Вне пределов

Я поднимаю взгляд. Морган спит у него на плече. Я знала, что она долго не продержится.

— Не уходи пока.

Его взгляд на несколько мгновений задерживается на моём, прежде чем он несёт Морган в её комнату.

Это мой шанс сбежать. Я должна. От нашего союза не будет ничего хорошего. Но мои ноги словно онемели.

Он, словно тень, приближается ко мне. Я не позволю этому чувству развиться во что-то большее, чем просто мысль в моей голове, но мне нравится смотреть на Нейта — того, что в моей голове, того, что на фотографии, и того, что передо мной.

И это разбивает. Мне. Сердце.

Я так люблю Гриффина. Он для меня всё. А что нужно, когда у тебя есть всё?

Ничего.

Это разумный ответ. Это должен быть единственный ответ. Однако законы логики не действуют в моём случае, поскольку я вижу то, чего не должна видеть, знаю то, чего не должна знать, и ответ на вопрос, что нужно, когда у меня есть всё, — это… Нейт Хант.

Он ходит с непринужденной развязностью. Это в его стиле. Он спокойный и уверенный в себе. Когда он останавливается передо мной, снова вторгаясь в моё личное пространство, я медленно делаю вдох. Он молчит. Как будто его близость говорит сама за себя — он думает, что я — это она. Он стоял бы так близко к ней. Она бы позволила ему.

— Я думаю, ты скучаешь по своей жене, — шепчу я, глядя на наши босые ноги, которые находятся в паре сантиметров от соприкосновения.

— Безумно.

Его ответ сковывает моё сердце.

— Я думаю, ты скучаешь по Дейзи.

— Больше, чем можно выразить словами.

Волосы у меня на затылке встают дыбом.

— Нейт… — Я поднимаю голову, пока наши глаза не встречаются. — Я боюсь того, что произойдет, когда ты поймешь, что я — не она.

Он проводит рукой по моему лицу. Я не могу дышать. Если он поцелует меня, я разобьюсь вдребезги.

— Я боюсь того, что произойдет, когда ты поймешь, что ты — это она.

Он сокращает расстояние между нами.

Не целуй меня.

Поцелуй меня.

Нет.

Сде…

Он прижимает мою щёку к своей груди, как делал это в гараже, но на этот раз его губы прижимаются к моей голове. Девушка Гриффина не хочет целовать Нейта, но девушка, которая хочет знать, почему Нейт живет в её голове, — эта девушка задается вопросом, может ли поцелуй оживить прошлое, внести ясность в её мысли.

Я не обнимаю его, но мне хочется это сделать.

Я молчу, потому что для этого нет слов.

Я нахожусь в его объятиях, пока он не отпускает меня. А когда он это делает, я кладу ладони на его грудь, чтобы не упасть. В наших прикосновениях есть что-то особенное, что-то такое, будто я касалась его уже тысячу раз. Вот почему он думает, что я — это она.

Нейт грустно улыбается мне, когда я поднимаю глаза и встречаюсь с ним взглядом.

— Воспоминания, которые у тебя есть… они не мои. Они её — они твои.

Я медленно качаю головой.

— Да. — Он хватает меня за запястья, когда я начинаю отстраняться, и снова прижимает их к своей груди. — Всё, что ты знаешь обо мне, — это то, что знала Морган. Ты знаешь, что она видела. Ты знаешь, чем я с ней поделился. Ты знаешь, что мой отец рассказал ей о хоккейном лагере. Ты повторяешь её слова. Ты назвала родинку у меня на животе сердечком — она единственная, кто так говорил. Я не знаю, как… но у тебя сохранились её воспоминания обо мне. И я не знаю, почему ты не помнишь её — или себя — в той жизни, но…

— Мне нужно идти.

Я отступаю на шаг, не убирая рук с его груди. Это противоречит всякой логике, но я чувствую связь с этим человеком.

Он опускает голову, и мы оба смотрим на мои руки на его груди.

Непреодолимо.

Притягательно.

Жизнеутверждающе.

Медленно и болезненно я сжимаю руки в кулаки и прижимаю их к бокам.

— Во сколько завтра? — шепчу я.

— В шесть.

Я киваю.

— Спокойной ночи, профессор.

?

МЫ НЕ ГОВОРИЛИ о Дейзи до конца недели. Я храню фотографию в кармане.

Естественно, я не знаю почему. За последние несколько месяцев список моих «не знаю» увеличился в геометрической прогрессии. Для человека, который начинал свою жизнь интеллектуально развитой, я словно провалилась в бездну невежества.

Я знаю, что Нейт хранит в себе часть меня, о существовании которой я даже не подозревала. Но спустя неделю я также поняла, что без Гриффина не могу нормально функционировать. Три дня назад он позвонил мне с чужого телефона, чтобы сообщить, что его телефон украли. С тех пор мы с ним не разговаривали.

— Уверена, он скоро будет здесь.

Шерри протягивает мне тарелку с едой. Пахнет вкусно, но у меня пропал аппетит, с тех пор как я перестала общаться с Гриффином.

— Тебе не нужно было этого делать.

Я виновато улыбаюсь ей.

Его семья и моя мама помогли мне вчера перевезти вещи в его дом. Теперь они подают мне ужин в «нашем» доме, пока мы ждем его приезда, который неизвестен, поскольку никто не разговаривал с ним уже три дня.

— Ты на взводе, Суэйзи. Он попросил нас приглядывать за тобой, и мы это делаем. Ты — член семьи.

Я заставляю себя улыбнуться и перемещаю еду вилкой на тарелке, съедая не более трех горошин и одного кусочка курицы. Прошедшая неделя вскружила мне голову, заставив усомниться в моём существовании, моей личности, моём предназначении. Гриффин успокаивает меня. Я понимаю, что лучшая версия меня заключается в его любви.

Невыносимо думать о том, что Нейт любит Дженну и Дейзи так же, как я люблю Гриффина.

— Я должна была поехать с ним. — Я отодвигаю стул и встаю, проводя пальцами по волосам. — Он уже должен быть здесь. Почему его нет? Почему он не купил новый телефон? Почему… боже! Я схожу с ума. Мотоциклы опасны. Он — лёгкая мишень на дороге, окружённый глупцами, которые болтают по телефону, или пьяными… или засыпающими за рулём, или…

— Слышишь? Он здесь.

Скотт улыбается мне, когда я совершенно теряю контроль над собой перед ним и Шерри.

— Он здесь? — шепчу я, замерев на месте и прислушиваясь.

Знакомый гул становится всё громче.

Скотт придерживает для меня дверь. Умный человек. Я уничтожу любого, кто встанет у меня на пути.

Моё сердце разрывается, когда Грифф спускается с мотоцикла и снимает шлем. Более ста восьмидесяти сантиметров мускулов, обтянутых кожей, недельная щетина, белоснежная улыбка и тёмные глаза вот-вот окажутся под ударом ста шестидесяти пяти сантиметров безумной любви.