Властелин Пыли

В ГОСТЯХ У СТАРУШКИ-ПОГРЕМУШКИ

Когда со страниц волшебной книги полились золотисто-серебряные лучи, Наташа увидела, что всё вокруг меняется. Деревья, скамейки и пруд становятся прозрачными, а под ногами, где раньше был асфальт, появляется выгоревшая от солнца трава. Потом зоопарк исчез и девочка увидела, что находится в каком-то странном и незнакомом месте.

Вокруг, насколько хватало глаз, стелилась степь с редким невысоким кустарником.

– Где мы?
– удивилась Наташа.

В одной руке она держала Волшебную книгу, а в большой палец другой крепко вцепился Стёпка. Рядом с Наташей в траве торчала верхушка всем нам хорошо знакомого колючего кактуса. Конечно же, это был Афоня.

Откуда-то сверху, с тополя, донеслось возмущённое кудахтанье Иннокентия. Тигруша ухватила петуха зубами за хвост и вместе с ним спускалась с дерева. На земле Тигруша разжала зубы, и петух плюхнулся в траву.

– Я обещала его хозяину о нём позаботиться,- объяснила Тигруша.- Я ужасно ответственная!

Афоня встал на задние лапки столбиком, как суслик, и стал оглядывать окрестности.

– Насколько я могу судить, мы в Жёлтом мире.

– Это там, где ночью вырастают колючие деревья?

– Да!
– кивнула Тигруша.- Не ожидала, что ты запомнишь.

Стёпка крутил головой, размышляя, плакать ему или нет. Но бабушки рядом не было, а от Тигруши, кроме лёгкого подзатыльника, другого утешения получить нельзя. Поэтому Стёпка решил не плакать и покрепче, чтобы не потеряться, вцепился в Наташин палец.

Наташа посмотрела на Стёпку и едва узнала своего вредного братца. Дело в том, что одет Стёпка был совсем иначе, чем раньше. На нём была красная рубаха, синяя жилетка и шаровары, заправленные в высокие сапоги гармошкой. Насколько Наташа помнила, в Москве у него и одежды такой не было.

– Когда ты успел переодеться?
– удивилась она.

– Это ты переоделась, противная Наташка! А я не переодевался! заупрямился Стёпка.

Наташа оглядела себя и засомневалась, она ли это? Её собственная одежда изменилась, как и Стёпкина. На ней было длинное жёлтое платье с коричневым кожаным поясом, а на ногах, вместо кроссовок, оказались мягкие, удобные туфельки песочного цвета с маленькими каблуками. Повертевшись немного, Наташа решила, что платье ей нравится, и это как-то сразу улучшило её настроение.

Тигруша между тем вскарабкалась на дерево:

– Я вижу домик! Вон там, за холмом! Пойдёмте посмотрим, кто там живёт!

– Лучше не надо!
– прошептал Афоня.- Вдруг там живёт кто-нибудь нехороший? Мы подойдём, а он нас - хвать!
– и в борщ!

– Вперёд!
– Тигруша спрыгнула с тополя.- Чем скорее мы туда придём, тем скорее нас накормят обедом.

– Или тем скорее мы сами станем обедом,- пробормотал Афоня.

Перед тем как двинуться в путь, Тигруша позвала петуха:

– Иннокентий, ко мне!

Но петух уселся на плечо к Наташе. Путешествовать таким образом ему показалось удобнее, чем всю дорогу болтаться головой вниз в зубах у Тигруши.

– Курица неблагодарная!
– обиделась Тигруша.- А я ещё собиралась заменить ему мать.

– Да уж! Ты была бы этому петушку хорошей мамочкой... пока бы не проголодалась,- заметил Афоня.

Разумеется, никаких тропинок в степи не было, а пробираться сквозь высокую траву оказалось непросто. Колючий кустарник цеплялся за длин-ное платье девочки, и ей то и дело приходилось выбирать из юбки репьи.

Вскоре Наташа различила на горизонте высокий домик с зелёными ставенками и резным петухом на крыше.

Шли они долго. Наташе даже стало казаться, что домик-башенка на горизонте не приближается, но потом она обнаружила, что он все-таки приближается, но только очень медленно. Над трубой клубился лёгкий дымок. В домике определённо кто-то жил.

Возле домика не было ни сарайчиков, ни забора, ни даже тропинки. На приоткрытых ставенках была натянута верёвка, на которой вперемешку сушились книжки, сковородки, сапожки и ржавый утюг.

– А где дверь?
– спросил Афоня.- Что-то я её не вижу.

В поисках двери путешественники обошли домик, пока, наконец, не поняли, что двери у него нет. Есть крыша, окошки, ставенки, а двери нет.

– Ну нет и не надо. Главное, окно есть,- Тигруша подбежала к окну. Эге-гей! Кто-нибудь есть? Мы пришли в гости!

Друзья подождали минутку, но им никто не ответил. Наташа встала на цыпочки и постучала в окошко. Вначале она стучала тихонько, потом сильнее и наконец совсем сильно. Всё это время она слышала, как в доми-ке кто-то ходит и гремит кастрюльками.

Стёпка, засунув палец в рот, глубокомысленно разглядывал домик. Потом он поднял с земли камешек и бросил его в полуоткрытое окошко. В домике перестали возиться и звонкий голос крикнул: "Никого нет дома. Зайдите после обеда".

– Но мы не собираемся обедать!
– сказала Наташа.- Мы хотим только спросить.

– Говори за себя!
– зашипела на неё Тигруша.

По ту сторону ставенок задумались:

– Так бы и сказали, что не собираетесь обедать. И вообще у меня нет лишних тарелок,- окошко отворилось, и к ногам Наташи упал конец верёвочной лестницы, сплетённой из степной травы. Наташа подёргала лестницу и, убедившись, что она прочно закреплена, забралась через окно в домик. Следом за ней в башенку влезли Тигруша и Афоня. Петух Иннокентий захлопал крыльями, взлетел и сел на зелёный ставень.

По сравнению с залитой солнцем степью в домике было полутемно, и глаза путешественников не сразу привыкли к новому освещению:

– Привет!
– услышала Наташа весёлый голос.- Откуда вы взялись? Кто вы такие?

– Я Наташа. А это мой младший брат Стёпка.

– Меня зовут Тигруша, сокращённо от "тигрёнок Груша",- похвасталась Тигруша.- И, по-моему, мной быть гораздо приятнее, чем кем-нибудь ещё.

– А я Аф-фоня!
– заяц раздумывал не превратиться ли ему на всякий случай в кактус.

– А я Старушка-погремушка!

Глаза Наташи привыкли к сумраку, и она увидела в домике маленькую сухонькую старушку. Но только вот чудо!
– стоило старушке сделать хотя бы шаг, как что-то внутри неё начинало стучать и потрескивать, как будто она была набита сухим горохом. Девочка пригляделась и чуть не ахнула. Туловище старушки напоминало детскую погремушку в форме рыбки.

– Чувствуйте себя как дома, гости дорогие! А пока вы будете чувствовать себя как дома, я пообедаю.- Старушка вытащила из шкафчика миску с грецкими орехами и огромный молоток. Она ухватила молоток обеими руками, зажмурилась и стала с размаху колотить молотком по орехам. Поднялся страшный грохот. Орехи разлетелись по всей комнате, а у стола отскочила ножка.