Вне пределов

Он медленно выпрямляется и закусывает губу.

— Я позвоню тебе или, может быть, увидимся позже. Не знаю.

Я открываю заднюю дверь и направляюсь к своей машине, припаркованной на улице.

Сильная рука обхватывает меня за талию, прежде чем я успеваю дойти до конца подъездной дорожки. Гриффин прижимает меня к дверце своего внедорожника.

— Отпусти меня.

— Нет.

Он сжимает челюсти, хватая меня за руку.

Я пытаюсь отдернуть руку, но безуспешно. Он надевает кольцо мне на палец.

— Ты сказала «да». Таков был уговор. Ты должна мне за вино, чипсы, шоколад и тампоны. — Он прижимает мои руки к бокам, не давая мне уйти, и опускается передо мной на колени. — Пожалуйста, будь моей женой?

Я пристально смотрю на него, слегка прищурившись.

Через несколько секунд он тихо ругается и встает.

— Ты сказала «да» раньше. Теперь уже ничего не изменишь. — Он переплетает наши пальцы и прижимает мои руки к окну внедорожника рядом с моей головой. — У нас будет свадьба и белое платье. У меня, чёрт возьми, миллион раз перехватит дыхание, прежде чем мы доберёмся до приёма. Мы будем танцевать под самую нежную песню о любви, которую когда-либо сочиняли. Ты бросишь букет группе завидующих женщин. А после я буду стоять посреди смехотворно дорогого гостиничного номера, как идиот, в восторге от того факта, что самая добрая и красивая женщина на планете сказала «да».

Он ослабляет хватку на моих руках, но я не двигаю ими.

— Затем я сниму с тебя платье, как подарок, которым ты являешься и всегда была для меня. Я буду каждый день благодарить кулинарных богов за то, что они привели нас к кассе номер три в начале шестого солнечным мартовским днём в четверг.

Я моргаю, выпуская одну слезинку. Он нежно стирает её поцелуем.

— Но это… это грандиозное предложение, о котором ты расскажешь нашим детям и внукам. Ты прижатая к моему внедорожнику в слезах, злишься на меня. А я отказываюсь тебя отпускать. Я никогда тебя не отпущу.

Я пытаюсь унять свои эмоции, но они переполняют меня. Кажется, что они застряли у меня в горле.

— Не могу поверить, что ты помнишь время и номер кассы, — говорю я едва слышно.

— Я помню все моменты, которые изменили мою жизнь.

Как этот… этот судьбоносный момент. Я запомню его навсегда.

Но мне не нравится, что я делю важные моменты с Нейтом. Гриффин живёт в моём сердце и на переднем плане моего сознания. Моё желание провести с ним остаток жизни неоспоримо.

Чего я боюсь, так это Нейта. Что, если он живёт в моей душе? Ещё хуже… что, если она живет в моей душе?

— Прости, — бормочет он, полностью отпуская мои руки.

Я обвиваю руками его шею, и он прижимает меня к себе.

— Пойдём ко мне домой.

?

— ЧТО Происходит? — спрашиваю я, когда Гриффин паркует свой внедорожник на улице неподалеку от моего дома.

Дорога перекрыта машинами скорой помощи и ограждена лентой, как на месте преступления.

Мы пробираемся сквозь небольшую толпу зевак.

— Извините, вам придется остаться за лентой, — говорит офицер полиции.

— Я здесь живу. Что происходит?

— У меня нет полномочий предоставлять какие-либо сведения. Для того чтобы вас впустить, мне необходимо проверить ваше удостоверение личности.

Гриффин кладёт руку мне на поясницу, пока я достаю из сумочки кошелёк.

Полицейский проверяет мои водительские права.

— Барнс? — окликает он.

Невысокий мужчина в форме поворачивается и направляется к нам.

— Суэйзи Сэмюэлс. 2B.

Первый полицейский возвращает мне мои водительские права.

— Детектив Барнс. Я провожу вас в вашу квартиру, а затем мне нужно задать вам несколько вопросов.

— Что произошло?

Он не отвечает. Просто поворачивается и направляется ко входу, окруженный полицейскими и несколькими другими жильцами, которых я узнаю. Одна из женщин вытирает покрасневшие от слез глаза и бросает на меня скорбный взгляд, когда я прохожу мимо неё.

Гриффин убирает руку с моей спины и переплетает свои пальцы с моими, пока мы поднимаемся по лестнице. Когда мы оказываемся наверху, у моей двери, я оборачиваюсь на голоса, доносящиеся сверху.

— Нет…

Я судорожно пытаюсь вдохнуть, но воздух словно застрял в горле, не давая мне сделать полноценный вдох.

Ещё несколько офицеров находятся возле квартиры Эрики, которая оцеплена, как место преступления.

Я освобождаюсь от хватки Гриффина и бегу вверх по лестнице.

Нет. Нет. НЕТ!

— Мэм…

Я прорываюсь мимо полицейских, заставая их врасплох, мимо ограждения из ленты и вхожу в квартиру, заполненную ещё большим количеством полицейских и парочкой людей в костюмах, включая парня, стоящего в прихожей и делающего снимки, направляя объектив в сторону ванной комнаты.

— Мисс, вы не можете здесь находиться.

Я ускоряюсь, чтобы опередить офицера, пытающегося привлечь моё внимание. Мне необходимо узнать, что происходит в ванной Эрики.

— Суэйз…

Голос Гриффина — всего лишь эхо, когда я вижу… её.

Я не могу дышать, черт возьми.

— Нет…

Я судорожно вздыхаю, хватая ртом воздух. Отчаянно пытаюсь осмыслить то, что вижу.

Фотограф говорит мне что-то, указывая на дверь в ванную. Это всё эхо. Каждый звук.

Зрение затуманивается.

Чья-то рука обхватывает меня за локоть, а другая — за талию, выводя из квартиры.

Отголоски повсюду.

Комната кружится, но это не стирает того, что я увидела.

Обнаженное тело Эрики в ванне с водой. Крови нет.

Гриффин. Он ведёт меня к лестнице. Кажется, он произносит моё имя. Я не уверена.

Дверь в квартиру Дагли Манна распахнута. Он сидит на диване и беседует с офицером, который расположился в соседнем кресле, что-то записывая.

Жуткий сосед со шрамом на лице и волосами, как у клоуна, поднимает голову, когда я прохожу мимо его двери. Он подмигивает.

Мир. Останавливается.

— Идём, Суэйзи, — голос Гриффина звучит так, словно он доносится из-под воды.

Я не двигаюсь. Не могу пошевелиться.

Дагли мне подмигнул. Я уже видела, как он это делает. Его нос дёрнулся, когда он подмигнул. Раньше у него это получалось не так хорошо. Но когда я видела, как он подмигнул в последний раз, шрам на его лице был не розовым и с жемчужными краями. Это была кровоточащая рана. По его шее текла кровь. В уголке рта скопилась кровь, и когда он улыбнулся, кровь окрасила его зубы. Но он подмигнул, и его нос странно дёрнулся.