

– Нет, что вы, мне некогда скучать, - рассмеялась Вивьен. – Вчера мы устроили кукольный театр после занятий. Был очень весело.

Потупившись, она добавила:

– Жаль, что вы не пришли.

– Дела, фрекен.

Не мог же он объяснить ей, что избегает общаться с ней при посторонних. Его чувства казались ему настолько понятными и очевидными, что казалось, любой прочитает их на его лице.

– Я поняла, - тихо сказала она, вглядываясь в небо. – Просто мне казалось, вам должно понравиться. Астрид помогала мне вырезать и раскрашивать кукол.

– И что это была за постановка? – спросил ярл, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал невозмутимо.

– Та самая, про голубую розу, - улыбнулась Вивьен. – Поэтому сегодня, вот, - пальцы её бегло коснулись цветка над ухом, - осталось из реквизита.

– Ни разу не слышал этой истории.

– Она про немого принца, которого исцелила любовь, - сказала Вивьен тихо. – Но по сюжету это случилось благодаря розе. Там, где она расцветает, никто не может лгать. Вот и тот принц…

Она запнулась, но быстро справилась с собой.

– В общем, Астрид в восторге от этой сказки.

Ярл понимающе улыбнулся.

– Теперь я понимаю, почему Астрид притянула в свою комнату целую охапку этих голубых роз, - сказал он задумчиво.

– Сначала мне казалось, она прячется за свой недуг, - робко заметила Вивьен. – А теперь всё чаще вижу, как отчаянно она пытается заговорить… Жаль, что не получается.

Она смолчала о том, что они с Астрид пытались решить дело магией: в её гримуаре был заговор по возвращению голоса, но он не подействовал.

Просто-напросто не сработал. При этом индикатор показал, что Астрид вполне здорова и может говорить при желании… Это известие обрадовало саму Астрид, но надрывный хрип из горла ожидаемо огорчил.

– Вам не стоит вмешиваться, фрекен, - хмуро заметил ярл и Вивьен показалось, что это не запрет, а скорее предостережение, как будто даже забота о ней.

Тем временем они доплыли до Куничьего острова

Неловкая пауза, что возникла в лодке, сменилась восходом по крутой узкой тропинке на самую верхушку скалистого островка. Время от времени Вивьен приходилось принимать помощь ярла и таких моментов оба ждали с замиранием сердца.

На вершине они оказались вовремя.

Как раз над морем забрезжил рассвет.

Самый розовый и необычный из всех когда-либо виденных Вивьен. Самый прекрасный из всех, что когда-либо видел Йон. Ведь она, Вивьен, была рядом. И хоть стояла в двух шагах от него, он видел исходящий от неё свет, чувствовал исходящее тепло. Такая маленькая и хрупкая, а силы, энергии, и, как он успел заметить, несгибаемой воли в ней на целый архипелаг.

«Что, если он сейчас поцелует меня? – стремительным вихрем неслось в мыслях Вивьен. – Не может быть, чтобы мы были здесь просто для того, чтобы любоваться рассветом. Но, кажется, сердце моё стучит так громко, что слышно на других островах Дрэкенс-Лэйр. Кирка-Цирцея! Ведь если он поцелует меня, я просто умру! И, если не поцелует, тоже…»

«Что она сказала бы, если бы я поцеловал её прямо сейчас? – думал ярл. – Наверняка, что я выживший из ума старый болван. Я должен казаться ей совсем старым и древним, вон, ей по возрасту больше подходит Астрид… А ещё это было бы злоупотребление властью и положением. Несомненно злоупотребление. Но, морские боги! Почему невозможно отвести взгляд от её губ?!»

– Это чудесно, - вырвалось у Вивьен и Йону послышались нотки разочарования в голосе учительницы. Вот и гадай теперь, чем она разочарована: быть может, ожидала от рассвета на самой высокой точке Куничьего острова большего?