Власть книжного червя. Том 4

— Это нормально, когда ради следствия людей допрашивают по одному, — продолжил Сильвестр. — Это была единственная причина, по которой я не задумываясь позволил тебе пойти туда. Если бы я знал, что это лишь предлог для Аренсбаха для обсуждения брака, я бы никогда не отпустил тебя. Я не хочу, чтобы ты страдал еще больше, чем сейчас, Фердинанд!

Полный тревоги голос Сильвестра, заставил мое сердце сжаться в груди от волнения, но Фердинанд, казалось, был совершенно невозмутим. Он скрестил руки на груди и холодным взглядом посмотрел на ауба.

— Я сделал все самостоятельно именно потому, что знал, что ты будешь возражать, как и сейчас. Даже после получения прямого приказа от короля. Ты должен знать, как это глупо — бросать ему вызов. Или что, ты собирался подвергнуть риску все герцогство ради меня? Боги… Ты все так же мягок с членами своей семьи, как и всегда. Ты ничего не вынес из того инцидента, который вынудил тебя осудить собственную мать? — он сделал паузу в своей речи, на мгновение закрывая глаза, а после пробормотал. — Не было другого выбора, кроме как подчиниться приказу короля. Ты понимаешь это, Сильвестр, не так ли?

— Если бы ты не согласился так поспешно, то мы могли бы найти несколько причин для отказа, — продолжил настаивать Сильвестр. После он начал перечислять те самые предлоги, которые они использовали, когда подобное предложение поступило от Аренсбаха в первый раз.

Фердинанд скрестил руки на груди и усмехнулся.

— Слова о том, что мы храним нейтралитет, могут быть приятны для слуха, но учти вот что: Эренфест быстро поднялся в ранге и не предпринимал никаких действий для поддержания короля. Между тем, Аренсбах страдает от нехватки маны и был вынужден лишить двух своих кандидатов в эрцгерцоги их статуса, записав их в высших дворян. Тут даже не нужно думать, чтобы понять, на чью сторону встанет король.

В Юргеншмидте последнее время говорили, что такой стремительный взлет Эренфеста связан с тем, что герцогство избежало чисток благодаря своему нейтралитету и за счет этого имело возможность для роста. Мы вызывали раздражение у тех герцогств, которые проиграли в гражданской войне и пострадали от чисток, а также у победителей, которые все еще мучались из-за недостатка маны и были вынуждены отдавать своих дворян в столицу. Все это, а еще то, как быстро росло наше влияние, вместе с недоказанной верностью королю, заставляло их относиться к нам с опаской.

— Важно, чтобы мы продемонстрировали нашу верность королю, чтобы он не сомневался в том, что мы не намерены идти против него, — заключил Фердинанд.

— Но даже это не достаточная причина, чтобы заключать брак с Аренсбахом. Почему именно ты?! — продолжал протестовать Сильвестр. — Есть много герцогств, которые выше Эренфеста по рангу и которые могли бы предоставить прекрасных мужей для Детлинде. У них должны быть юноши ее возраста и не имеющие на себе клейма храмового жреца.

Это несомненно было фактом. Другие герцогства могли предоставить более подходящих кандидатов. Все таки многие до сих пор кричали о том, что успех Эренфеста — временный, и скоро мы снова скатимся вниз. Для большинства то, что Великое герцогство хочет взять себе супруга из Эренфеста, может показаться очень не надежным вложением в долгосрочной перспективе.

— Моя связь с храмом тоже была проблемой, о которой хотел поговорить король. Похоже до него дошли слухи, что со мной плохо обращаются, — сказал Фердинанд. Не смотря на то, что во время учебы в Академии, он каждый год был первым на курсе, после возвращения в Эренфест он оказался заперт в храме. А потом появилась я. Я тоже служу в храме, несмотря на то, что так же занимаю первые места на курсе и удочерена эрцгерцогом.

— Король услышал довольно много обращений к нему, — продолжил Фердинанд. — “Эренфест никогда не отправляет детей от первых жен в храм, но все остальные оказываются подвержены гонениям. Немыслимо, что они так жестоко топчут молодые таланты. Пожалуйста, спасите их от тирании Эренфеста”. Похоже эти слова показались королю вполне убедительными.

Вилфрид и Шарлотта помогали с весенним молебном и праздником урожая, но эта информация не была широко известна даже на территории герцогства. Не говоря уже о том, что Фердинанд и я рвались обратно в храм при первой же возможности. Я наслаждалась расслабляющей атмосферой этого места, а Фердинанд получал достаточно свободы, чтобы наслаждаться своим хобби — исследованиями.

— Я полагаю, что другие герцогства никогда не поймут, что мы отклоняем просьбы о том, чтобы проводить больше времени в замке, ради собственного комфорта, — сказала я. — Тем не менее, от кого исходили эти просьбы к королю?

— Мне сказали, что просителей было много, было множество обращений из Дункельфельгера и Древанхеля, — ответил Фердинанд. — Король окружен влиятельными людьми, и многие из них просили его спасти меня из храма и через брак переселить в более крупное герцогство, чтобы я снова мог занять достойное место.

Ладно, я думаю, что они действовали из лучших побуждений… но эти добрые намерения определенно будут иметь неприятные последствия. Я прекрасно понимаю, что мое мнение о храме отличается от общественного, но мне бы хотелось, чтобы они занимались своими делами и не лезли куда не просят. Я так же чувствовала, что Эренфесту не хватает навыков работы с информацией, нам явно не удается распространять слухи среди других герцогств так, чтобы это шло нам на пользу.

— Если бы ты проигнорировал волю великих герцогств и выступил против брака, которого желает сам король, твоя репутация, как ауба Эренфеста, резко бы упала, — заметил Фердинанд. — Ты, конечно же, понимаешь возможные последствия подобного.

Глаза Сильвестра широко распахнулись от шока.

— Неужели тебя больше волнует моя репутация, чем брак, в котором ты проживешь остаток своей жизни?! Начнем с того, что мне трудно поверить, что ты позволил бы таким слухам оказать ключевое влияние на этот вопрос. Ты бы опроверг их на месте. Ты что-то скрываешь. Что-то произошло после того, как ты в первый раз отказался от этого брачного предложения, не так ли? Поделись этим. У тебя есть крайне дурная привычка взваливать все на свои плечи.

Фердинанд вздохнул и отвел глаза.

— Я бы предпочел не обсуждать это, так как достоверность этой информации крайне сомнительна.

— Хватит тянуть. Говори уже.

— Эту информацию я получил от Юстокса, а тот собрал эти слухи из непроверенных источников, поэтому я не могу быть уверенным в их точности, — наконец заговорил Фердинанд, но его ответ, на удивление, был куда более многословным, чем это было необходимо. После он огляделся и тихо продолжил. — Ауб Аренсбаха… ему осталось недолго жить в этом мире. Если то, что сказал мне Юстокс верно, то он, скорее всего, поднимется по высокой лестнице еще до того момента, как мы с Детлинде официально заключим брак.

— Что?

Фердинанд и Детлинде будут помолвлены всего один год. Другими словами, у ауба Аренсбаха действительно было совсем мало времени.

— Напоминаю, у меня нет возможности подтвердить этот слух. Однако, если предположить, что это правда, то я могу понять, почему ауб Аренсбаха решился использовать короля как основное оружие. И это же объясняет его желание забрать меня в свое герцогство через брак.

В самом деле, если ауб Аренсбаха умрет до замужества Детлинде, то правящая семья герцогства будет состоять только из несовершеннолетней девушки, которая вот вот должна закончить Академию, кандидатки в эрцгерцоги, которая еще слишком юна для того, чтобы посещать Академию и овдовевшей первой жены. В таких обстоятельствах поддержка великого герцогства будет чрезвычайно сложным делом.