Властелин мургов

– Люди-вороны?
– спросил юношу Гарион.

– Думаю, что да. Но что бы там ни было, это ужасно.

– Они приближаются.
– Сади вонзил шпоры в бока коня.
– Давайте-ка скроемся.

Они углубились в чащу, но так, чтобы видеть тропу, и поехали вдоль нее. Но не проехали они и полумили по темной чаще, как Польгара резко натянула поводья.

– Остановитесь!
– скомандовала она.

– Что, Польгара?
– спросил Дарник.

Но она не ответила, пристально вглядываясь в чащу сквозь пелену тумана. Наконец прошептала:

– Там кто-то есть.

– Это ворон?
– тихо спросил Гарион.

Она на мгновение сосредоточилась, затем ответила:

– Нет. Это один из нападавших. Он пытается скрыться.

– Этот человек далеко?

– Совсем близко.
– Польгара продолжала всматриваться в туман.
– Вон там. Там, за тем деревом, - у него рука сломана, она висит плетью.

Гарион смутно различил темную фигуру, полускрытую уродливым узловатым корнем огромного дерева. Краешком глаза он уловил движение и заметил неуклюжее существо, показавшееся из-за деревьев. Почти неразличимое в тумане, оно выглядело каким-то серым и было таким тощим, что больше напоминало скелет.

Одето оно было в лохмотья, испачканные грязью и кровью. Бледную кожу покрывали редкие волосы, к тому же шло существо на полусогнутых ногах, громко сопя, а длинные, безвольно свисающие руки едва не касались земли. Глаза его были совершенно пусты и бессмысленны, а рот широко разинут.

Но вот из чащи появилось еще одно существо, потом еще. Они издавали звуки, похожие на стоны, ничем не напоминающие членораздельную речь, но тем не менее весьма красноречивые, - ясно было, что существа голодны как волки.

– Тот, со сломанной рукой, намеревается спасаться бегством!
– шепнула Польгара.

С отчаянным криком несчастный злодей выскочил из своего укрытия и пустился наутек. Вороны ринулись за ним в погоню, постанывая все громче. Их неустойчивая походка совершенно не мешала им удивительно проворно передвигаться по чаще, да и полусогнутые ноги были скорее подспорьем, а вовсе не помехой.

Петляя и кидаясь из стороны в сторону, охваченный паникой убийца бежал во весь дух, но ужасные преследователи с каждым шагом неотвратимо приближались к своей жертве. Когда, наконец, раненый исчез в тумане, страшные существа были всего в каких-нибудь нескольких ярдах позади него.

Затем из тумана раздался леденящий душу крик. Несчастный снова закричал, потом еще раз.

– Они убивают его?
– Голос Сенедры был неузнаваем.

Лицо Польгары совершенно побелело, а глаза наполнились ужасом.

– Нет, - дрожащим голосом ответила она.

– А что же они делают с ним?
– спросил Шелк.

– Они его едят.

– Но...
– начал было Шелк и умолк: из тумана вновь послышались вопли.
– Так он все еще...

Он уставился на Польгару, глаза его стали совершенно круглыми, а со щек медленно сползал румянец.

Сенедра ахнула.

– Заживо? Они едят его живым?

– Вот почему я и пытался вас предостеречь, ваше величество, - мрачно сказал Сади.
– На это я и намекал. Когда они впадают в бешенство, уже не отличают мертвое от живого. Тогда они поедают все подряд.

– Тоф, - решительно обратился к великану Бельгарат.
– А спугнуть их можно?

Но гигант отрицательно покачал головой, повернулся к Дарнику и указал сперва на свою голову, а затем на живот.

– Он говорит, что они слишком слабо соображают, чтобы чего-то бояться, - растолковал кузнец.
– Им неведомы никакие чувства, кроме голода.

– Что же нам делать, отец?
– спросила Польгара.

– Остается только убегать, - ответил старик, - ну а если кто-то из этих тварей попадется нам, придется без пощады убивать.
– Потом он посмотрел на Тофа.
– А долго они в состоянии бежать?

Тоф поднял руку и очертил ею полукружье у себя над головой, потом еще раз, потом еще.

– Много дней подряд, - перевел кузнец.

Лицо Бельгарата сделалось каменным.

– Вперед! И не отставать!

Теперь они ехали гораздо медленнее, а все мужчины держали оружие наготове.

Первому нападению они подверглись, проехав не больше мили. Десяток людей-воронов с серыми лицами, ковыляя, показались из-за деревьев, с голодными стонами они загородили тропу.

Гарион кинулся на них, размахивая мечом. Он буквально прорубал себе дорогу сквозь гущу брызжущих слюной вурдалаков, которые с тупым выражением лиц тянули к нему лапы, пытаясь стащить его с седла. Они распространяли вокруг себя тошнотворное, невыносимое зловоние. Гарион перебил почти половину нападавших и поворотил коня, чтобы покончить с остальными, но вдруг натянул поводья, содрогнувшись от отвращения. Уцелевшие вурдалаки разрывали тела павших собратьев, откусывая сочащиеся кровью куски тела и торопливо заталкивая их в свои разверстые пасти руками, похожими на когтистые лапы. При этом они не переставали постанывать.

Бельгарат и остальные осторожно объехали поляну, где разыгралось это страшное пиршество. Все упорно отводили глаза от дикого зрелища.

– Так у нас ничего не выйдет, отец, - сказала Польгара.
– Рано или поздно кто-нибудь из нас утратит бдительность. Нам необходима защита.

Бельгарат с минуту размышлял.

– Наверное, ты права, Польгара, - согласился он и поглядел на Гариона.
– Вы с Дарником смотрите внимательно, как это делается! Я хочу, чтобы вы сменили нас, когда мы устанем.

Они тронулись шагом, а Бельгарат с Польгарой объединенными усилиями воли создавали защитный барьер, надежно ограждающий путников от возможных неожиданностей. И они не заставили себя долго ждать. Прямо из-за корявого дерева, словно отделившись от него, выскочил серолицый вурдалак, истекая вонючей слюной и постанывая. Когда он был уже ярдах в десяти от лошади Дарника, он вдруг отлетел назад, словно ударившись с размаху обо что-то твердое. С жуткими стонами чудище вновь кинулось на невидимую преграду, царапая воздух грязными лапами с длинными загнутыми когтями.

– Дарник, - раздался спокойный голос Польгары, - разберись с этим уродцем, пожалуйста.

– Хорошо, Польгара.
– Лицо кузнеца выразило крайнюю степень сосредоточенности, и он что-то пробормотал себе под нос. Очертания фигуры человека-ворона словно заколебались, что-то замерцало - и уродец исчез. Он возник вновь уже в двадцати ярдах от путешественников, возле огромного разлапистого дерева. Он сделал попытку вновь напасть, но похоже, был не в состоянии сдвинуться с места.
– Он надолго застрял, - сказал Дарник.