Властелин мургов

Горим нахмурился.

– Никогда не подумал бы, что их могут озаботить дела других людей, - произнес он в тяжелом раздумье.

– А кто они, эти мастерицы прорицания, святой Горим?
– тихим голосом поинтересовалась Сенедра, удивленно взглянув при этом на старца.

– Они, считай, почти наши братья и сестры, - просто ответил он.

Вид Сенедры по-прежнему выдавал ее переживания.

– После создания богами рас настало время разбирать их, - продолжал объяснять Горим.
– Рас было семь - по числу богов. Алдур же решил не брать никого, и это означало, что одна из рас осталась неизбранной и без бога.

– Да, это все я слышала, - сказала Сенедра, кивнув.

– Все мы были частью одного народа, - продолжал Горим.
– Улги, мориндимцы, карандийцы на севере Маллореи, мельсенцы далеко на востоке и далазийцы. Мы были ближе к далазийцам, но когда пошли дальше в поисках бога Ула, они уже обратились к небу в попытке научиться читать по звездам. Мы попытались призвать их быть с нами, но они не согласились.

– И вы после этого утратили все связи с ними, да?
– спросила Сенедра.

– Почему-то некоторые из их светил-прорицателей пошли с нами, но они не говорят, что их побудило к этому. Мастера прорицания очень мудры, ибо через видения им открывается прошлое, настоящее и будущее и, что еще важнее, значение тех или иных событий.

– И все они женщины?

– Нет, есть и мужчины. Когда их посещает видение, они обычно завязывают глаза, чтобы внешний свет не мешал внутреннему. С прорицателем, он это или она, всегда следует немой человек - его сопровождающий и охранник. Они в паре навечно.

– А почему гролимы так их боятся?
– внезапно спросил Шелк.
– Я несколько раз бывал в Маллорее и видел, что маллорейские гролимы зеленеют, стоит им только услышать о Келле.

– Я так думаю, что далазийцы приняли меры, чтобы держать гролимов подальше от келльцев. Это связано с их учением, а гролимы нетерпимы ко всему неангараканскому.

– А какая цель у всех этих прорицателей, о святой?
– спросил Гарион.

– У далазийцев не одни только прорицатели, Бельгарион, - ответил Горим.
– Они занимаются всеми видами чародейства - некромантией, волшебством, черной магией, колдовством и еще многим. Похоже, никто, кроме самих далазийцев, не знает, в чем их цель. Но в чем бы она ни состояла, они ей твердо привержены - и те, которые в Маллорее, и те, что здесь, на западе.

– На западе?
– Шелк от удивления замигал глазами.
– Я и не знал, что здесь есть далазийцы. Горим утвердительно опустил голову.

– Их разделило Восточное мope, когда Торак использовал Шар для раскола мира. Западные далазийцы в течение третьего тысячелетия были покорены мургами.

Но где бы они ни жили, на востоке или на западе, - веками служили какой-то цели. И в чем бы она ни состояла, они убеждены, что судьба всего творения зависит от нее.

– И что - действительно зависит?
– спросил Гарион.

– Мы не знаем, Бельгарион. Мы не знаем, в чем состоит эта цель, так что нам трудно даже догадываться о ее значимости. Мы точно знаем, что они не следуют Пророчествам, которые определяют судьбы вселенной. Они считают, что некоей высшей судьбой на них возложена особая задача.

– Вот это-то меня и занимает, - подчеркнул Бельгарат.
– Цирадис манипулирует нами, выдавая нам туманные предупреждения. И насколько мне известно, она манипулирует и Зандрамас. Мне не хочется, чтобы нас водили за нос - особенно человек, мотивы поведения которого мне непонятны. Она запутывает дело, а мне эти дополнительные сложности не нужны. Я предпочитаю ясную и простую ситуацию, ясные и легкие решения.

– Типа "добро и зло"?

– спросил Дарник.

– Нет, тут уже есть трудности, Дарник. Я предпочитаю так: "они и мы". Такой подход освобождает голову от излишнего багажа и позволяет держаться ближе к делу.

Гарион этой ночью спал неспокойно, встал рано и с тяжелой головой. Он посидел некоторое время на каменной скамье в большой комнате дома Горима, потом, охваченный непонятным беспокойством, вышел из дома оглядеться. Шары, висевшие на цепях под сводами пещеры, слабым мерцанием освещали поверхность озера. В этом свете казалось, что все это происходит во сне, а не наяву. Гарион стоял на берегу, погруженный в свои мысли, как вдруг его внимание привлекло движение на другом берегу.

Это шли женщины - с большими темными глазами, бледные, с бесцветными волосами, характерными для улгов, одетые в простые рубашки до пят, шли поодиночке и группами по два-три человека. У мраморной дамбы они остановились и стали чего-то ждать. Гарион посмотрел на них некоторое время и решил подать голос:

– Вам что-нибудь нужно?

Женщины пошушукались между собой, потом одна из них вышла вперед.

– Мы... мы хотели бы увидеть принцессу Сенедру, - застенчиво произнесла она, и лицо ее порозовело.
– Если, конечно, она не очень занята, вот.

Говорила женщина спотыкаясь, словно это был не родной ее язык.

– Пойду посмотрю, проснулась ли она, - ответил ей Гарион.

– Спасибо вам, господин, - робко произнесла женщина и спряталась в группе подруг.

Войдя в комнату, Гарион увидел, что Сенедра сидит на кровати. Лицо ее было уже не таким отрешенным, как в течение последних недель, в глазах - тревога.

– Ты, я смотрю, рано встал, - произнесла она.

– Мне плохо спалось. А ты себя нормально чувствуешь?

– Все хорошо, Гарион. А почему ты так спрашиваешь?

– Да я сейчас...
– Он запнулся, разведя руками.
– Там несколько молодых улгских женщин, они хотят видеть тебя.

Сенедра нахмурилась.

– А кто это может быть?

– Они, похоже, знают тебя. Сказали, что хотели бы увидеть принцессу Сенедру.

– Ой, конечно же!
– воскликнула она и вскочила с кровати.
– Как же я забыла?!

Сенедра быстро надела зеленоватое платье-рубашку и выбежала из комнаты.

Гарион с любопытством последовал за ней, но остановился, увидев в большой комнате сидящих за столом Польгару, Дарника и Горима.

– Что это с ней?
– спросила его Польгара, глядя вслед проскочившей через комнату маленькой королеве.

– Там несколько местных женщин, - ответил Гарион.
– Похоже, ее подруги.

– Она всем здесь понравилась, когда приезжала прошлый раз, - сказал Горим.
– Наши девушки очень стеснительные, но Сенедра со всеми сдружилась. Они ее обожали.

– Извините меня, святейший, а где Релг?
– спросил Дарник.
– Я хотел бы встретиться с ним, раз уж мы здесь.

– Релг и Таиба взяли детей и переехали в Марагу, - ответил Горим.

– В Марагу?
– удивился Гарион.
– А тамошние духи?

– Там они под покровительством бога Мары, - ответил ему Горим.
– Между Марой и Улом существует взаимопонимание, насколько я знаю. Мара утверждает, что дети Таибы - мараги, и поклялся охранять их в Мараге.

Гарион нахмурился.

– А их первенец разве не собирается когда-нибудь стать Горимом?