Вкус вишнёвой лжи. Книга 2

Проблема в том, что Элли в курсе, где я люблю проводить время, и, когда Макеева появляется из-за угла, уверенной походкой направляясь в мою сторону, я жалею, что не предугадала такой расклад. Надо было засесть в туалете в одной из кабинок, где на стенах написаны разные непристойности.

Я смотрю в окно, но краем глаза вижу приближающуюся блондинку. Сейчас бы сбежать куда подальше, но я не из тех людей, кто так поступает. Если Макеева нашла меня, значит, ей что-то нужно. И пока она это не получит, не отстанет.

— Привет, — как ни в чём не бывало говорит девушка, привлекая к себе внимание.

Она останавливается рядом, чуть прищуривается, улыбается. Я смотрю на неё и думаю, что с нашей последней встречи Макеева знатно похорошела.

— Привет, — буквально заставляю себя поздороваться.

Повисает молчание — напряжение сковывает каждую клетку моего тела, сердце почему-то ускоряется.

— Отлично выглядишь, — молчать невыносимо, поэтому я решаю заговорить первой.

— Спасибо, — улыбается чуть шире. — Ты тоже. Но я здесь не для обмена любезностями.

Ну, кто бы сомневался.

— И что тебе от меня нужно? — стараюсь говорить спокойно и максимально безразлично, чтобы не давать Элли повода в превосходстве.

Девушка пожимает плечом, недолго молчит. Я ожидаю услышать всё, что угодно: «Хочу с тобой помириться», или «Прости меня за всё», а, может, «Давай забудем всё и снова станем друзьями», но только не это:

— Мне нужно поговорить со Стасом.

Вот, чего я боялась больше всего с момента, как Элеонора Макеева переступила порог класса.

— А я при чем? — не понимаю.

Я чувствую, как мои взгляд и голос выдают весь ужас, отчаянно пытающийся вырваться наружу, поэтому отворачиваюсь и смотрю на школьный двор, делая вид, что мне очень интересны столпившиеся в кучку школьники в своих распахнутых куртках и криво натянутых шапках.

— Он меня не будет слушать, ты же знаешь, — спокойно отвечает Элли, но я молчу, поэтому она продолжает: — Это важно. Пожалуйста, Ир. Ради того, что было когда-то между нами, поговори с ним…

И тут что-то внутри меня взрывается. Ради того, что между нами когда-то было? Это она про Стаса или про нас с ней?

— …я про нашу дружбу, — видимо, замечает моё замешательство.

— Дружбу? — обиженно фыркаю. — Ты наплела всем, что я увела у тебя Стаса. Хотя сама изменяла ему с его же братом! А я ведь ещё и покрывала тебя. Дружбой здесь и не пахнет, Элли. Лишь каким-то паразитизмом.

Не выдержав, спрыгиваю с подоконника. Находиться рядом с Макеевой невыносимо. Со всех сторон давит наша старая дружба, её предательство и Стас. Я-то надеялась, что этот сраный треугольник, наконец, разорвался.

— Я не собираюсь помогать тебе в твоих сомнительных делах, если так надо, разбирайся со Скворецким сама.

И я ухожу, оставив позади Элеонору Макееву, когда-то мою лучшую и единственную подругу, а теперь просто отвратительный отголосок прошлого.

Но пройти больше трёх метров у меня не получается:

— Тогда я всем расскажу, что ты спишь со Стасом, — голос блондинки режет под самые рёбра. — Я не про школьные слухи. Ты же знаешь, если в СМИ просочится такая информация, будет очень плохо.

Я замираю, резко оборачиваюсь. Откуда она знает?

— Во-первых, я с ним не сплю, — злюсь.

— А, во-вторых? — игриво улыбается.

Мне нечего сказать, и я начинаю хватать ртом воздух как оказавшаяся на суше рыба. Она ведь так не поступит. Школьные слухи — это одно, а такая громадная подстава — перебор даже для Элли. Хотя, я уже не знаю, на что способна эта девушка.

— Ладно, — вскидываю руками. — Ты ведь всегда добиваешься того, чего хочешь? — кривлюсь.

Достаю сотовый, отправляю Стасу ещё одно сообщение о том, что с ним хочет поговорить Макеева. Блокирую экран.

Хочу сказать что-нибудь язвительно, но всё, что приходит в голову, лишь обидные оскорбления, поэтому я, ничего не ответив, разворачиваюсь и ухожу. Элли за мной не идёт и до конца уроков даже не смотрит в мою сторону. Это злит, раздражает и обескураживает.

Она как обычно весело рассказывает о своём «отпуске», картинно вздыхает из-за смерти жениха и до победного пудрит мозги одноклассникам, что слух о её беременности — это просто нелепые сплетни.

Может быть, я себя накручиваю, но у меня плохое предчувствие.

«Позвони, как закончишь», — пишет Стас, и, стоит мне выйти из школы, я тут же набираю его номер.

Отвечает лишь со второго раза.

— Прости, милая, занят был, — отзывается парень. — Что за хрень там с Макеевой?

На прелюдии меня уже хватает, так что решаю выдать всё как есть.

— Сказала, что у неё есть к тебе важное дело, и, если я не уговорю тебя встретиться с ней, она расскажет про нас прессе.

— Так и сказала? — не верит.

— Да, Стас, прям так и сказала! — злюсь. — Весь день сюсюкалась со всеми, типа, вся такая милая. Аж, бесит, — бурчу. Парень тихо смеётся, и я снова взрываюсь. — Нихрена не смешно.

— Я знаю, — прокашливается. — Просто ты забавно злишься. Ревнуешь?

Фыркаю.

Неожиданно на меня обрушивается ветер, и я кутаюсь в шарф. Рука, которой я держу сотовый, замерзает: приходится взять мобильник в другую, а беднягу спрятать в карман.

— К кому? К ней? — коротко смеюсь. — Не дождёшься.

Он вздыхает, что-то невнятно бормочет. Думает. Несколько секунд молчит.

— Я разберусь с ней, — обещает. — Небось, хочет деньги за ребёнка или акции, которые брату принадлежали. Что-нибудь в этом духе.

Что-то я сомневаюсь, что золотая фифа хочет ещё больше бабла. Но, может быть, у меня просто мышление другое, не как у богатых людей. Им ведь всегда мало.

— Во сколько за тобой заехать? — переводит тему.

Я молчу. После встречи с Элли нет никакого желания развлекаться, хочется просто забраться под одеяло и страдать. Но, естественно, я этого делать не буду.

— Может быть, перенесём? Я сейчас не в настроении на сюрпризы.

— Да ладно, серьёзно? Ира! — возмущается. — Встреча с Элли не повод отменять планы, — молчу, поэтому Стас продолжает. — Я знаю, ты злишься и всё такое, но мой сюрприз точно поднимет тебе настроение. Ты что, позволишь какой-то фигне испортить нам вечер?