Владыка бури

“Маги! В первую очередь нужно убить магов. Потом дальнобойщиков и любую поддержку врага. Тогда станет легче,” — внезапно для себя подумал Мрачноглаз. Он обнаружил, что тоже движется вперёд, но быстро восстановил контроль над мыслями и телом. Нет, с убийством магов здесь справятся и без него, особенно бессмертные.

Оглядевшись, он заметил дверь в стороне. Перебежками добравшись до неё, Мрачник в последний раз оглянулся на поле боя и увидел, что оно довольно мало и замкнуто, и как другие солдаты поднимаются и продолжают свой бой.

На двери красовалась надпись “Камера ожидания Блейдгара”. Мрачноглаз открыл её, и за ней (в отличие от окружающего её пространства) его ожидало тёмное помещение. В последнее время Мрачноглаз стал отдавать предпочтение тёмным пространствам, в отличие от открытых и взрывающихся, поэтому без колебаний шагнул внутрь.

Пространством оказалась маленькая комнатка в процессе таянья. Внутри также имелись тающий человек (похожий на неудачливого Траурника Первого, но сохранившего свои цвета) и также тающий сужающийся в середине стеклянный сосуд с песком внутри. Подняв ногу, Мрачноглаз обнаружил, что комната липкая. Пахло гнилью. В кривом окне (или это был просто разрыв пространства) виднелась огромная вертикальная конструкция с широким лезвием на деревянных балках.

Блейдгар не обратил внимания на гостя и продолжил медленно стекать на пол. Его длинные тёмные волосы напоминали грязные водопады. А глаза — белые водопады, но тоже не производящие впечатления чистоты. Он апатично существовал (или уже нет), не предпринимая попыток покинуть комнату через незакрытую дверь или разорванную стену напротив, в которой в темноте мерцали настенные факелы.

Мрачноглаз оглянулся на дверь (на ней была надпись “Битва под Нюромом Тиберия”), затем посмотрел на стенную дыру. Обратно ему не хотелось, и если везде за этими дверями его захватывали чужие мысли, то и здесь он не желал задерживаться на любой промежуток времени.

Новым пространством оказался длинный коридор из древних руин и пещер (причём разных стилей, которые перетекали друг в друга. Например, эльфийский стиль, как у его знакомой арки, вплетался в кристаллические сталагмиты, а те, в свою очередь, с архитектурным стилем Столицы, сплетавшимся с обычными земляными сводами пещеры). В нём двигалась фигура, погребённая (это слово оправдано) в невероятно аляповатый доспех, состоящий из различных частей, сочетающихся так же, как окружение, и несущая на себе кучу (в этом случае это не фигура речи) разнообразного оружия. Время от времени на него гурьбой нападали уродливые чудовища, но атаки громоздкого существа быстро и щедро раздавали смерть врагам, и оно целенаправленно шагало вперёд. И существо, и монстры были заняты друг другом и игнорировали Мрачника, чему он был несказанно рад.

Явная зацикленность пространства и фигуры заставила Мрачника остановиться, сесть на пол и задуматься. Пока он размышлял, существо несколько раз прошло мимо него. Что я вообще делаю? Я должен выбраться отсюда, но как? Нет, сначала нужно найти друзей и вместе выбраться отсюда. Думай о друзьях, это место воплощает внутренние миры, значит, здесь мысль сильна как нигде больше. Крыс, Первак, Принцесса. Сэйфо. Пискля наверняка будет с Принцессой. Сэйфо, Крыс, Принцесса, Первак…

Мрачноглаз поднялся и пошёл в противоположную сторону от движения зацикленного существа. Первак, Сэйфо, Крыс, Принцесса. Он быстро дошёл до тупика с дверью, на которой было написано: “Дворец теней Принцессы”. Вот так удача! Если это, конечно, не какая-то другая Принцесса. Тогда, зная мощность его неудач, эта Принцесса должна будет одержима смертельными ловушками или сражениями с тысячами врагов. Или не “или”, а “и”.

Мрачноглазу был знаком этот дворец — ныне разрушенный дворец Столицы. Это увеличивало шансы на то, что он находится в разуме его Принцессы. Дворец оказался больше, чем он помнил, и намного темнее и холоднее. По его залам гулял ветер, колыхая красные полотна ткани, свисающие с потолка до пола. Казалось, на улице идёт тёмная гроза, но не было слышно ни звука.

Парень отправился во внутренний сад, но прямой путь ему преградил плотный туман. Он казался чем-то чужеродным, и Мрачноглаз не рискнул приближаться к нему. Благо, когда-то Принцесса провела для них с Занозой экскурсию по этому дворцу, и он знал обходной путь. Чем дольше Мрачноглаз шёл, тем более угнетающим казался дворец, особенно от осознания, что он находился внутри его подруги. Или и был его подругой. Это било куда сильнее, чем любой холод или ветер.

Мрачник оказался прав — Принцесса была в саду. Вернее, кто-то был в саду с её силуэтом, но её закрывала плотная чёрная тень, похожая на меч Доминики. Да и сам сад не был садом, а просто территорией с мёртвыми растениями.

— Принцесса? — осторожно спросил Мрачноглаз, шагнув в сад.

Тень Принцессы отвлеклась от созерцания мёртвых растений и настороженно повернула голову к источнику звука. По всему дворцу раздался голос Рексаны:

— Так дочь, любящая свою мать на 10, не поступает. Это больше похоже на 3. Не удивляйся, Дара, если и я буду к тебе относится на 3.

Тень вздрогнула и слегка уменьшилась.

— Принцесса, — Мрачноглаз сделал ещё один шаг к Принцессе.

Она не реагировала, только растения начали гнить.

— Принцесса! — Мрачноглаз решительно прошагал к Принцессе и дотронулся до неё.

И он понял. Её чувства стали его чувствами. Он понял, как одиноко расти в полупустом дворце. Он понял, как жить, когда твой отец пытается убить твою мать. Он понял, как иметь мать — главу культа Гордыни. Он понял, как можно циклами сдерживать любовь, и что его собственный внутренний контроль по сравнению с этим выглядит бледным и хилым. И что теперь сдерживания больше нет, и этот поток нельзя контролировать, как нельзя руками контролировать безумный водопад. И он понял, как радостно теперь иметь друзей и как радостно отправиться с ними в приключение. Он понял.

Перед ним стояла Принцесса, вернувшая свои цвета:

— Так ты её так любишь, да? — произнесла она, а затем обняла Мрачника.

Сгнившие растения начали наливаться жизнью и расти, к ним тоже вернулись цвета, на некоторых распустились цветы.

Им пришлось посетить ещё несколько разумов во время поиска остальных. В “Оружейной Пискли” Принцесса забрала Писклю, мирно спящего на оружейной стойке в окружении неживых мечей. Собственно, кроме оружейных стоек и мечей тут ничего не было, но выглядел мир обычным складом, что само по себе было необычно в окружении других миров. Когда девушка взяла его за рукоять, он недовольно звякнул, словно она пыталась разбудить того кто намеревался хорошенько поспать.

В другом месте, называвшемся “Великолепный дворец из алебастра и грутсланговой кости Широ”, их взору предстала ужасающая конструкция из костей, в том числе человеческих, которую строил ребёнок на небольшом острове посреди озера. И ребёнок, и дворец с любопытством посмотрели на них, прежде чем они поспешили прочь.

Так же они попали в весьма неприличное пространство. Или же его захватила толпа неприличных людей. Одна пара заметно бросалась в глаза свои контрастом — огромный северянин и южанка, напоминающая Самиру, с голубыми глазами и прямыми чёрными волосами. Она отвлеклась от очень плотного разговора со своим избранником и окинула Принцессу и Мрачноглаза надменным и чуть насмешливым взглядом. Точно родственница Самиры. Мрачноглаз чувствуя, как расширяются его границы смущения, поспешил к выходу, но Принцесса не желала уходить, и ему пришлось уволакивать её силой.