Влюблена по расчету

— А я — Августин Третий, кардинал Бургунзский! — рассмеялся мне в лицо мужик. Не поверил. Печально… — Была бы ты замужем, одна по трактирам да дорожным домам не мыкалась, девка.

— Ты слепой? — я бросила демонстративный взгляд на своё платье. Пусть я выбрала в дорогу одежду попроще, но всё равно дорогие ткани выдавали мой статус с головой. Только этот слепец отчего-то не желал видеть очевидного. — Перед тобой знатная леди, и если ты сию же минуту не исчезнешь с моих глаз долой, то сильно пожалеешь о том, что родился на этот свет.

— Я рискну, — сплюнув в сторону, ответил верзила и сделал шаг вперёд, наступая на меня подобно отвесной скале.

— Чёрт бы побрал мужчин и их риски во имя постели! — в сердцах воскликнула я и, схватив метлу, шлёпнула ею по раскрасневшемуся бородатому лицу.

А так как метла у меня была не простая, а очень даже боевая, помимо красных полос от прутьев на рябой коже мужчины проступили кровавые подтёки от острых шипов, спрятанных под безобидной «шапкой» метлы.

— Убирайся, — прошипела я, сверкнув глазами.

Мужик качнулся. То ли собирался ввалиться в мою комнату и завершить начатое, то ли просто повело от избытка алкоголя в крови.

Ни я, ни Корб не стали ждать, пока намерения этой свиньи в облике человека станут явными.

Ворон подлетел к самому лицу мужика и захлопал крыльями, выставив когтистые лапы вперёд. Любой здравомыслящий человек тут же сбежал бы и не рисковал бы глазами, которые в любой момент могли выколоть острым клювом.

Но ни мощные когти, ни клюв, ни даже заискрившая на кончиках перьев магия не остановила пьяного мужика от попытки схватить меня в свои грубые объятия.

— Видят боги, я не хотела этого, — проговорила я, прикрывая глаза. Всего на миг, чтобы обратиться к своей душе и через неё — к силам природы.

В окно ударили ветви дерева. Стёкла задрожали от поднявшегося ветра и рама, не выдержав напора, распахнулась, с глухим стуком шлёпнувшись о стену.

В комнату залетели листья с мелким пухом, скрученные силой ветра в упругие вихри.

Мои волосы растрепались и били меня по щекам, но я не обращала на них никакого внимания. Распахнув глаза, я посмотрела на побледневшего мужика и хищно улыбнулась.

— Что же ты пыл свой растерял? — сказала я низким, чуть охрипшим голосом. — Али ведьму боишься?

Скрывать свою природу было поздно — развевающиеся тёмно-рыжие волосы и сверкающие бирюзой глаза сказали всё без лишних слов.

— Чур меня! — мужик осенил себя охранным знамением и попятился, едва переставляя ноги. — Ведьма!

— Кыш! — махнув рукой, я послала в сторону враз оробевшего мужика волну ветра. Не удержавшись на ногах, неудачливый насильник упал на пол и попятился назад, как огромный глупый краб.

Стоило мужским башмакам скрыться за порогом моей комнаты, как дверь с шумом захлопнулась, отрезав меня от непрошенного гостя.

Я вздохнула. Ветер, гулявший по комнате, резко стих. Оборванные листочки и мелкие ветки упали на потемневшие от времени деревянные доски.

— Сон отменяется? — с грустью посмотрела на ворона. Тот хмуро молчал, но взгляд его был красноречивее всяких слов.

— Что, даже не поедим?

Ответом мне был топот множества ног по лестнице. И направлялись они в сторону комнаты, которую я временно занимала. И спешили они явно не с хорошими намерениями.

Времени на раздумья не оставалось. Я собрала в заплечный мешок (с которым удрала от своих конвоиров) одежду и деньги, проверила сохранность пузырьков с зельями и накинула его на плечи.

— Готов? — спросила у Корба. Тот каркнул, что готов, и вылетел в окно.

Вздохнув, взялась за древко метлы и забралась на подоконник. Я всё ещё хотела спать и есть, но стук в дверь заставил меня резво подпрыгнуть и вылететь из окна на метле, не дожидаясь встречи с хозяином постоялого двора.

«Мошенник! — думала я, пролетая над крышей стояла. — Денег взял и за еду, и за ночлег, и за доставку! А сам…!»

Причитая на все лады, я направила метлу по пути тракта и зажмурилась, борясь с зевотой.

— Не поможет, — поймав мой темп влился в воздушную струю ворон. — Только здоровый сон на мягких простынях спасёт тебя от синяков под глазами и зевоты.

Громко зевнув в очередной раз, я едва не свернула челюсть. Злость тихо клокотала на дне моей души, но обошлось без всплесков силы. Просто я слишком устала и слишком нуждалась в пище, поэтому организм перешёл в режим энергосбережения. Иначе оставила бы ушлому хозяину постоялого двора прощальный подарочек в виде проклятия или порчи.

* * *

Летела я долго. Казалось, дорога внизу никак не кончится. Она то петляла зигзагами, словно сошедшая с ума змея, то летела прямой стрелой вперёд, а то и вовсе превращалась в узкую тропку. Но конца и края не было видно.

Солнце окрасило небо в пурпурные краски, предупреждая о скором закате. Я начала присматривать место для ночлега, надеясь, что в этот раз мне повезёт больше, когда вдалеке заметила фигуру всадника, мчавшего во весь опор.

Издалека было сложно сказать наверняка, кем был наездник, но по внезапно ёкнувшему сердцу я поняла, — Ренар.

Каким-то чудом я умудрилась догнать своего «мужа» на подходе к Астольду. О том, что пункт назначения уже был близок я догадалась по маленьким домикам, что стали попадаться всё чаще, да и замаячившим впереди высоким стенам самого дальнего города королевства. Настоящая крепость среди диких лесов, Астольд стоял на небольшой возвышенности. Обнесённый огромными каменными стенами, он был защищён от врагов со всех сторон, а для верности кто-то хитроумный добавил и глубокий ров по кругу города.

Зазевавшись, я упустила момент, когда у меня перед лицом появилась преграда и врезалась в не менее рассеянную птицу, впечатавшись лицом в пернатое тело.

— Скриии-скрии! — выругалась птица, сбитая мною. С трудом восстановив равновесие, она улетела дальше, а я зависла в воздухе, отплёвываясь от прилипших к губам перьев.

Наверное, это меня и спасло от вероятности быть пойманной Ренаром у самых ворот города. Благодаря слепой птице я задержалась ровно настолько, чтобы заметить, как хвост его лошади скрылся за деревянными воротами.

— Надо проследить, куда он отправится, — деловито сказал ворон. — И держаться от этого места как можно дальше.