Вкус жизни
Шрифт:
– Не понимаю, почему некоторые люди не хотят жить спокойно. Ведь это так просто. Почему им обязательно надо ссориться, мотать другим нервы, делать гадости? Это же глупо! Что привлекательного они находят в такой жизни? И почему я позволяла ломать свою жизнь одному, другому? Получается, своим терпением я сама себе все портила. Хотелось покоя, тепла, опоры… Замужества! Вот тут-то и призадумаешься… стоили они того? – вздохнула Рита и сделала скучающую гримасу, будто эти проблемы теперь слишком от нее далеки.
«И у нее развязался язык, а ведь еще не пили, – удивилась Жанна. – Сравнивают девчонки себя друг с другом».
«Мало кто знал, с какими трудностями пришлось столкнуться Рите еще в детстве. Она думала, детство останется для нее самой тяжелой травмой жизни… А тут навалилась глубокая депрессия – итог неудачных замужеств. И как она все это
– Я не приветствую всевозможную необузданность и не стала бы терпеть унижения. Вмиг достала бы свой «ножичек» и так бы отбрила! Всё сразу стало бы на свои места. Ты же знаешь мой язык. Говорю редко, но больше и не требуется. Да и не пустила бы я в свою жизнь недостойного, не позволила бы спутать все мои планы. Я сразу прикидывала в уме четко и однозначно: «Этот мне не подходит. С ним я рука об руку не пойду». В таких вещах я не обманывалась, – нахмурив начинающие седеть широкие черные брови, строго произнесла Лера и добавила:
– Четкая непримиримая позиция выработалась у меня еще в раннем детстве на мамином примере. Человек должен помнить, что он не может быть полностью свободным ни в семье, ни в стране, в которой живет, и с этим пониманием строить свою жизнь. А длительным трогательным отношениям я училась у бабушки, у которой после гибели родителей, по сути дела, и прошло мое детство.
– Даже животные имеют чувство собственного достоинства. Один случай убедил меня в этом… – попробовала сменить грустную тему Аня.
Но Инна уже крепко включилась в разговор о Ритиной судьбе и начала азартно развивать свое мнение.
– Ты, Рита, жестоко обманулась. Думала, что получить мужа, как туза из рукава вытащить. Вихрь любви и счастья закружил! А оказывается, прямо сказать, вляпалась. Не к тому берегу причалила. Зря ты тогда поторопилась. Конечно, легко нарваться, когда тебе с изрядной самоуверенностью виртуозно врут. И кто в свое время разбудил в Стасе самое худшее, кто вдохнул в него столько гадкого, ведь при папочке и мамочке жил. Ты в небе искала красоту и вдохновение, а для него сквозь звезды только черная бездна смотрела… Твой муж для меня был прозрачен. Он думал, раз у тебя нет родителей, значит, с тобой можно поступать как заблагорассудится. Быстро освоился. Всем понятно, что хорошие родственники придают человеку известный вес в обществе и уверенность в семье.
Первое, что приходило мне на ум – твой муженек экспрессивный, неудержимо скандальный, с приветливой улыбкой вурдалака. Ты увидела в нем своего короля, а он угадал в тебе свое царство, свое тепленькое гнездышко. Ты вкалывала с неистощимым терпением как заведенная, а он хоть бы в какой-то мере проникся твоей заботой. Не человек он, а разъезжающаяся куча дерьма. Лживая, изворотливая тварь, способная кому угодно отравить жизнь. Ты принимала в нем участие, которого он вовсе не заслуживал. На это он и рассчитывал. Я бы через такого переступила. И зачем замуж шла? Приспичило?
Инна опять начинала расходиться.
– Это ты уж лишку хватила… В общих чертах это выглядело так: сначала его слабость казалась мне нежной и трогательной. От этого я еще больше его любила. Забота о нем была мне в радость, – призналась Рита.
– Ты, в силу своей доброты, в каждом незначительном парне пыталась найти глубоко запрятанные достоинства, которых они и сами в себе не обнаруживали. Вот и вились вокруг тебя всякие и прочие. Вы с Лилей два сапога – пара. Ха! Огрузились заботами и были счастливы? Верх блаженства испытывали! Знавала я одну такую даму. Говорила, мол, чем больше я переживаю трагедий, тем глубже познаю себя, раскрываюсь сама перед собой. Нашла себе оправдание! Не слишком ли дорого обходились ей эти уроки жизни? Похоже, сама себя успокаивала.
– Ой, Инна, заморочила ты мне голову своими примерами из жизни. Я его на самом деле жалела, от домашних дел освобождала, не докучала своими проблемами, помогала во всем. Я совершенно не думала о себе, ему себя полностью посвящала. Жертвовать собой ради любимого было приятно. Все мы в юности как Александр Матросов – нам только амбразуру подавай… а потом такая обида брала, хоть плачь. Но это еще полбеды…
– Ты принимала его таким, какой он есть, и к чему это привело? В семейных делах ты целиком полагалась на свою интуицию, а она тебя подчистую подвела, потому что ты была настроена на людей добрых, порядочных, так сказать, по своему образу и подобию. Впору бы сразу разочароваться,
как только поняла, что проиграла сражение, а ты все еще на что-то надеялась. Я сразу отрезала! И ни разу не пожалела. В свои прощальные слова я вкладывала всю душу, все свое глубочайшее презрение. Неблагодетельность молчания в такие минуты подтверждалась моим предыдущим опытом жизни…– Ты на свой лад оригинальна, – усмехнулась Лера.
«Низкое торжество не добавляет разума, а у некоторых, может, и отбирает. Ей сладко стоять над поверженными и беспомощными?» – удивилась Алла.
– Наверное, кто-то может восстанавливать отношения и чувства к своим бывшим мужьям – только не я. У меня не остается к ним даже агрессии. Такова моя психофизика. Уже первый жизненный печальный урок не прошел для меня бесследно. Мне его хватило на всю оставшуюся жизнь… Помню, второй муженек пер на меня, как лось, лаву ругани изливал. Так я ему быстро хвост прищемила. Думал, с бессловесным животным или с «мебелью» будет жить, думал, всякого его стану с распростертыми объятьями встречать! Меня не объегоришь. А то присоседится, и хлопот с ним не оберешься: приборки, постирушки, а с самого толку с гулькин нос. Я и сейчас согласна жить с мужчиной только при добром взаимопонимании. А иначе зачем он мне нужен? Гвоздь я и без него в стену вобью, невелик труд, – сказала Инна и тут же, усмехнувшись, подумала: «Он, наверное, в свое оправдание нарисовал бы совершенно другую картину». И почему-то голубые зимние тени залегли у нее под глазами.
– Что тут смешного? – приняв усмешку на свой счет, возмутилась Рита. – С рождением сына ходила я вечно затурканная проблемами с ребенком и капризами мужа – не любил он, когда противятся его воле. Все старалась успеть сделать сама. Только все равно особой благодарности от него не замечала. Все отмахивался. И вместо того, чтобы твердо стать на ноги, стал позволять себе много чего лишнего. Выждал, пока сына рожу, и пустился в загул. В этом, как я посмотрю, многие мужчины схожи.
Хорошо устроился: верная хлопотунья-жена, требовательная любовница… Застала я их в собственной постели… Как гром среди ясного неба… Не по себе стало, затряслась как в лихорадке. Не укладывалось в голове такое… Лицо горело как от пощечины. А перед глазами будто мутная вода волнами, волнами. Я была сломлена, разбита, уничтожена… Тот самый случай, когда от одних только мыслей делаешься болезненно хмельной. Потом заледенела. Практически в одночасье весь мир стал для меня иным. В тот день я похоронила свои мечты на лучшее будущее… Замужество, семья – вот школа жизни. Только в ней становится ясно: кто есть кто. А вся предыдущая жизнь – детский лепет. Не суждено мне было испытать счастья в любви… Тогда я еще не знала, что та женщина – одна из многочисленного ряда доверчивых дурочек или любительниц приключений…
– Все о любви, все о ней, – будто эхом отозвалась Аня. – Ума не приложу… Поди разбери их, этих мужчин…
– Кого легко добиться, того трудно удержать. Много позже я поняла, что какая-нибудь самоуверенная, эгоистичная девица быстрее покоряет мужское сердце, чем тонкая, скромная, добрая, и перестала уважать многих из своих знакомых… Муж был моим идолом. Но все его поведение оказалось преднамеренной ложью. Нельзя сказать, что я не чувствовала ее. Внутри что-то мешало, нудило… Но не могла я поверить, что такой любящей и заботливой можно лгать. Самой себе доказывала, что ошибаюсь. А он как раз и хотел, чтобы все именно так и выглядело в моем представлении. Обихаживал двух, а то и трех женщин одновременно и не очень-то мучился переживаниями. Для меня осознать такое так же трудно, как и осмыслить возникновение совести в человеческой материи, состоящей из электронов и позитронов… Долго это длилось по причине моей искренней наивности, но ложь рано или поздно все равно всплывает. Такой вот поворот случился в слишком прямой траектории моей жизни.
– Думала, всё, кирдык тебе, гроб с музыкой? – усмехнулась многоопытная Инна.
– И все-таки обидно, когда выстраданное тобой достается другой… Не представляю, как можно было привязать его к себе, сделать оседлым. Я прикладывала немалые усилия, надеялась… На мой взгляд, западню устроила мне судьба, используя мою порядочность. Видно, злой рок свел нас в недобрый час. Да чего уж теперь… слезами и стонами горю не поможешь. Странно, уровень науки и техники растет, но это никак не влияет на развитие человеческих взаимоотношений, не поднимает людей на более высокую духовную ступень. Как и сотни лет назад, люди погрязают в мелочах, становятся подлыми, гадкими…